Хранитель
Шрифт:
– В своей жизни, – сказал Кирк Тиберию, – я достиг больше, чем вы можете себе вообразить.
Тиберий усмехнулся.
– С чего вы начали – Один капитан звездолета из двенадцати – Потом из пятидесяти – А теперь – Вы капитан только по званию. У вас даже нет корабля.
– У меня есть любовь.
– Любовь одной женщины – Джеймс, вы могли бы быть императором в вашей призрачной вселенной. Вы могли бы иметь тысячи женщин.
– Мне нужна только одна.
Тиберий запахнул свою
– Вы это серьезно – Одна единственная женщина с сединой в волосах, шрамом, портящим всю ее красоту, которую еще не затенило время, и матка, которая выносила вам монстра.
Кирк сжал кулаки в карманах куртки. Он хотел бы раздавить Тиберия так же, как мертвые листья этого бесплодного леса, похоронить его здесь вместе со всем тленом. Но он не станет бороться против того, кто в конце концов оказался недостойным.
– Та единственная женщина, – сказал Кирк, – значит для меня больше чем эта вселенная или ваша.
Он повернулся спиной к своей копии, к своему прошлому, исход которого уже был предрешен. Он направился по дорожке, ведущей его к Тейлани и их будущему, в котором его роль еще не была определена.
– Неудивительно, что Хранители выбрали не вас.
Кирк остановился, и его ботинки размололи гравий на дорожке в порошок.
– Что заставляет вас думать, что они выбрали вас? – спросил он своего двойника.
Тиберий сказал ему. что вы наконец-то поняли, что потратили свою жизнь ничего не достигнув. отношение к обе
Маккою не нравилось, как выглядит Кирк. В мерцающем свете огня очага и факелов большого зала клингонского дома бледное лицо Кирка пошло красными пятнами. Маккой не знал, была ли это реакция на холодный ветер снаружи или гнев. Но в любом случае пятна на лице для любого врача были признаком того, что Кирк все еще не в себе. Однако Кирк, будучи Кирком, беспокоился о чем угодно кроме своего личного здоровья.
– Разве Жан-Люк не подумал о том, что это возможно, имело некоторое отношение ко мне?
Возмущенный голос Кирка отражался от задымленного, черного, высокого, просмоленного потолка дома. Он пробивался сквозь возрастающее завывание штормового ветра снаружи. Спок, как обычно, остался невозмутим от эмоциональной вспышки капитана. Тиберий казалось поддерживал это. Воздерживаясь от бесполезных суждений, Маккой ограничился тем, что пристально следил за сценой. Он жалел только о том, что у него нет под рукой медицинского трикодера, чтобы проконтролировать пульс, дыхание и кровяное давление Кирка.
– Мы решили, что вашим приоритетом была Тейлани и ребенок, – сказал спокойно Спок.
– Разумеется, – согласился Кирк. – Но это не
– Мы подумали, что будет лучше, если вы сможете сосредоточиться на своей семье, не отвлекаясь на остальное.
Кирк впился взглядом в Спока, и ткнул в сторону Тиберия, который развалился в кресле возле огромного камина.
– А его вы не называете отвлечением?
– Записи, которые вы оба делаете, сравнивая ваши карьеры, продолжительный процесс, не имеющий временных ограничений. Вы вольны сделать всего…
– Спок, прекратите. Немедленно. Не вам принимать за меня решения.
Маккой почувствовал, что он сохранял молчание достаточно долго.
– Ну же, Джим, не наезжай на Спока. Мы все делали то, что считали для тебя лучшим.
– Боунз, ты видишь меня в кресле жизнеобеспечения как Кристофера Пайка – Вы все думаете, что я потерял способность заботиться о себе?
– Ты спрашиваешь меня как друга или как врача?
Кирк уставился сначала на него, потом на Спока.
– Значит в этом деле вы вместе?
Тиберий улыбнулся. Это выражение показалось Маккою неприятным: и знакомым и незнакомым одновременно.
– О, это возвращает такие воспоминания, – слегка задумчиво произнес Тиберий. – Мой собственный Спок и Маккой всегда стояли друг у друга в горле – пока Спок не казнил Маккоя для пользы Империи. Но пожалуйста, Джеймс, продолжайте. Быть жертвой заговора – это цена, которую платят за власть. Всех настоящих лидеров однажды предают.
– Это не заговор, – выкрикнул Кирк. – Просто эти два друга переступили черту. И не впервые.
Спок заговорил так, словно даже не заметил слов Тиберия.
– Отлично, чего вы хотите от нас?
Ответ Кирка бил в точку.
– Для начала я хочу поговорить с Жан-Люком.
– Капитан Пикард в отпуске, – сказал твердо Спок. – С ним нельзя связаться.
Красные пятна на щеках Кирка потемнели. Он беспокойно переступил с ноги на ногу; движение, которое предполагало, что он готов рвануть из зала.
– Капитан звездолета вне досягаемости Звездного Флота – Не смешите меня, Спок. Я знаю в чем дело.
Вероятно он действительно сделает это, подумал Маккой. Почему мы беспокоимся о попытках утаить от него что-то…
– Тиберий только что выложил мне вашу теорию об обелиске Хранителей на базе.
– Тогда вы знаете, что в настоящее время мы занимаемся определением точности нашей теории, – спокойно ответил Спок. – И нет ничего, что вы можете добавить к этому расследованию.
Кирк глубоко вздохнул, обретая самоконтроль перед начинающейся дракой.