Храм
Шрифт:
Солнце уже успело спрятаться за горами, и городище народа змея медленно окутывали сумерки.
Орех посчитал количество столбов.
— Я же сказал – каждого десятого, — строго обратился он к Светляку.
— Еще несколько дикарей вышли к границе деревни буквально час назад. Дозорные скрутили их быстро и без шума, ты как раз был занят, и я решил не отрывать тебя по таким пустякам. Если считать вместе с ними, то мы как раз и взяли каждого десятого.
Свист, осторонь наблюдавший за тем, как возводят столбы и сносят к ним хворост, отметил, что Светляк – единственный из верных Светоносцу, кто никак не учавствовал в приготовлениях к казни. Паладин все время крутился возле Ореха, изо всех сил изображая занятость.
Вскоре, когда на небе стали видны звезды и плотный мрак сомкнулся вокруг каменного круга, к пирамиде стали сходиться люди. Пленников оставили как есть, под присмотром одного только Скальника, но им и так было видно все, что происходит у пирамиды.
Трое паладинов поднялись по ступеням лестницы, что вела к вершине храма змеепоклонников, став так, что всем собравшимся было хорошо их видно. Свист поглядел на них и понял, как неловко чувствует себя Светляк. Он то и дело отводил глаза, стараясь не глядеть на людей.
— Воины Света, — громко возвестил Светолюб, подражая ведунским интонациям, — волею Светоносца, и только благодаря его помощи мы одержали победу. Свет рассеял тьму!
Захватчики потрясали оружием, одобрительно крича; кто-то несколько раз пальнул в воздух.
— Теперь мы должны отблагодарить нашего пресветлого создателя за то, что он провел нас через эти проклятые чащи и уберег самых верных из своих слуг от смерти. Дома мы бы поднесли ему мерцала в знак нашей признательности и покорности.
Толпа выразила согласие.
Свист пристальнее вгляделся в лицо паладина и неожиданно попятился – сквозь простоватые черты Светолюба то и дело проступали острые скулы Ведуна, его точеный нос и волевой подбородок. Главный жрец Светоносца говорил сейчас устами своего слуги.
— Но в этот раз у нас есть нечто особенное!
Ведун–Светолюб взмахнул рукой, и толпа расступилась, пропуская Пластуна, ведущего за собой вереницу пленных дикарей.
— Пускай же нечестивые души этих еретиков станут нашим ответом на Его милость. Боль их тел очистит скверну и изгонит тьму. Предадим же гадоверов святому пламени!
Крики одобрения не были столь единодушны, как прежде.
Светляк тихо приказал своим товарищам приступать к делу. Те подчинились, и принялись по одному привязывать дикарей к столбам. Один из бритоголовых, улучив момент, боднул Светляка в грудь и попытался убежать, но был быстро пойман и возвращен на место, потеряв по дороге несколько зубов.
Наконец все пленники вытянулись вдоль древесных стволов, вздернув над головой привязанные к стальному костылю руки. Свист, наблюдавший за работой паладинов, внезапно отвлекся, обратив внимание на странный звук – назойливый речитатив, слышавшийся откуда-то позади.
Десятник отошел от соратников и прислушался.
Пленные дикари, те, что милостью Ореха избежали костра, в один голос твердили что-то себе под нос. Свист сделал еще несколько шагов…
— Великий Змей, прими нас. Великий Змей, возьми наши души. Великий Змей, пускай, наша смерть будет угодна тебе. Великий Змей, отведи нас на небо. Великий Змей, прими нас, — твердили они раз за разом, понемногу повышая голос.
Ночь дрогнула над скорбным собранием побежденных, сгустилась темнота, свиваясь кольцами упругого тела. По мере того, как все громче слышалась молитва змеепоклонников, тварь, рожденная их общими усилиями, обретала форму и плоть.
Свист в страхе попятился и, зацепившись каблуком за подвернувшийся под ногу камень, уселся прямо в пыль.
Видимый только охотнику, Змей пролетел над головами победителей и принялся виться вокруг столбов с теми, кому была уготована мучительная смерть. С каждым новым витком страх и отчаяние покидали взошедших на костер. Вот уже и их голоса присоединились к общей мольбе.
— Что за отвратительное богохульство позволяют себе эти еретики? – расслышал, наконец молитву, один из пресветлой троицы.
— Ответим им праведными словами! – закричал Ведун устами своего слуги.
— Свет, разгоняющий тьму, оградитель от тьмы! – начали молитву паладины.
— Благодарим тебя, наш сияющий заступник, — подхватили сразу несколько воинов.
— Нет тьмы! – громче всех проревел один из водоносов.
Великий Змей, рожденный своими почитателями, яростно зашипел и отпрянул, когда деревня озарилась нестерпимо ярким светом, но быстро оправился и снова бросился к приговоренным – это молитва дикарей стала громче.
— Нет тьмы! – словно пушечный выстрел прогремело под ночным небом.
Еще одна вспышка отбросила гигантского змея куда-то в темноту
— Змей, возьми наши души. Великий Змей, пускай наша смерть будет угодна тебе, — Свисту казалось, что сама земля и низкое небо повторяют эти слова вслед за обреченными людьми.
Змей вырос до невозможных размеров, окрасив чешую багрянцем отчаяния своих последователей. Огромной клыкастой пастью, которой не бывает у простых змей, он принялся пожирать купол Света, укрывший пирамиду и площадь у ее основания.
— Есть только Свет!
В одночасье все голоса пришельцев слились в один — голос Ведуна. Купол выбросил острые шипы, сверкающие так ярко, что у Свиста заслезились глаза. Шипы пронзили кроваво–красное тело и растворились в нем.
Слова молитв слились в единый неразборчивый, оглушающе громкий рокот, заставивший десятника вжаться в стену хижины и закрыть руками уши. Купол взорвался, выстрелив в небо лучом чистого Света. Горящая колонна уперлась в звездный небосвод, обвитая гигантским чудовищем.