Хранитель
Шрифт:
– А кто у них землю пашет, одежду шьет, дома строит?
– Так воин – это святое призвание. А работу в поле или в кузне никто не отменял. У них все воины, когда нужно свой Город защищать. А в быту они и кузнецы, и кожемяки, и гончары.
– А женщины у них какой дар от своего оберега получают?
В этот момент в комнату вошла Яролика. Щеки ее были слегка раскрасневшимися, губы плотно сжаты, а глаза метали небольшие молнии.
– Что случилось? – спросил маг, увидев ее состояние.
– Воевода-ведун, Ратмир, стал спорить по поводу твоей помощи. Говорит, что к нашим оберегам никогда чужаков не подпускали. Собирает
– Все так плохо? – спросил маг.
– Нужно к ним выйти и поговорить.
– Пошли, Агна, посмотрим на этих суровых воинов разголанов. Может и найдем, что им сказать.
Принцесса, немного побледнев, но с решительностью встала из-за стола, вытерла губы и пошла за выходящими из комнаты магом и Старшей Матерью. Перед крыльцом собралось несколько десятков белоголовых воинов, облаченным в добротные кольчуги, покрытые чернью, с мечами, топорами и мощными копьями в руках. Впереди стоял могучий разголан. Всем его отличием от прочих был плащ, отороченный мехами, да серебряный обруч с красным камнем.
– Здравы будьте, воины! – зычным голосом сказала Яролика. – Зачем собрались?
– Для чего, Старшая Мать, ты призвала этих чужаков? – спросил воин в серебряном обруче. Остальные возмущенно загомонили.
– Хочу, чтобы они помогли нашей Будане. Вы же знаете, что она плохая. Вот уже седмицу, как никто ей помочь не может никто. И кому, как не тебе, Ратмир, известно, что наши возможности сильно уменьшились за эти дни.
– Ты к ворожее Ветране не ходила, - уверенно сказал Ратмир.
– Ходила, - ответила Яролика, отворачивая голову и закусывая губу. – Смотрела она Будану. Даже что-то пыталась сделать. Я ее потом полночи отварами отпаивала, чтобы старая не ушла к предкам.
Эти слова, как гром, поразили всех. Перед крыльцом воцарилась тишина.
– Други мои! – начал Гверн. – Сейчас в нашем мире начали творится темные дела. Огры, вампиры и орки принялись чинить разбой. Да не простой разбой, а с вызыванием своих старых богов да с темными ритуалами. Магия уходит из нашего мира. Темное колдовство наступает на нее. Я уверен, что ваш оберег пострадал именно от такого колдовства. Если вы не хотите, чтобы ваши братья гинули в стычках с ограми, если вы почитаете свою Будану, дайте мне помочь ей!
– Как ты ей поможешь, если говоришь, что магия уходит? – спросил Ратмир.
– Уходит, но не ушла же полностью. Но я не сам буду помогать Будане. Со мной будут мои ученики, - Гверн обернулся к Агне, подозвал ее ближе к себе. – Хранитель Агна и Хранитель Лоттан. Вот он идет, - маг указал рукой на приближающихся Лоттана и Велибора.
Ведуны повернули головы на указанных магов ребят. Если Велибор остановился, то Лоттан упрямо шагнул в толпу воинов. Они почтительно перед ним расступались, давая дорогу. Только Ратмир продолжал упрямо стоять на пути, набычась, словно тур. Но парень просто обошел его и поднялся по ступенькам, вставая за спиной у Гверна.
– Предлагаю не затягивать с визитом к Будане, - сказал маг.
– Да, старец, - ответила Яролика. – Если ты и твои ученики готовы, пройдем к капищу.
– Я пойду с вами, - безапелляционно сказал Ратмир. – И мои
Гверн просто пожал плечами и пошел следом за Старшей Матерью, которая быстрым шагом спустилась с крыльца. Обогнув дом, она повела делегацию к виднеющемуся недалеко частоколу. Посреди частокола были небольшие резные ворота. Охраняли их два разголана. Их размеры впечатлили Лоттана и Агну: ростом каждый из них был на голову выше самого высокого ведуна, мощные плечи облегала простая кольчуга, в руках каждый страж держал копье, древко которого было с толщину руки обычного человека. Около ноги стоял большой щит голубого цвета.
– Пропустите к нашему оберегу старца, его двух помощников и Ратмира, - велела Старшая мать.
Стражники синхронно кивнули головой, убирая с прохода свои щиты.
– Меч, - указал на оружие воеводы стражник. Тот неохотно отдал свое оружие.
Второй стражник, отставив копье, открыл ворота. Перед вошедшими открылся огромный двор, посреди которого был насыпан большой вал. Во дворе лежали разного размера бревна, росли деревья, около вала был выкопан пруд. По центру вала виднелся темный вход. Оттуда вышли две молодых девушки, облаченных в скромные льняные платья, разрисованные причудливым орнаментом. Их волосы были стянуты кожаными ремнями. Девушки были сильно утомлены, о чем говорили темные круги под глазами и морщины на лбу, залегшие глубокими бороздами. Увидев вошедшую группу, они потянулись к длинным ножам, висевшим у них на поясе, но, разглядев Старшую Мать, которую поначалу заслонили собой Лоттан и Гверн, девушки успокоились.
– Услада, Милана! – позвала их Яролика. – Сейчас дядя Гверн и его помощники пройдут к Будане. Воевода пойдет с ними. Как она?
– Ей стало еще хуже, - ответила одна из девушек.
– Что вы будете делать с нашей Буданой? – спросила другая, обращаюсь к Гверну.
– Мне сначала нужно на нее посмотреть, - ответил маг. – Ведите нас, девушки. Я так понял, что времени у нас мало.
Девушки встретились глазами со Старшей Матерью, та кивнула головой. Одна из них сделала приглашающий жест рукой и пошла обратно в пещеру. За ней прошли Гверн, Лоттан и Агна. Следом за ними прошел хмурый Ратмир. Без оружия он чувствовал себя голым.
В пещере на стенах горели бездумные факела. Посреди нее лежал огромный медведь. Вернее, медведица. Она тяжело дышала. Шерсть клоками висла на провалившихся боках. Лапы подрагивали после каждого вдоха.
– Здравствуй, Буданушка, - ласково сказал Гверн, - здравствуй, милая. Что ж ты красавица захворала так? Где ж ты, ненаглядная подхватила эту напасть? Давай я посмотрю на тебя.
Медведица, казалось, услышала мага, и ее глаза чуть-чуть приоткрылись, но тут же снова закрылись. Маг положил свои руки на ее огромную голову и закрыл глаза. Лоттан, стоявший у него за спиной, закусил губу и вспомнил, как он помогал Этре в ее лекарской палатке. Хмурые лица разголанов с мольбой взирали на действия Гверна. Одна девушка даже закусила губу, из=за чего выступила маленькая капля крови. Даже с лица Ратмира ушла подозрительность и злость. Он, словно мальчик, заглядывал за плечо мага, и в его взгляде пробивалась надежда. Надежда на то, что их Будана, их оберег сейчас поднимет голову, и все будет, как прежде. Вернутся связь с животными и растениями, вернутся силы, мир заиграет другими красками.