Хранители равновесия. Дилогия
Шрифт:
Ладно, будем мыслить логически. Итак, это еще одна ловушка. Как - в кольце костров. Там был огонь, здесь - земля.
Артем уселся на пол в центре. Замедлил дыхание, унял дрожь.
Сначала огонь... Потом вода... Возможно, в воде тоже была какая-то подлянка... Какая?
Он попытался вспомнить... Может, смысл той задачки был - не утонуть? Нет, вряд ли. Зачем тогда его добрый час полоскали на веревке? Тогда - что? Ладно, оставим пока. Что было дальше? Человек-шакал... Лев... Луна... Горькое пойло... Наоборот: пойло-луна-лев-шакал... Еще - полет. И падение. Тоже - задачка? Которую он не решил? Или решил, но сам того не заметил. Ладно, это тоже проехали. Остановимся
Артем принялся копать - и почти сразу наткнулся на сплетенную из прутьев крышку. Под крышкой был ход, узкий, как барсучья нора, но протиснуться было можно.
Артем, не раздумывая, полез внутрь... И сразу же заскользил вниз. Все быстрее и быстрее. Стенки были гладкие и скользкие, словно смазанные маслом. Артем растопырился, пытаясь затормозить, но ход стал почти отвесным. Артем падал головой вниз, все ускоряясь...
Ему повезло, что он не сумел затормозить. Ход внезапно сузился настолько, что, будь скорость падения меньше, Артем непременно застрял бы. А так он, обдирая плечи, по инерции проскочил узкое место, ухнул в пустоту, пролетел несколько метров, упал на песчаный склон, кубарем покатился вниз... И угодил в сеть.
То есть он понял, что это сеть, когда окончательно запутался.
Артем замер. И услышал голоса. Низкие, похожие на звериное ворчание. Затем почувствовал, что рядом кто-то есть, а чуть позже его губ коснулось что-то... Соломинка. От нее пахло влагой. Артем вдруг осознал, что ужасно хочет пить.
Это была не вода - молоко. Холодное, непривычно сладкое.
Пока он пил, его освободили от сети. Их было несколько, но он даже не смог определить, мужчины это или женщины. Все запахи забивал густой незнакомый аромат, а звуки поглощали рыкающие голоса, выпевающие монотонную вибрирующую мелодию.
Кто-то взял Гриву за руку и повел за собой. Артем не сопротивлялся. Под ногами шуршал мелкий песок. Или пыль. Грива снова (как тогда, под маской) ни черта не видел, зато имел возможность слышать... Все то же монотонное унылое пение...
Песок кончился. Его сменил гладкий камень. Провожатый Артема остановился...
... Это произошло мгновенно: четыре петли захлестнули запястья и щиколотки. Артем рванулся, но не успел. Ремни растянули его крестом. Артем чувствовал, как кто-то возится у его ног, привязывает к чему-то... Все. Привязали и отошли. Пение зазвучало громче.
Артем нащупал ногами вделанные в камень кольца. Тоже каменные. Его щиколотки были привязаны к этим кольцам. Незнакомый аромат ослабел, и Артем почуял запах влаги. Где-то близко был водоем. К запаху воды примешивался еще один, неприятный, масляный, похожий на запах солярки...
А звук становился все сильнее. Именно так - не громче, а сильнее. Артем не различал слов. И он слышал не только ушами - всем телом: костями, кожей, внутренностями... Воздух вибрировал от напряжения...
Раздался хлопок... Как выстрел. И сразу стало светло. Это загорелись факелы. Шесть факелов, воткнутых вокруг Артема. Загорелись, похоже, сами. Во всяком случае Грива не видел тех, кто их поджег. Это была пещера. Шагах в двадцати от места, где был привязан Грива, поблескивала вода. Артем различил на ее поверхности радужную пленку. Нефть?
Размеров озера он определить не мог: оно терялось в темноте. Не видел он и стен. И тех, кто пел. Свет факелов выхватывал у тьмы совсем небольшой кусок пространства. И сам этот свет был какой-то странный, с синевой. Как будто горел газ. Или спирт? Время от времени из этого пламени уносились вверх яркие зеленые искры...
Артем замедлил дыхание, пытаясь унять охватившее его возбуждение. Не получилось. Предчувствия опасности и собственная беспомощность выводили его на грань безумия. Грань, за которой Артем Грива переставал быть человеком, превращаясь в сгусток сокрушительной энергии. Натянувшиеся ремни тоже вибрировали от напряжения...
Внезапно голоса стихли. И Артем увидел, как поверхность озера заколебалась, потом - два красных огонька, скользящих над поверхностью, а еще через несколько мгновений - черную плоскую голову, рассекающую воду.
С громким плеском зверь выбрался на берег, отряхнулся и засмеялся, показав длинные острые клыки и черную глотку. Гибкий хвост ударил по камню, и низкий рев затопил пещеру.
Вскинув растопыренные лапы с выпущенными крючьями когтей, пантера, играя, подпрыгнула, перевернулась в воздухе, упала на каменный пол и заметалась у границы, очерченной факелами. Под мокрой лоснящейся шкурой буграми перекатывались мышцы, клокочущее ворчание нарастало, когда зверь задирал вверх горбоносую морду, и становилось тише, когда пантера опускала голову вниз.
Внезапно пантера замерла и уставилась на Гриву так, словно только сейчас заметила его. Ее прищуренные глаза с круглыми блестящими зрачками до жути напоминали человеческие.
Черный язык мелькнул между клыков. Аккуратно ставя лапы - одну перед другой - пантера пересекла незримую границу и двинулась к Артему. В полуметре от человека она остановилась. Она резко и часто дышала. Артем замер. Его трясло. Не от страха - от возбуждения. В ноздри бил запах гнили и мокрой шерсти...
Пантера выгнула спину и скребнула когтями по камню... Как будто по обнаженным нервам.
– Ну давай, иди сюда! Иди сюда, тварь!
– не выдержал Грива.
Зверюга заворчала. Шажок, еще шажок... Огибая Артема, она терлась о его бедро мокрым боком. Рокочущее ворчание за спиной... Грива затылком чувствовал ее пристальный взгляд.
Снова долгое длинное скольжение шерсти по бедру. Под шерстью - твердые, как дерево, мышцы. Хлесткий удар хвоста по голени. Как нагайкой. Черная оскаленная морда - у живота. Жаркое дыхание обдает кожу... Коротко взрыкнув, зверь встал на задние лапы, передние легли на одеревеневшие от напряжения плечи Артема. Мокрая морда толкнула его в щеку, язык шершавым наждаком прошелся по плечу и шее. Артем ощутил прикосновение клыков. Совсем слабое, но струйка крови тотчас потекла по шее к ключице. Натянувшиеся веревки резали запястья. Зверь толкал Гриву назад, словно хотел опрокинуть навзничь. Жесткий язык смахнул кровь, прошелся по лицу Артема, обдирая в кровь губы...
Пантера дышала ему в лицо... Не смрадный запах хищника - будоражащий аромат самки... То, что терлось о его чресла, уже не было телом зверя. А влажный язык уже не был жестким и шершавым...
Но он видел зверя, видел длинные белые клыки, прижатые черные уши... Наваждение...
Ниже груди тела больше не было. Там был вибрирующий от напряжения пузырь, в котором металось рвалось наружу сжигающее пламя...
За мгновение до взрыва Артем закричал. Пламя рванулось наружу, опаляя горло, ударило в оскаленную морду... И человеческий вопль превратился в звериный рык.