Хранитель ключа
Шрифт:
По залу главарь прошелся развязанной походкой, задев по пути ни в чем не повинный стул.
— Нельзя ли пригласить дамузаель к нашему столу? — спросил главарь у девушки.
— Нельзя… — отметила девушка и вернулась к своему супу с лапшой.
— Может, все же вы будете столь любезны, и согласитесь…
— Не буду, уж простите…
Тяжелая рука легла на плечо Ольги и подняла девушку со стула.
— Будешь… — прошептал бандит. — Тебе понравится с нами! Сама потом будешь проситься.
Девушка
Сотоварищи главаря отвлеклись от еды и наблюдали за действом похохатывая.
…И тут произошло нечто старенное, непонятное. Девушка крутнулась на месте, освобождаясь от руки на плече, выскользнула волчком из-под ладони. Бандит попытался ее схватить, но поймал лишь воздух. Потерял равновесие, но будто выровнялся… И тут же получил несильный удар по спине…
Мгновением позже он лежал лицом прижатый к столешнице. Промелькнула мысль, что надо набить хозяину морду, дабы тщательней вытирал столы.
Попытка распрямиться не удалась — тут же взорвалась болью рука, заломанная за спину.
Его приятели вскочили на ноги, и положение тут же изменилось — руку отпустило. Главарь развернулся на каблуках, уверенный в том, что теперь то он не попадет впросак.
Но в лицо ему тут же ткнулся ствол пистолета.
— Руки вверх… — произнесла девушка почти нежно.
Она не говорила, что будет стрелять. Это было понятно без слов.
Скосив глаз, главарь смог рассмотреть оружие. Это был не дамский револьверчик, а вполне порядочный ухоженный немецкий «Parabellum».
Пистолет этой марки имел ту неприятную особенность, что его ствол не был заключен в ствольную коробку. Лишь на конце ствола имелось утолщение с мушкой.
И теперь он чувствовал, как ствол вползает, вдавливается в его ноздрю. И прицел с утолщением совсем его не спасут, а скорей наоборот…
Трое оставшихся, было, сделали несколько осторожных шагов, обходя зону конфликта полукругом. Но из кармана пиджака дамы появился иной пистолет, маленький, жилетный. Из такого можно было сделать лишь один-два выстрела, а потом пришлось бы долго перезаряжать. Однако, отчего-то нарваться на эту единственную пулю не хотелось.
— Ни с места… И руки… Если вы будете держать руки так, что я их видела, ваши шансы остаться живыми резко возрастут.
Огромные «маузеры», где-то более похожие на винтовку, чем на пистолеты оставались в своих огромных деревянных кобурах. Они выглядели устрашающе, били далеко и точно, да вот беда — выхватить и взвести такую махину быстро, было невозможно.
— Ну, давай, скажи что-то, чтоб у меня был повод разнести тебе голову вдребезги!
Вместо того, чтоб разговаривать, главарь перестал дышать.
— А жаль… Твоя смерть была бы неоценимым уроком для твоих
Трое кивнули. Четвертый по-прежнему не дышал.
Девушка кивнула:
— Будем считать, что молчание — знак согласия. А теперь быстренько, тихонько — вон отсюда, чтоб не было мучительно больно за руки, которые я вам сейчас поотрываю!
Ствол «парабеллума» вышел из ноздри хлопком, будто выдернули хорошо притертую пробку из небольшой бутылки.
И тут же все четверо сделали шаг назад, отступили, словно какой-то хорошо сыгранный кордебалет.
— Стоять! — одумалась дама. — За обед расплатитесь!
Из чьего-то кармана появилась серебряная монета, большая как чайное блюдце.
— Достаточно ли? — спросила девушка.
Трактирщик только кивнул. Горло пересохло, в нем застревало дыхание, не то что звуки.
— Вон пошли! — распорядилась девушка.
Четверо были рады стараться.
Еще через две минуты за окнами простучала дробь копыт четырех лошадей.
В трактире стало мучительно тихо. Так тихо, что слышно стало, как под половицей скребется мышь. И тут Ольга услышала, что за ее спиной кто-то хлопает в ладоши. Она обернулась. Ей неспешно рукоплескал второй посетитель этого забытого трактира.
Еще он давился беззвучным смехом:
— Браво, мадам ей богу браво! Снимаю перед вами шляпу, и между прочим — лишь немногие удостаивались такой чести. Вы мне определенно симпатичны!
Шляпа по-прежнему лежала на столе, но мужчину это не смутило. Незнакомец поднял ее со стола, надел только для того, чтобы тут же поднять словно в знак почтения.
— Рихард Геллер. — представился он. — К вашим услугам…
— Ваши бы услуги мне не были лишними минут пять назад.
Новоявленного собеседника это не смутило:
— Да бросьте вы! Вас прикрывали двое.
— Двое?
— Двое… Я и мой «Шошет».
Геллер немного поправил макинтош. Под ним был ручной пулемет.
Отчего-то именно так и назвал Геллер свое оружие, на какой-то непонятно-щегольской манер: «Шошет». Все остальные обычно звали оружие более экономичными тремя буквами…
— «Шош».
– узнала Ольга пулемет. — хорошая машинка, сравнительно легкая. Только последние три патрона хронически заклинивает.
— И снова браво! Обожаю дам, которые разбираются в оружии… Не пересядете ли ко мне? Здесь так неуютно и тоскливо.