Хранитель
Шрифт:
На шестом месяце беременности Джорджия стала разыскивать его, наводить справки, полагая, что он захочет узнать о существовании ребенка. Но когда она позвонила, он даже не вспомнил ее, и оскорбленная женщина бросила трубку. Возможно, это было несправедливо по отношению к будущему сыну, но жизнь вообще штука тяжелая.
В тот день у Джорджии был выходной. Мэтью вернулся из школы, и она предложила ему вместе отправиться в «Парижский театр», где уже второй раз за месяц крутили «Человека-паука». Мальчик отказался,
Парк, естественно, пустовал. От ледяной измороси волосы Джорджии тотчас превратились в кудри, как у клоуна. Повсюду лежал рыхлый снег, заваливший все газоны, дороги и крыши домов в Бедфорде.
Наконец среди заснеженных просторов показались высокие балки качелей. К великой радости Мэтью, они целый час расчищали в перчатках дорожку, затем мальчик победно уселся и начал раскачиваться — с очевидной уверенностью: если взлететь очень высоко, то очутишься в каком-нибудь другом месте. Это чувство усталости от жизни в четырех стенах было хорошо знакомо Джорджии.
Когда в Бедфорде наступал длинный сезон холодов, каждое утро приходилось по полчаса греть машину, и жители забывали, что такое тепло. Но под конец зимы воздух становился мягче, люди словно заново рождались. Это происходило не только в доме Джорджии, где ее отец и сын бесцельно шатались из комнаты в комнату, но и во всем Бедфорде. Казалось, вот-вот взорвется шар, полный временно застывшей энергии.
Джорджия хорошо знала, что нынешний дождик — всего лишь прелюдия к вечернему ливню, который заполнит Мессаланскую реку, потечет по улицам, мосту и шоссе. Так бывало каждый год, сколько она себя помнила. А через семь дней потоп закончится, мир окрасится в яркие цвета, и она будет менять у знающих людей свои зимние ботинки на пару сандалий.
Женщина посмотрела на небо. Тучи собирались довольно быстро, и дождь мог начаться скорее, чем она ожидала.
— Эй, Мэт!
— Что?
— Пора домой.
— Ну! Я хочу остаться! Можно еще хотя бы полчасика?
— Нет.
— А пятнадцать минут? Или пять? Хотя бы одну!..
— Хорошо, — сказала Джорджия, глядя на часы. — У тебя ровно одна минута.
Тогда вообще уходим, — сердито буркнул он.
Они жили в пяти кварталах к югу от Мэйн-стрит, рядом со стоянкой для жилых автоприцепов. Люди, получавшие материальную помощь от Армии Спасения, разбили здесь лагерь. У некоторых были свои животные — безобразные кошки и собаки с ободранной шерстью. Они бродили по улице, хищно озираясь по сторонам. Джорджия не притрагивалась к ним и старалась держаться подальше от этого странного места. Иногда рядом с трейлерами она замечала Сюзан Мэрли, смотревшую таким же голодным взглядом, как звери. Она снимала квартиру неподалеку, но при встрече Джорджия никогда с ней не здоровалась.
Прошлой ночью Сюзан приснилась ей. Джорджия пешком возвращалась домой по Мэйн-стрит, и вдруг тротуар превратился в вязкое месиво. Деревья почернели.
От страха Джорджия проснулась. Часы показывали шесть утра, а с мрачного неба уже падали первые капли.
Ливень ударил в полную силу. Маленькие ручейки текли по лицу Мэтью, капли падали с кончика носа, но он все равно упирался.
— Подумаешь, дождик! Почему мы не остались? — скулил он, захлестывая ногой лужи.
— А вдруг бы я растаяла?
Джорджия схватила мальчика за руку, поторапливая, но сын оттолкнул ее.
— Ой, прости, забыла. Ты же теперь совсем большой.
— Ма-ам! — протянул он в ответ.
— Хорошо, ладно. Вот, видишь? Никаких рук.
Она выразительно спрятала их в рукава, изобразив таинственное исчезновение. Мэтью закатил глаза, но явно был доволен «фокусом». Джорджия ускорила темп, чтобы хоть так заставить сына двигаться быстрее, и уже обогнала его, как вдруг за спиной раздался всплеск, и через долю секунды ее брюки покрылись холодными брызгами. Она резко повернулась. Мэтью всеми силами изображал на лице невинность.
— Ах, та-ак? Ну, держись. — Спеша «отомстить», Джорджия как следует ударила по луже своими чрезмерно длинными ногами. Мальчика с головы до пят окатило грязным фонтаном.
— Ой… незадача.
— Мама!
Он с разбегу уткнулся в ее живот, не торопясь уходить сразу. Джорджия мягко обняла его.
— А, не ожидал от меня? Думал, я старая неуклюжая мамаша? — весело спросила она.
Отлипнув, Мэтью побежал вперед, к следующей луже, и в предвкушении реванша ждал, пока мать подойдет ближе.
— Ох, тебе сейчас достанется! — крикнул он.
Так они брызгались до самого дома, но, несмотря на все старания сына, Джорджия смогла выстоять, не попав под «обстрел».
Они подошли к маленькому аккуратному деревянному дому, и Джорджия позвонила. Вот-вот отец должен открыть дверь. Мэтью прижался к ней сзади.
— А у тебя ключей нет? — спросил он, стуча зубами от холода.
— Нет, я забыла.
— А вот я всегда беру их с собой в школу! Прихожу и, если никого нет, могу сам открыть дверь.
— Знаю, дорогой, ты молодец.
— Так почему ты свои забываешь?
— Потому что ты невероятное исключение из всех правил, Мэтью.
— Чего?
— Не важно, проехали.
Вздохнув, Мэтью решил пока развлечься. Ему нравилось прыгать по кирпичным ступеням, которые вели к входной двери. Всего их было восемь, и он весело перескакивал с одной на другую.
Джорджия громко постучала.
— Мам, его нет дома.
— Должен быть. — Она барабанила до боли в костяшках.