Храм украденных лиц

Красавина Екатерина

— Все! — обрывала она Анну Семеновну. — Больше не надо. Остановись!

— Так я тебе дело говорю. Не комплексуй!

В эти минуты Наде хотелось швырнуть в стену чашку или заорать во все горло. Она уходила в свою комнату и ложилась на кровать с книжкой в руках. Но читать она разучилась. Перед глазами прыгали строчки, содержание ускользало от понимания. Было неинтересно и скучно. Кончалось тем, что она откладывала книгу и подходила к зеркалу. В ее комнате было два зеркала. Одно — на стене. Во весь рост. Другое — на столе. То, которое было во весь рост, предназначалось для одежды. В нем Надя придирчиво рассматривала себя целиком. С головы до ног. Она присматривалась: какие ей идут фасоны

одежды, расцветки, орнаменты. Настольное зеркало было для лица. Она смотрела в него мимолетно, быстро отводя взгляд. Если бы она смотрела на свое отражение долго и пристально, у нее бы закружилась голова. От страха и отвращения. Лучше было этого не делать. Она и не делала.

После визита в «Ариадну плюс» Надя погрузилась в жесточайшую депрессию. Она вдруг поняла, что находится в тупике. Перед глухой каменной стеной. Эту стену можно ощупывать руками, колотить по ней, гладить, но она не расступится и не исчезнет по твоему желанию. Денег на операцию — нет. Работы — нет. Правда, деньги на операцию можно было найти, продав комнату. Но… Это все было слишком сложно для Нади. Надо было связываться с риелторскими конторами, про которых она читала и слышала столько ужасного. Там сидят одни жулики и обманщики, которые облапошат в два счета. Останешься безо всего: без комнаты, без денег. Не успеешь и глазом моргнуть. Там свое дело туго знают, поднаторели в этих вопросах. И тогда она точно окажется в такой яме, из которой не выберется до конца своих дней…

Время шло… И в один прекрасный день Надя поймала себя на мысли, что ей все меньше хочется выходить на улицу, делать какие-либо дела и вообще жить. Ей хотелось лежать в постели и смотреть в потолок. До отупения. До золотистых искорок в глазах.

Несколько недель пролетели как один миг. Пока однажды в ее комнату с утра не вошла Анна Семеновна и не сказала, подбоченившись:

— Все! Хватит! Мочи моей больше нет смотреть на тебя! Взрослая девка, а ведешь себя, как пятилетний ребенок. Ребенок и то, кстати, более разумен, чем ты. Объясни мне на милость: ты что, собираешься себя в гроб вогнать?

— Не знаю, — вяло откликнулась Надя, лежа на кровати. — Мне все равно!

— Ах, тебе все равно. Зато мне не все равно! Кончай кукситься! Возьми себя в руки и принимайся за дело!

— Какое дело?

— Как какое? Искать работу! Ты что лежишь целыми днями на кровати, как бревно? Тебе надо работать, поступать в институт. А ты махнула на все рукой! Нет, так не пойдет. Я тебе спуску не дам!

— Где ее найдешь, эту работу? Меня же сократили! Анна Семеновна фыркнула.

— Ты что, живешь в деревне или в степи? Это Москва! Тут работа на каждом углу валяется. Надо только подойти и подобрать ее.

— Нуда, валяется!

— Валяется, валяется. Только ленивые проходят мимо работы. И я не потерплю, чтобы моя родная внучка относилась к числу тунеядцев. Я сама всю жизнь работала и могу сказать одно — работа держит, бодрит и кормит. Без работы человек — ничто! Труха и пепел. Так что, похандрила — и хватит! Пора приниматься за ум. Я испекла пышек к чаю. Пойдем почаевничаем. А потом купи газету с объявлениями — и марш вперед! Все поняла?

— Все!

Вопреки заверению Анны Семеновны, работа, конечно, нигде не валялась. Ее надо было искать. Упорно. Настойчиво. Это напоминало «тихую охоту» за грибами. Ядовитые поганки — работы с маленькой зарплатой и плохими условиями — были на виду. Места, где платили прилично и статус был повыше, прятались, как благородные грибы: обнаружить их было нелегко.

