Хранительница Хаоса
Шрифт:
Я почувствовала, как Себастьян не отпускает мой подбородок и внимательно смотрит в мое лицо. Он произнес с ноткой разочарования: "Ты правда думаешь, что если бы я хотя бы на секунду знал, что ты находишься в опасности, меня бы остановила графиня или даже король?"
Он еще ближе приблизил свое лицо к моему: "Или ты сомневаешься в том, что я готов поймать за тебя кинжал или отвлечь стрелы? Родная, объясни мне, я не понимаю, почему ты больше не доверяешь мне?".
Я взглянула в его глаза, видя искреннюю растерянность и озабоченность на его лице. Мое сердце дрогнуло
Есть только один способ выяснить это: “На меня напал сильный маг земли,” — сказала я внимательно следя за реакцией Себастьяна, он кивнул и вопросительно посмотрел на меня.
“Моего отца убил сильный маг земли,” — сказала я, утверждая. Не знаю, почему, но я поверила Рейну. Да и реакция Кристофа на нападение оказалась для меня неожиданностью. В его глазах я прочла беспокойство, когда он отправлял меня к целителю.
“К чему ты ведешь?” — Себастьян стал серьезным. Он понял, что информацию я получила от Рейна и поверила. Понял, также, что именно я хочу сказать, но хотел, чтобы я произнесла это вслух.
“Рейн видел фиксирующие артефакты с места гибели моего отца. Там был очень сильный маг земли, гораздо сильнее того который на меня напал. Таких магов нет в Королевстве Морей и они не идут в наемники. Он вероятно один из приближенных короля. Только Королевству Лесов служат самые сильные маги земли.” — я все также смотрела Себастьяну в глаза и видела как каждое слово подобно кинжалу врезается в него.
Он все еще держал мой подбородок и смотрел мне в глаза. Я знала, что он видит в них мою решимость и жажду мести. Когда я выражала вслух свои мысли, я сама осознала, что если все пути приведут к королю Фредерику, я не остановлюсь. Он заплатит своей кровью за гибель моего отца, и Себастьян не сможет остановить меня.
"Алекс... Рейн — предатель, он может быть очень убедительным. Возможно у него или у Кристофа есть артефакты. Но ты должна понимать, что обвиняя отца, ты фактически объявляешь войну Королевству Лесов. Если доказательства причастности отца неоспоримы, почему Король Морей не объявил войну? Ведь герцогиня была его сестрой", сказал Себастьян, уже не так жестко. Он обводил линию моей нижней губы пальцем, будто пытаясь успокоить меня, словно я была неразумным ребенком.
При его словах о матери я вздрогнула, но я не собиралась раскрывать эту информацию, по крайней мере, не сейчас. Я продолжала слушать Себастьяна.
"Родная, просто успокойся и подумай. Возможно, Кристоф хочет через тебя развязать войну и разрушить Королевство Лесов. Ты поверила Рейну, и я допускаю мысль, что он действительно действовал из лучших побуждений. Возможно, его использовали, воспользовавшись его чувствами к тебе", — продолжал Себастьян, гладя меня по лицу и понижая голос. Он точно знал, как на меня это действует.
К моему
"Какие чувства?" — это единственная фраза, за которую почему-то зацепился мой разум.
Себастьян улыбнулся и ответил: "Он влюблен в тебя, моя девочка, уже давно. Именно поэтому я отослал его и запретил приближаться к тебе. Вокруг было слишком много опасностей, и эмоции не лучший советчик. Хотя сейчас я его понимаю и даже немного сочувствую ему." — Он перевел руку на мои волосы и начал играть с прядями.
Я подняла бровь в вопросительном жесте и улыбнулась: "Так ты тоже влюблен в меня, Себастьян?"
Он тихо засмеялся: "Это все, что сейчас волнует тебя, принцесса? Я уже говорил недавно, как я отношусь к тебе." — Он погладил артефакт, напоминая о нашей клятве. — "И пока не планировал делать других признаний." — Затем он поцеловал мою руку.
"Ты не планировал признаваться или ты не влюблен, Себастьян?" — я наклонила голову и жадно ждала его ответа. Видимо, на меня подействовала настойка врача. Иначе я не могла объяснить свои глупые попытки вытянуть признание о его чувствах в этот неподходящий момент.
Он улыбнулся на этот раз как-то лукаво: "Я более опытный в этих играх, моя маленькая кокетка.", — и провел рукой от шеи вниз к груди, зацепив ребра. Я ойкнула и резко согнулась от приступа боли.
Похоже, за глупым флиртом мы оба забыли о чем-то важном.
Себастьян был рядом со мной, и было видно, что он хочет обнять меня или как-то помочь, но боится снова причинить боль.
"Прости, просто дыши.", — он протягивал руку то к моему плечу, то к спине, но не касался меня, останавливая себя и сдерживая. Наконец, приступ боли прошел, и я села.
"Целитель дал тебе настойку от боли?" — спросил он, стирая слезы с моей щеки. Я кивнула.
"Еще какую-то мазь, но я не могу.", — показала я на баночку с непонятной жидкостью неясного цвета. Я пробовала нанести ее после ванны, но каждый раз меня выгибало приступом, и я решила выпить только настойку.
Себастьян взял баночку, внимательно осмотрел ее, понюхал состав и кивнул.
"Это должно помочь. Я добавлю кое-что, и мы попробуем еще раз.", — он закрыл глаза и что-то прошептал над банкой, держа ее в ладони. В его руке вспыхнул огонек, который окутал баночку. Когда огонек потух, Себастьян открыл глаза. Затем он взял меня за руку и прикоснулся к артефакту.
"Ты должна почувствовать холодные мурашки по телу. Когда пройдет, просто кивни", — он прошептал что-то в артефакт, и камень полыхнул синим светом.
"В этот раз надеюсь, что это не свадебный ритуал.", — не удержалась я от шутки. Состояние после настойки напоминало, как если бы я выпила три бокала вина на голодный желудок. Голова — словно в тумане, настроение было игривое. Только боль немного отрезвляла.
Себастьян посмотрел на меня удивленно, затем оглянулся на столик с настойкой, улыбнулся и покачал головой. Похоже, и он нашел объяснение моей излишней игривости.