Хранительница и Орден Хаоса. Часть 3
Шрифт:
– Дакк, открой рот! – скомандовала я, ничуть не испугавшись. Я знала, что распознать в Дакке вампира с недавних пор практически невозможно (если только он сам не захочет этого показать) простому человеку. Только квалифицированный маг мог это определить по его ауре, но среди наших сопровождающих, магов не было, а потому я могла не опасаться разоблачения.
Сообразив, что от него требуется, Дакк открыл рот и показал всем совершенно нормальные человеческие зубы, разве что чересчур белые и ровные, но никто на это уже не обратил внимания, усиленно выискивая удлиненные клыки – главный признак вампира. Так и не найдя искомого, взоры всех присутствующих обратились ко мне. Я даже растерялась попервоначалу.
– Девушка, а не будете ли вы так любезны, показать нам свой ротик? – мягко попросил меня капитан.
– Да вы что, белены объелись? Толстяк же ясно вам сказал, что это молодой человек является вампиром, а не я. Если у вас плохо со зрением, то я девушка и к мужской особи не имею никакого отношения!
– И все же, я вынужден настаивать на своей просьбе.
– Тьфу на вас, совсем с ума посходили! Ладно, смотри, только в рот ко мне своими грязными пальцами не лезь, укушу! – услышав мою последнюю фразу, капитан подобрался, явно ожидая увидеть огромные клыки, символизирующие мою принадлежность к вампирам.
Как бы не так! Судя по разочарованию, написанному на его лице, мой разинутый рот не принес долгожданных результатов и капитан начал резко терять ко мне свой интерес. Хотя и попытался из последних сил за что-то зацепиться.
– Ну хорошо, допустим, среди вас вампиров нет, и тот мужик на рынке обознался. Но чем вы можете доказать, что являетесь студентами Академии? Учтите, без доказательств, я вас так просто не отпущу!
– Да пожалуйста! – мы с Дакком практически синхронно вытащили из-за пазухи, куда предпочитали прятать на время прогулок по городу, свои ученические медальоны. – Надеюсь, вам известно, что это такое?
Судя по кислой физиономии капитана, ему было хорошо это известно. А также то, что он теперь просто обязан извиниться перед нами прилюдно, сняв все подозрения. Видя его мучения, я махнула рукой:
– Да ладно вам, капитан. Мы все понимаем. Вы просто выполняли свою работу. Надеюсь, на этом инцидент исчерпан?
– Конечно, конечно. – поспешил согласиться капитан, радуясь тому, что мы не полезли в «бутылку» и не стали обращаться к его начальству и требовать прилюдных извинений.
– И еще, капитан. Я хотела бы нанести визит тому милому толстячку, который так неловко обознался на рынке, и узнать у него причины этого оговора. Надеюсь, вы не станете препятствовать этому? – я нежно улыбнулась капитану, уверенная, что мы прекрасно поняли друг друга.
– Вы в своем праве, милая леди. А нашему патрулю полагается сейчас проверить северную часть города. Надеюсь, за время нашего отсутствия, никаких беспорядков не предвидится?
– Ни в коем случае! – поспешила уверить его я.
На этом мы и расстались, весьма довольные друг другом. Выйдя из участка, мы с Дакком обнаружили всю нашу веселую компанию, расположившуюся на ступеньках крыльца и самоотверженно лузгающую семечки.
– И как это понимать? – сурово вопросила я, сдвинув брови. – Ваши товарищи мучаются в застенках, выдерживают суровые допросы и пытки, а вы здесь прохлаждаетесь в тенечке?
– Да что с вами станется? – флегматично спросил Лешек, доставая из кармана заначеную горсть орешков.
– Как это что с нами станется? – опешили от такой отповеди мы с Дакком. – А если бы нас в тюрьму засадили?
– Да кому вы нужны? К тому же, с твоими талантами Лика, в тюрьму не попадают! – отрезал Лешек.
– А даже если бы и попали, я уверен, что и там бы вы устроились со всем возможным комфортом. – вставил свое веское слово Драрг.
Мы с Дакком стояли с отвисшими челюстями, совершенно ничего не понимая.
– Это откуда же такая уверенность взялась? – осторожно поинтересовалась я.
– Ну, как же? – деланно удивился гном. – Вы же с Дакком, оказывается, принадлежите ко всем известному преступному Синдикату Саблезубых. Так что в любой тюрьме вас примут как родных! Еще и в авторитете будете, вы же там вроде как не последние люди?
– Так, все, хватит! Пошли, отойдем в сторону и я все вам объясню. – решительным шагом я направилась в тенек, и расположилась около раскидистого дерева. Ребята, словно нехотя поплелись за мной и, расположившись по кругу, выжидающе уставились.
– Все это простая досадная случайность. Ни к какому Синдикату мы с Дакком не принадлежим, а над этим вредным толстяком, просто пошутили. – Пришлось мне в подробностях рассказывать ребятам историю нашего путешествия в Вассариар и самое главное – остановку в селе «Сальцы», и что из этого вышло. – Ну а окончание этой истории, вы видите сами. Кто же знал, что мы встретимся с этим прохиндеем здесь, на рынке. К тому же, я никак не ожидала, что их захиревшее село умудрится так быстро восстановиться. Ведь еще и года не прошло, а уже такие изменения! – закончила я свой рассказ, подождав, пока ребята отсмеются. – Ну что, семечками кто-нибудь поделится, или мне опять, придется все самой добывать?
Моментально подобревшие Грагит, Лешек и Драрг, одновременно протянули мне свои ладони, наполненные крупными, черными семечками. Взяв от каждого понемногу, я с облегчением присоединилась к их уничтожению.
– И что теперь, Лика? Неужели, ты так и оставишь все? И этот староста, подставивший тебя, останется безнаказанным? – Драрг задал мучавший его вопрос.
– Нет, конечно! Мы сейчас же идем обратно на рынок! К тому же, капитан милостиво проинформировал меня, что в ближайшее время будет очень занят в другой части города. – плотоядно улыбнувшись, я целенаправленно пошла в сторону рынка.
Заметив меня на свободе и без соответствующего сопровождения в виде городской стражи, староста даже побледнел, а его глазки забегали из стороны в сторону, словно в поисках спасения.
– Не меня ли вы ищете, уважаемый? – елейным тоном спросила я. – Или может быть, вам зачем-то понадобился господин капитан? Так не надо, не ждите его понапрасну. Господин капитан просил его по пустякам больше не беспокоить!
– Ну что вы, ну что вы! Госпожа! – залебезил передо мной толстяк. – Как можно? Зачем же нам капитан? Я так расстроился, когда нам не дали пообщаться.