Две работы сорвались — Наде отказали. Как она поняла, не в последнюю очередь из-за плохого внешнего вида.

— Естественно, я бы сама тебя не взяла, — рассуждала Анна Семеновна. — Посмотрел на себя внимательно.

Ты даже не мышь серая. А мышь облезлая. Есть у тебя какие-то деньги, не скупись — потрать на одежду. Это надо сделать обязательно. Ни в одну приличную фирму тебя не примут с таким видом. Соваться туда даже бесполезно. Тебя отошьют с ходу.

Анна Семеновна была права. Надя воспользовалась ее советом и приобрела в районном универмаге красивый брючный костюм темно-синего цвета и серый костюм «шанель»: жакет с юбкой. К костюмам она прикупила пару блузок и одну светлую водолазку.

— Хорошие вещи, — одобрила Анна Семеновна, зайдя к Наде в комнату и окинув взглядом покупки, разложенные на кровати. — Сразу видно, что не китайское барахло. Молодец! — похвалила она ее. — Теперь к тебе точно отнесутся с вниманием. Только… — Она отошла от Нади на пару шагов и, прищурившись, окинула ее критическим взглядом с головы до ног. — Тебе надо волосы в другой цвет выкрасить. Этот слишком блеклый.

Лицо Нади исказила болезненная гримаса. Волосы от природы у нее были красивые: русые, пышные. Но она за ними не следила. И они висели у нее спутанными прядями.

— У меня и так хорошие волосы, — возразила она.

— Дело не в этом. Надо покрасить их в более яркий, насыщенный цвет.

— Так будут видны недостатки моего лица.

Ты уже окончательно зациклилась на этом лице! Важен общий облик. Если у тебя будет вид уверенного в себе человека, тебя и воспринимать станут по-другому. Ты можешь хотя бы какое-то время не думать о своем лице?

— Не могу, — тихо сказала Надя. Анна Семеновна промолчала. Поразмыслив над ее словами, Надя подумала, что краска все равно когда-то сойдет. Она же перекрашивается не на год или два. А на месяц-полтора. Или того меньше. А то эти волосы-сосульки портят весь ее облик.

Действительно, темные волосы преобразили ее. Она почувствовала себя решительной и уверенной девушкой. Если бы не лицо, с тоской подумала она, я была бы почти счастливой…

— Совсем другое дело! — воскликнула Анна Семеновна, когда Надя вошла в кухню. — Что я тебе и говорила. Скоро и работа нормальная подвернется. Вот увидишь!

Но «нормальная работа» подвернулась не скоро. А только через три месяца настойчивых и кропотливых поисков. Место помощника главбуха в фирме, торгующей подержанными компьютерами, было очень даже неплохим. Надя прошла тест и экспериментальное задание. После этого ее приняли на работу. Зарплата была четыреста долларов, но со временем обещали повысить. Анна Семеновна звучно расцеловала Надю в обе щеки, когда та рассказала ей о том, что ее приняли на новую работу. «Вот видишь, я тебе все правильно посоветовала. Ты ко мне прислушивайся, я все-таки жизнь прожила и кое-какой опыт имею», — заметила Анна Семеновна.

Вечером они сидели на кухне и пили чай с шоколадным тортом. Анна Семеновна сказала, что такое событие надо обязательно отметить.

— Подождали бы моей первой зарплаты. Тогда бы я и купила торт, — заметила Надя.

— Это само собой. А сегодня у нас — просто маленький праздник. В жизни надо чаще доставлять себе удовольствие. Со временем ты это хорошо поймешь. Надо уметь себя радовать.

Работа встряхнула Надю. Коллектив был небольшим, но дружным. Несмотря на то, что в бухгалтерии работали одни женщины, ни склок, ни интриг не было. К Наде отнеслись доброжелательно и сразу стали считать своей. Она все схватывала на лету, хорошо соображала и поэтому быстро освоилась на новом месте. Спустя некоторое время ее направили на курсы повышения квалификации. Надя была довольна, что ее оценили и приняли в коллектив. Она почувствовала вкус к жизни. «Может быть, у меня не так уж все и плохо, — иногда думала она. — Конечно, от лица никуда не денешься, но…»