Хранитель солнца, или Ритуалы Апокалипсиса
Шрифт:
— Ну да, — сказал я.
— Происходят какие-то изменения на химическом уровне. Ты становишься системой жизнеобеспечения для другого существа.
— Прекрасно, — сказал я. — В любом случае, прости, что я затронул эту тему.
— Да нет, ничего, — пробурчала она и допила свой «Глен Морей».
— Может, наша старушка-игра даст нам какую-то подсказку, — проговорил я.
— Да, — оживилась она. — Кстати, игра еще ой как пригодится! Вряд ли Мэдисон последний апокалипсник в этом мире.
— Вряд ли.
— Ты должен продолжать работу. Как в истории Филипа Дика, [802]
— Должен?
— Понимаю, я больше тебе не начальник. Но хочу сказать: ты просто настоящий Джеймс Бонд. Только тебе не нужно выходить из офиса.
— Спасибо.
— Извини.
— Ничего. Я просто хотел сказать, что на мне свет клином не сошелся, — проговорил я. — Тони с ребятами неплохо продвинулись. Они вполне могут этим заняться.
802
Филип Киндред Дик (1928–1982) — американский писатель, много работавший в жанре научной фантастики. В данном случае речь идет о фильме «Minority Report», известном в России как «Особое мнение», в котором три медиума предотвращают преступления.
— Угу.
— И ОМОД совершенствуется, — добавил я. — Через пару лет он будет работать сам по себе. Никто к нему не подкопается, я хочу сказать, человек с трудом сможет его контролировать.
— Мы должны будем довериться ОМОДу, да?
— Ну, это другой вопрос, — сказал я.
Солнце пекло невыносимо. Неподалеку в проулке кого-то рвало. Громко.
— Пожалуй, этот захудалый городишко не годится для такой шикарной дамы, как ты, — усмехнулся я.
— Да, он быстро начинает доставать, правда?
— Секунд через десять.
— Так чего же ты здесь торчишь? — спросила она.
— Я ведь не шикарный.
Пауза. Булькающие звуки стихли.
— Слушай, — произнесла Марена. — Я хотела увидеть тебя, потому что обнаружила кое-что не очень приятное, и ты, когда узнаешь, просто взбесишься.
— Да ничего, не беспокойся за меня.
— Но ты имеешь право возмутиться. Тебя сильно-сильно подставили.
— Каким образом? Наверное, меня собираются арестовать.
— Нет, это совсем другое… Ты знаешь про эти порошки для кровяной молнии, они из двух компонентов, один из них типа обостряет твою способность ориентироваться в пространстве. Ну, он еще называется как лосьон для бритья.
— «Старый рулевой». [803]
— Точно. Так вот, я провела разыскания на этот счет.
— Ну и?
— И… эти ребята из «Лотоса» не… короче, кто-то тебе и мне сообщил нечто не имеющее отношения к действительности.
803
Английское «Old Steerman» («Старый рулевой») вызывает у героини ассоциации с известным брендом «Old Spice».
— Что это значит?
— Это зелье — не просто химическое вещество.
— А что же?
— Паразит.
Пауза.
— Не понял?
— Это существо, оно генерирует некую разновидность психоактивного… ну, как те улиточные черви. Улитки с червями в щупальцах ползут вверх, и их склевывают птицы.
— Лейкохлоридий. [804]
— Ну да. Или что-то типа того вещества, которое убивает в мышах страх перед кошкой.
804
Лейкохлоридий — паразитический червь, яйца которого проглатывает улитка. В теле улитки из яиц вылупляются личинки, которые в процессе своего развития распространяются по телу улитки, проникают в щупальца, увеличиваются в диаметре и становятся ярко-зелеными. Вырост привлекает внимание птиц, проглатывающих «гусеницу».
— Токсоплазма. [805]
— Верно. Вот почему этот компонент имеет жидкий вид — в нем плавают эти самые паразиты.
— Так… так, — забормотал я. Голова у меня слегка кружилась, хотя Марена вряд ли заметила, как меня пошатывает.
— Поэтому так долго готовили этот состав — пришлось клонировать паразитов из каких-то животных.
— Угу… Что же это такое конкретно?
— Эти паразиты?
— Да. Трематоды, протозоа или…
805
Токсоплазма — один из видов паразитических простейших. Было доказано, что токсоплазма может влиять на поведение хозяина: зараженные крысы и мыши меньше боятся кошек.
— Не знаю. — Она посмотрела мне в глаза. И отвела взгляд.
— Почему эти деятели не могли просто выделить психоактивную часть из секреций и дать нам?
— Без понятия, — ответила Марена. — Думаю, на это потребовалось бы слишком много времени. Может, они не знали, какой из порошков нужен. Или он должен был взаимодействовать с каким-то человеческим нейротрансмиттером… Ты в курсе всяких таких вещей…
— Ну хорошо, а симптомы заболевания, жизненный цикл паразитов, кратко- и долгосрочные эффекты, прогноз?..
— Они говорят, что работают над лекарством.
— Оно будет излечивать или облегчать протекание болезни? Ты ведь знаешь, что даже малярия не лечится.
— Наверное, пока только облегчать.
— Черт.
— Если ты можешь потерпеть и не нестись туда сразу… ну, я не знаю, что ты собираешься делать, но я боялась, что ты станешь допрашивать доктора Лизуарте или…
— Неплохая мысль.
— Если ты немного подождешь, то я, как только прилечу, — она имела в виду Стейк, — выясню все, что смогу, и отзвонюсь тебе…
— Они могут занервничать.
— Я буду осторожна. Верь мне.
— А как насчет Эшли и всех тех, кто принимал эту штуку?
— Я проработаю этот вопрос, мы все документально подтвердим, и я пойду с этим к Линдси, который наверняка ничего не знает, потому что его стараются информировать по минимуму. А потом мы с тобой будем разбираться. Мне очень, очень жаль, что все так получилось.
— Не извиняйся. Справимся.
«Co~no, co~no, co~no», — изрыгал я про себя ругательства. Вот это подсунули мне подлянку. Просто взяли и подставили меня. Эти люди, эти люди… устроили мне такую…