Хранители. Книга третья
Шрифт:
– Да, я умею плавать, просто… я хотел, чтобы Арлин меня спасла и подула в губы.
– Что-о? – Арлин поняла его хитрость.
– Мой дядя так спасал утопающих. Он дул в губы красавицам, – продолжал Орас под действием заклинания.
Арлин замахнулась посохом, чтобы стукнуть мальчика по спине, но Иигол отодвинул Ораса на безопасное расстояние. Волшебник положил руку на плечо ученицы.
– Ему только четырнадцать, Арлин, – шепнул он на ухо, смеясь.
Девушка смекнула, что мастер прав и тоже посмеялась над его смекалкой.
– Пришли.
Орас остановился у покосившейся хибары. Дом был построен из кольев, обмазанных глиной, которая растрескалась местами. Из трещин шёл запах варёной пищи, обильно приправленной специями.
Иигол распахнул дверь, которая едва не сорвалась с петель. В единственной комнате с печью у дальней стены, сидела молодая женщина с морщинами на лбу. Она обнимала единственного сына, который с широко раскрытыми, полными ужаса глазами смотрел куда-то вдаль. Женщина держала голову мальчика на коленях и раскачивалась.
Плакса-Джорас был на год младше Ораса, ниже его и ещё более худым. Лицо с впалыми щеками и выпуклыми скулами напоминало о погибшем отце. Воспалённые глаза матери говорили о том, что она проплакала всё утро, скорбя о потере единственного кормильца.
Иигол взял расшатанный стул и присел перед ними.
– Её зовут Мара Лопан, – шепнул Орас.
– Госпожа Лопан, вы меня знаете? – спросил Иигол.
– Знаю, мастер, знаю, – ответила женщина, переводя взгляд на волшебника. – Только сейчас уже поздно. Джораса Лопан уже ничего не вернёт.
Две слезинки скатились с её глаз. Она продолжала раскачиваться на стуле, лаская голову сына.
– Кто прокормит маленького Джораса? – тихо причитала женщина. – Моих булочек не хватит, чтобы покупать ему новую одежду, платить за школу…
– Она печёт классные булки, – сказал Орас волшебнику. – Только очень мало. Нечем покупать муку.
Иигол похлопал парня по плечу, хваля и останавливая его неуёмное верещание.
– Госпожа Лопан, я хотел бы поговорить с вашим сыном. Три семьи остались без кормильцев. Нужно остановить, что бы это ни было. Хватит на сегодня сирот.
Тут Мара больше не смогла сдерживаться и громко заплакала.
– Он онемел, мастер. За всё утро он не промолвил ни слова. Он никогда не заговорит! – рыдала женщина.
– Это шок от страха. Он будет говорить, – успокаивал её Иигол.
– Мастер, посмотрите на полку около окна, – не унимался Орас.
– Погоди, малыш.
– Нет, посмотрите. Плакса любит вырезать кораблики из дерева. Он мечтает о море, я знаю.
Иигол подошёл к полке и взял самую маленькую поделку. В вырезанной лодочке на вёслах сидел взрослый мужчина, с лицом отца, а на носу стоял мальчик, похожий на Плаксу-Джораса, который смотрел вперёд, притенив ладонью глаза.
– Изумительно! – с восхищением произнёс Иигол.
– Какая прелесть, – подтвердила Арлин, с интересом рассматривая корабли.
Вдруг Джорас вскочил, вырвал из рук волшебника лодку и снова прижался к матери.
– Простите его, мастер, – извинилась Мара. – Он очень любил отца. Это лодку вырезал мой муж. Она зажгла интерес к поделкам в мальчике.
– Остальные корабли сделаны вашим сыном? – спросила Арлин.
– Да. Он никогда их не видел. Всё бегал к бывшим матросам, просил их нарисовать корабли.
– Позвольте мне поговорить с мальчиком, – попросил Иигол. – Я обещаю не причинять ему вреда и постараюсь помочь.
– Да, мастер, конечно. Джорас, мастер поможет, ты слышал? Он прикончит ту дрянь, которая убила твоего отца.
Мальчик заплакал, протянув руку в окно. Его губы шевелились, будто желая что-то сказать, но произнести он ничего не смог.
Иигол нащупал несколько струн Света и пропустил их через кристалл посоха. Он изгонял страх и ужас, заменяя их спокойствием и сном. Джорас закрыл глаза, наслаждаясь частичкой Истинной Благодати, посланной посохом. Напряжённые мускулы лица ослабли и разгладились. Мальчик спал, крепко прижимая к груди вырезанную отцом лодку. Иигол осторожно перенёс мальчика на кровать.
– Смотри вперёд, Джорас Лопан, – говорил Иигол, – смотри на воду, на прекрасные острова. Чувствуй ветер, который ласкает твоё лицо. Сильные руки отца раздвигают вёслами воду. Лодка ведёт тебя к неведомому лесу. Ты рыцарь, призванный защищать отца, сидящего за твоей спиной. Ты закован в непробиваемые доспехи. Твой меч блестит на солнце, Джорас. Он жаждет крови. Крови того, кто пытается напасть на отца за твоей спиной. Посмотри, рыцарь Джорас, посмотри этой твари в глаза! Отруби ей голову! Кто это, Джорас, скажи мне? Я буду направлять твою руку, твой меч. Скажи мне, кто эта мерзость?
– Дракон! – закричал мальчик, не просыпаясь. – Красный дракон! Он огромен, папа! Не подходи, папа. Давай, убежим. Он разорвал дядю Тоба. Бежим, папа, бежим. Скорее. Нет, нет, не подходи так близко. Посмотри на его рога и когти. Ты не одолеешь его, папа! Он… нет, нет.
Иигол усилил поток Света с посоха, погрузив мальчика в глубокий сон. Мара сидела, сложив руки на груди, и с ужасом слушала, что говорил её сын.
– Мастер, о чем он говорит? Драконы существуют только в сказках.
– Да, госпожа Лопан, я знаю. На этой планете нет драконов, – подтвердил Иигол. – Но они могли пробраться сквозь разлом, о котором мне неизвестно.
– Пробраться? – глаза Ораса загорелись интересом. – Значит, драконы всё-таки существуют?
– Да, но на очень далёких планетах. Они мудрые и храбрые существа… Госпожа, Лопан, возьмите, – Иигол протянул пять золотых монет. – Купите муки и сахара. Тут немного, но я обязательно зайду навестить Джораса. Он будет спать два дня, не пугайтесь, а когда проснётся, то будет сильно голоден.
– Я не могу, мастер, – запротестовала Мара, – Я…
– Он будет голоден, – повторил Иигол. – Вы хотите, чтобы я приготовил еду и принёс ему?