Хранитель лабиринта и пленница белой комнаты
Шрифт:
– Я. Хочу. Увидеть. Врачей.
– Их тут нет, – спокойно ответила девушка.
– Да как нет?! – воскликнул я.
Девушка прижала к себе колени, но продолжала смотреть в мои глаза. Она точно не боялась меня, но мое поведение ее напрягало и настораживало. Я выдохнул – мне не следовало кричать.
– Извини, – произнес я и посмотрел в окно.
– Врачи никогда не приходят ночью, только днем, – пояснила Пленница белой комнаты.
Наверное, она хотела меня приободрить, но заставила удивиться. «Ночью?» – подумал я и посмотрел на солнечных зайчиков, танцующих на стенах палаты. Я думал, что уже полдень, но со
– Но кто-то же тут есть?
– Мы с кроликом, – наивно ответила девушка.
– Кто-то, кроме вас с кроликом. Кто-то из сотрудников больницы: медсестры, медбратья, дежурные врачи?..
Внутри вскипало раздражение, но я старался быть терпеливым к девушке. Если она провела всю сознательную жизнь в больнице, ее психическое и социальное развитие неизбежно отстали от физического возраста. Но некоторые очевидные вещи она должна понимать. Я надеялся, что Пленница белой комнаты даст мне хоть какие-то ответы, и эта надежда отражалась в моем взгляде. В глазах девушки отражалось непонимание, которое она, после непродолжительного раздумья, озвучила вслух:
– Зачем они тебе? Им нет до тебя никакого дела. А мы с кроликом будем рады с тобой познакомиться!
Довольная улыбка собеседницы говорила, что ей ну очень нравилась эта идея. В общих чертах мне она тоже нравилась, но сейчас меня волновало, что со мной произошло, и я сказал:
– Я тоже буду рад с тобой познакомиться, но только после того, как познакомлюсь с медицинским персоналом. Как мне их найти?
– Они сами найдут тебя. Они обычно приходят, когда часы показывают… – девушка задумчиво посмотрела на часы и с озорством добавила: – Двенадцать.
– Значит, в двенадцать часов начнется обход? – зафиксировал я в памяти информацию.
Ответа не последовало, но он был и не нужен. Я смотрел на висящие под потолком часы, показывавшие ровно пять часов. Секундная стрелка отсутствовала. Ждать начала рабочего дня предстояло долго, и я подумал: было бы здорово, если бы часы остановились и показывали неверное время, потому что ожидание становилось невыносимым.
Я вернулся в кровать и стал обдумывать ситуацию, в которой оказался. Приходящие идеи накрывали голову какими-то волнами, каждая из которых несла все больше тревоги и страха. Все здесь – от отсутствия медицинского персонала до девушки в одной палате с парнем – мне казалось подозрительным и странным. Сначала я предположил, что мы оба пострадали от экспериментов Лаборатории, поэтому нас госпитализировали вдвоем. Версия была бы хорошей, даже отличной, если бы до этого девушка не сказала, что находится в больнице давно, а меня видит впервые. Я помнил, как уснул в Лаборатории. Возможно, с того момента и до сегодняшнего дня я проспал. Или бодрствовал, но потерял память, и это мое последнее воспоминание.
Подобные рассуждения истощали меня. Мысли заблудились в дьявольском круге, в котором опустошенный разум загонял сам себя. Рождавшиеся в ментальной гонке идеи отражались на моем лице страшными гримасами отвращения и апатии. Этот круговорот отчаянья затянул бы на дно безысходности, если бы из тягучего потока меня не подхватил вопрос девушки:
– Как тебя зовут?
Вопрос прозвучал как эхо сквозь шум мыслей – я не сразу услышал и осознал его.
Еще до того, как я успел вернуться в реальность, девушка придумала ответ за меня.
– Я буду звать тебя Мечтатель! – заявила она.
– Почему? – спросил я.
– У тебя мысли куда-то улетели.
Она смеялась глазами – добрым невинным смехом. Я постарался пошутить в ответ:
– Да? А вроде по комнате летают.
Я сказал, и в памяти возникло старое, забытое воспоминание. Неприятное. Оно как будто прозвучало вслух, потому что моя собеседница его услышала.
– А ведь в школе у меня было прозвище Мечтатель, – задумчиво произнес я.
Девушка немного обдумала мои слова и с интересом спросила:
– Почему?
Я уже весь находился в прошлом и не сразу понял вопрос, поэтому переспросил:
– Что «почему»?
– Почему тебя так звали? – спросила Пленница белой комнаты.
Я засомневался над ответом. Люди не любят плохие воспоминания, но в поисках сочувствия готовы доставать их из своих шкафов на обозрение еле знакомых людей. В своей собеседнице я увидел человека, способного сопереживать. Поэтому я ответил:
– Я постоянно выдумывал свои миры и свои истории. Я никогда не гордился способностью строить воздушные замки, потому что, пока люди жили в реальном мире, я находился в заточении собственного воображения. Даже родители осуждали мою любовь к мечтаниям. Поэтому Мечтатель – плохое прозвище.
Девушку не растрогало мое признание. Напротив, она оживилась и с блеском в глазах воскликнула:
– Это здорово! Значит, ты можешь вырваться за границы, нарисованные другими людьми?! Ты можешь побывать в чудесных странах, убить дракона, спасти принцессу и увезти ее на корабле в далекие страны?! Ты можешь…
Пленница белой комната продолжала описывать другие миры, которые я мог выдумать и выдумывал. Истории, происходившие в них, длились годами. Друзья приходили и уходили, кто-то женился, кто-то умирал, в мире происходили войны и заключались перемирия, а в моих мечтах герои продолжали свои приключения. Они пожирали время, лишая меня возможности жить полноценной жизнью наравне с другими людьми. Я старался бороться с пагубной привычкой и повторял:
– Мечтать – грех. В этом нет ничего хорошего.
Вот и сейчас я повторил эту фразу вслух.
– Разве? – прервала свою речь девушка.
Моя собеседница опустила голову. Долго молчала – искала в себе смелость заговорить. А затем тихо и отрешенно начала рассказывать:
– Когда отец привел нас сюда, я много мечтала. У меня плохое воображение, и мои мечты были серыми. Однажды доктор принес мне книги и сказал, что они будут рисовать цветными красками на белом полотне стен. Его слова оказались правдой: я отправлялась в чудесную страну зазеркалья, училась в школе маленьких чародеев. Да, я училась в школе…
Девушка замолчала, что-то поднимая со дна своей памяти. Стало понятно, что если она и училась в школе, то это было очень давно и неправда.
– Как только книга заканчивалась, – продолжала собеседница свой рассказ, – заканчивалось и мое путешествие по миру, к которому я успевала привыкнуть. Я не могла придумать продолжение любимым историям. И тогда вместо ярких картин я снова видела белые полотна стен, ожидая новых друзей в новом переплете. Но… Но если ты Мечтатель, значит, мы можем мечтать вдвоем и придумать историю, которая для нас не закончится никогда!