Хранитель Реки
Шрифт:
– Без денег? – засмеялась Вера.
Ефим угрюмо мотнул головой.
– Я тоже, – она легко прижалась к нему. – Ну, хочешь, схожу за сумкой?
Ну уж нет! Это даже хуже, чем назвать бизнес Береславского мелким (каковым он на самом деле и является).
– Хорошо, хорошо, – снова угадывает реакцию обиженного гиппопотама Вера. – Придумаем что-нибудь. Давай пойдем в твой «Патрол». Я тебя там поцелую. И обниму. А если стекла тонированные, может, и еще что-нибудь сумеем.
– Тонированные, – печально выдохнул Ефим Аркадьевич. – Но он на стоянке и в другом конце Москвы.
В отличие от Береславского, Вера стойко перенесла новость:
– Тогда поехали просто погуляем. У нас всего-то – два часа. Точнее, – бросила она взгляд на маленькие, украшенные бриллиантами, часы, – один час сорок пять минут. И я по тебе очень соскучилась.
– А может, в кино? – Мозг обездоленного Ефима пытался найти хоть какое-то решение.
– Там, конечно, темно, – мягко согласилась Вера, взяв расстроенного профессора и за вторую руку. – И ты даже сможешь залезть мне под юбку.
«Я и дальше смогу», – радостно представил себе он.
– Но представляешь, как мы там за полтора часа друг друга измучаем? – вернула его на землю опытная женщина.
– Но нельзя же вот просто так…
– …гулять? – расхохоталась Вера. – Да ладно тебе! Я почти год тебя не видела и неизвестно, сколько еще не увижу. Пойдем по улице, смотри, какая погода! Хоть наговоримся вволю.
– Ну уж нет!
Ефима окончательно переклинило. Может, женщины и по-другому устроены, но его никак не устраивало потерять все полтора оставшихся часа на пешеходные прогулки.
– Фим, я на все согласна, – покорно сказала его подруга. – Но раз вариантов действительно нет…
– Может, в лес уедем? – спросил он. «Отличная идея! Зарослей полно и бесплатно». – Тут пара остановок до парка.
– У меня доклад через пару часов, – вернула мечтателя с небес на землю Вера. – В светлом платье после любви на траве это будет проблемно.
– Тогда давай в сауну! – Мозг бывшего ученого начал выдавать все более реальные варианты.
– Не успеем, Фим. Час с небольшим остался. Где искать эту сауну? Смирись уже, – со смехом сказала она.
Но не таков был наш герой. В мозгу судорожно пролетали пережитые когда-то сцены не домашней любви, но тут же и отметались: очень уж давно это было, сейчас – ни той решительности, ни той сноровки.
– Нет, только не в лифте! – расхохоталась Вера, снова угадав ход мыслей друга и став от смеха еще более красивой. Хотя уж куда более!
– А и не надо в лифте, – вдруг дошло до профессора. – Зачем в лифте, когда есть коридоры?
План и в самом деле был реален. В новых высоких домах никто не ходит по лестницам. Разве что лифты отключат. И ехать никуда далеко не надо, сейчас они везде есть. И опасность минимальна. Главное, на видеокамеру не засняться, чтоб потом в Интернете на порносайтах себя не разглядеть. Как ни пыталась Вера привести настырного друга к порядку, но уговорил-таки речистый!
Подходящий дом нашли быстро, истратив из оставшегося часа не более пятнадцати минут. Не слишком новый, чтоб без чоповцев и навороченной техники, не слишком старый, чтобы коридор был максимально комфортным, если такое (применительно к их нетривиальной задумке) можно сказать о коридоре.
Старенькую консьержку в стеклянной будке прошли без сучка, без задоринки: кто ж, глядя на них (особенно на нее!), мог предположить истинную цель их визита? На лифте поднялись на двенадцатый этаж – а всего этажей было шестнадцать. Из лифтового холла прошли не к квартирам, а через две двери – на лестницу.
Там, прямо на площадке – терпежу уже не было никакого! – озабоченный профессор снял очки, обнял Веру и поцеловал в губы.
– Погоди уж, бедняга! – улыбнулась она ласково и… потащила потерявшего голову Береславского еще на половину лестничного пролета вверх и спросила: – У тебя есть бумажка какая-нибудь?
У него была: так и не дочитанная в метро газета «Аргументы и факты».
Нет, женщины умеют создать уют где угодно: в пещере, в избе, в коридоре на двенадцатом с половиной этаже московской шестнадцатиэтажной панельной башни!
Газетные листы быстро устлали подоконник. Ловкими движениями Вера сняла колготки и трусики.
– Держи, – сунула она невесомый комочек ткани Ефиму в руки. Тот машинально пихнул его в свой бездонный карман.
А Вера, предварительно подняв вверх и без того не длинное платье, оперлась на Ефимовы руки, ловко уселась на застеленный газетами подоконник и раздвинула колени.
– Ты ведь этого хотел? – прошептала она.
Да, он этого хотел! В такие моменты больше вообще ничего другого Береславский не хотел.
– А я тебе проблем не создам? – До него доперло, что средствами предохранения они не запаслись.
– Не создашь, – улыбнулась Вера и прижала его к себе.
Всё. Разом исчезли мысли о проблемах, картинах, олигархах. И даже об идиотах, которые могут, проигнорировав лифт, неожиданно выйти на лестницу.
Наконец осчастливленный Береславский застыл в Вериных объятиях.
– Спасибо тебе, – прошептала она.
– За что? – удивился Ефим.
– За идею, – уже снова улыбалась Вера.
А тут и идиоты появились, предугаданно проигнорировавшие лифт на тринадцатом этаже. Думают, движение – это жизнь. А может, просто лифты были заняты.
И снова сначала среагировала женщина. Мгновенно дозастегнула незастегнутое на кавалере и ловким кошачьим движением покинула подоконник – даже каблуки об пол не цокнули. Еще секунда ушла на то, чтобы одернуть дорогое платье. Так что когда мимо них продефилировала немолодая пара, то не только не заподозрила ужасное, но даже приветливо, по-соседски поздоровалась.