Хранители хаоса
Шрифт:
– Они все особенные. Все дефены. Поэтому они и здесь.
– Да, но она отличается от всех. У нее какой-то редкий талант. Он сказал, что говорил с ней и почувствовал сильное свечение ее души. В общем, что-то в этом роде. Я человек простой, в ваших фокусах не смыслю, поэтому говорю, как сам это понял.
Магистр молчал, обдумывая услышанное. С чего бы призрак бывшего капитана стал помогать Зигмунду? Почему не выбрал его, Булфадия, – человека, способного гораздо лучше воспринимать всякого рода магические эманации.
И тут амулет на груди тревожно завибрировал.
– Ну что опять у них стряслось?! – в сердцах воскликнул он и активировал артефакт.
– Магистр! – ворвался в уши Хранителя Барьера полный отчаянья голос Шерка. – Магистр! Вы слышите меня?
– Не ори так Шерк, а то мне кажется, что я слышу тебя безо всякой магии.
– Маги-и-истр, – протянул ученик в ужасе, и сердце Булфадия сжалось в пламенных тисках отчаянья. Растягивать слова Шерк начинал только в том случае, когда сильно волновался, а сильно волновался он, когда дело действительно того стоило.
– Говори, – сдавленно буркнул чародей.
– Магистр, я… я не понимаю, что происходит.
– Ты о чем, Шерк?
– Кристалл… кри-и-иста-а-алл…
– Не волнуйся. Возьми себя в руки. Что с кристаллом?
– Сначала ответьте мне: с вами все в порядке?
Булфадий скривился, как от боли. Конечно же, с ними было не все в порядке. Но его ученик чем-то был сильно обеспокоен, и он решил соврать:
– Разумеется, все хорошо. Йов и дефены продолжают прочесывать остров…
– Тогда поторопитесь, магистр. Потому что здесь – все плохо!
– Почему? Что там случилось? Что-то не так с кристаллом?
– С криста-а-аллом, – протянул ученик мага с мукой в голосе. – Я не понимаю, что с-с ним прои-и-исходит. Он начал мерцать. Мерцать так, как будто… как будто он умирает. Наверное, он совсем скоро пога-а-аснет.
Кровь горячей волной ударила в сердце Булфадия. Вот он, финал. Окончательный и бесповоротный. Они не справились. Барьер вот-вот рухнет, а все, что смогли сделать дефены – это пройти пару переходов внутрь острова.
– Я понял тебя, Шерк. Кристалл дает знак, что Барьер должен скоро рухнуть. Не думаю, что у нас осталось много времени, но на два-три дня мы вполне можем рассчитывать.
– Два-три дня? Но откуда вам знать, что осталось именно столько? Почему не пару часов или всего несколько ми-и-инут?
«Потому что иначе мы точно проиграем», – подумал Булфадий, но вслух сказал: – Не беспокойся. Продолжай и дальше следить за кристаллом. Если заметишь еще что-то странное, то сразу свяжись со мной.
– Хорошо, магистр. – Голос Шерка стал чуть спокойнее.
Амулет перестал вибрировать.
Булфадий выдохнул и потер виски. Где-то в глубинах черепа запела свою нудную песню мигрень. Он встретился взглядом с Зигмундом. Капитан смотрел ему в глаза, не моргая и даже не шевелясь. Он тоже все понял, хотя слышал только половину разговора. Почему магистр решил, что у них осталось два-три дня? Потому что прочитал об этом в «Наследии минувшей эпохи» или потому что выдумал сам? Булфадий ответить не мог, в голове все перемешалось, но он все-таки надеялся на первое.
– И что, это все? Ничего не получилось? – наконец, решил нарушить затянувшуюся тишину капитан.
– Не знаю, – покачал головой Хранитель Барьера. – Вся надежда на Йова и остальных дефенов. Все зависит только от них.
Магистр отворил дверь каюты капитана и собрался уже выйти, но снова замер. Повернулся к Зигмунду и произнес:
– Через день или два мне потребуется шлюпка. Одноместная. У тебя, я думаю, найдется такая.
– Ты что, решил отравиться на остров? Один? Совсем рехнулся?
– Я не могу дальше сидеть, сложа руки. Больше не могу, – покачал головой магистр.
– Но как ты пройдешь сквозь этот гребаный барьер? Ты мне все уши прожужжал про то, что через него могут протиснуться только твои хваленые дефены, а теперь собрался туда и сам. Когда ты успел стать дефеном?
– Барьера скоро не будет. И если у нас ничего не получится, я хочу стать первым, кто испытает на себе все последствия нашей неудачи.
Солнце почти спряталось за тяжелыми тучами на горизонте. День умирал. Привыкшая к ночевкам на открытом воздухе, Девана кожей ощущала приближение тьмы. Жизнь в Тернистом лесу приучила ее не бояться наступления ночи, хотя в кронах деревьев тьма казалась настолько густой и непреодолимой, что сложно было поверить в ее временность. Здесь же, на Околосе, ночь словно вдыхала в остров жизнь. Изуродованную, наполненную тенями ужасного прошлого, но… жизнь. Впервые за свои двадцать восемь лет существования Девана испытывала настоящий страх перед тьмой и неизвестностью. Чувство беспомощности охватило ее всю, целиком. Она понятия не имела, что произойдет с ней через миг. А густая тьма усиливала это неприятное ощущение в несколько раз.
Темно-серая островершинная башня, до которой Девана не надеялась добраться и до вечера, была уже рядом. После преодоления висячего моста, где оборвалась жизнь некроманта, а волот получил кучу ссадин и шишек, их дела пошли лучше. Поначалу маг бранился как старый каторжанин, но потом взял себя в руки и с серьезным видом заявил, что они должны двигаться дальше, и что их план – добраться до башни на горизонте – ничуть не поменялся. И они дошли.
Признаков дороги или хоть какой-нибудь убогонькой тропы они не нашли, но местность по эту сторону каньона оказалась более пригодной для пеших переходов – равнина, устланная лесными лоскутами на сочно-зеленых лугах. Встречались и пресноводные озера с чистейшей водой, возле которых отряд то и дело устраивал недолгие привалы.
И вот эта башня. Устремленный в небо шпиль из серого камня, обдуваемый со всех сторон ветром и терзаемый временем. Внизу она была окружена невысокой, поросшей мхом и плющом стеной с крохотными бойницами, выполненными скорее для красоты, чем для защиты. По верхушке стены деловито расхаживали вороны и громко каркали, недовольные появлением незнакомцев. Ворота в стене были открыты, вернее, напрочь отсутствовали. Вместо них – пустой зев арки, заросший внизу кустарником и карликовыми деревцами. Было видно, что башню забросили много веков назад. Девана повидала подобных строений не много, все же большую часть жизни она провела в лесу, поэтому чувствовала себя рядом с этим строением неуютно.