Хранитель.
Шрифт:
Он потянулся вперед, придвинул пепельницу, достал сигарету из пачки и принялся мять ее между пальцами. Артур ждал, дергался и вздыхал. Глава ненавидит спешку, а парень ненавидит ждать. Но сейчас приходилось держать себя в руках.
Оставалась капелька, крохотная капелька надежды, что Алису сделают его ученицей.
– Кого ты назначишь ей в наставники? – осторожно спросил Артур, потому что у него сдавали нервы.
Тимур вздохнул и приоткрыл один глаз. Глава поджал губы и закурил, глянул на него.
– Она двоякая, – повторил он.
Артур
– Ей нужен двоякий наставник, – продолжил он. – Двоякий…
Сердце больно сжалось.
– И это не я…
Злость взметнулась внутри.
– Не ты…
Глава все еще пребывал в размышлениях, глядя в никуда и подперев висок большим пальцем. К потолку поднимался, закручиваясь, сигаретный дым. В окно залетали звуки улицы. На стене мерно тикали часы. У Артура дергался глаз.
– Отдаешь ее Грише? – спросил он, сдерживая нетерпение из последних сил.
– Гриша много лет игнорирует свой дар. И у него есть напарник, который без него не справится.
– Я могу быть Роминым напарником! – встрепенулся Артур. – Снова…
Александр покачал головой, вздохнул.
Злость внутри начинала закипать и булькать. Вот- вот вырвется наружу.
– Ты…– внезапная вспышка осознания. – Ты сам будешь учить ее? Потому что она дочка тети Любы?
– Тетя Люба, – глава пригрозил ему двумя пальцами с зажатой между ними сигаретой. – Уехала в Волгоград четырнадцать лет назад. Сейчас она для вас Любовь Андреевна. Проявите уважение!
Артур считал, что называть по имени отчеству близких людей – не уважение, а отдаление. Он называл учителей по имени отчеству, сотрудников столовой и старых Хранителей, которых едва знал. Но никак не женщину, которая десять лет заменяла ему мать.
– Но…
– Повторять не буду, – строго произнес глава. – И насчет напарника. Ты забыл еще одного свободного двоякого.
Кажется, он на минуту забыл, как дышать, а не еще одного свободного двоякого. Потому что им был человек, с которым Артур вел войну вот уже четырнадцать лет. С тех пор как уехали Алиса с мамой. Друг, с которым они были с рождения. Враг, с которым он будет до смерти.
– Ты же не отдашь Алису Кириллу? – Артуру стоило нечеловеческих усилий говорить сдержанно, злость внутри уже бурлила у самого- самого края его чаши терпения.
– У меня нет вариантов, – кивнул Александр. – Он сильный Хранитель, хороший наставник, у него много опыта, знаний…
Еще одна капля упала в чашу. Последняя. Переполнила.
– Да он не переносит нас всех! И тебя в первую очередь! Тетя… Любовь Андреевна причастна к тому, что его отец сел в тюрьму! А ты отдашь ее дочь ему!
– Так, – глава стукнул кулаком по столу и метнул быстрый взгляд на широкую ножку настольной лампы, тяжело вздохнул, пытаясь успокоиться. – Кирилл все еще сотрудник Хранилища и хороший наставник. Его личная неприязнь не может мешать работе.
Артур
– Да он же настроит ее против нас! Еще и против матери!
– Артур, – глава устало потер переносицу. – Ты говоришь так, словно я отправляю Алису в клетку с тиграми. Это всего лишь Кирилл, с которым и она тоже выросла вместе. Если его личная неприязнь будет мешать работе, я сниму его с должности. Или ты считаешь меня старым маразматиком? Ну? То, что ты не двоякий, не значит, что я не понимаю твои мысли. По твоему взгляду все вижу, не отводи глаза! Я тоже так смотрел на отца в определенные моменты.
– Наследственное, – вздохнул Тимур, поправляя скрещенные на груди руки.
Артур метнул на него разгневанный взгляд и отвернулся к Александру.
– Никто не запрещает вам общаться с Алисой, – с нажимом произнес глава. – Хотя, кто знает, вы за десять лет не нашли общие темы, в детстве тоже. Хотелось бы мне, чтобы вы дружили, как мы в свое время, но не заставлять же вас…
– Ага, – кивнул Артур. – Поэтому ты суешь ей в напарники Комарова. Мы ж один фиг не дружили!
– Артур…
– Что Артур?! В чем ты еще меня обвинишь? Не двоякий, не дружил, не общался…
– Возьми себя в руки, – посоветовал глава. – И давай договоримся, что мои решения не обсуждаются.
– Как мой отец, – начал было Артур.
– Как твой отец, – оборвал его Александр, – я буду вне этого кабинета. А сейчас, здесь, мы с тобой глава и подчиненный. Будь добр уважать это!
Артур сверлил глазами отца. Кипящая злость капала через край. Он сейчас сорвется.
– Как скажешь. Глава, – процедил он сквозь зубы.
Отец молчал, не разрывая зрительного контакта.
Артур отвел взгляд первым, рывком поднялся и вышел из кабинета, как можно громче хлопнув дверью. Тимур догнал его только на первом этаже. Они вместе вышли во двор, молча закурили.
Пятиэтажка соединялась углом со второй точно такой же, закрывая уютный тенистый двор от проезжей части. С другой стороны двор вдавался на территорию колледжа. Их разделял высокий металлический забор, а от глаз студентов прикрывали разросшиеся кусты черемухи, акации и сирени. Сюда редко заходили чужаки.
– Комаров! – воскликнул Артур, спустя несколько минут молчаливого сопения. – Комаров! Верх идиотизма!
– Он действительно хороший напарник, – возразил друг. – Несмотря на вашу многолетнюю войну, он остается неплохим Хранителем.
– Напомни мне, – с издевкой проговорил Артур. – Почему мы до сих пор дружим?
– Потому что никто, кроме меня, не скажет тебе правды, – пожал плечами Тимур так, словно это было самым очевидным в мире. – Хочешь еще?
– Воздержусь.
Ему нужно было что- то сделать. Внутри сжалась тугая пружина, которая вот- вот выстрелит. Его трясло от негодования. Отдать дочь почти своей сестры человеку, который искренне ненавидит их всех!