Хранящий память. Инквизитор
Шрифт:
Ураган не собирался прикидываться родственником или знакомым Призывающей и, в принципе, хотел сократить время общения с этим быдлом, поэтому сразу перешёл к угрозам: – Слышь, образина, я тебе сейчас этой оглоблей спину выпрямлю!
– Мы не очень приветствуем гостей на ночь! Так что ты хотел от Юлы, путник? – не оценив исходящую опасность от вооружённого человека в балахоне поверх кольчуги, мужик снова начал задавать глупые вопросы.
Терпение Ваала закончилось, и он, как обычно, решил получить информацию более действенными методами – силой. Направив коня во двор дома и перепрыгнув до конца не собранную жердь, инквизитор тут же спрыгнул на землю, одним движением
Бедолага осознал свою ошибку, но было уже поздно, оставалось только подчиниться и надеяться на милость богов. Крестьянин молча указал пальцем на соседний дом, но сегодня боги были не на его стороне. Ваал резким движением отсёк мужику нос и, не обращая внимания на истошный крик, поднял отрезанный кусок плоти, покрутил, и, рассматривая его, произнёс: – Я же тебе обычный вопрос задал! – и, бросив ему на грудь обрубок, злорадно добавил: – Вот тебе твой нос, чтобы больше не пихал его не в своё дело! – и, громко свистнув, подал сигнал инквизиторам, чтобы те подтягивались ближе к нему.
Оставив коня, Ураган скинул пару верхних жердей, переступил нижние и направился к соседнему дому, в окнах которого через ставни пробивался тусклый свет. Ор безносого мужика наверняка лишил покоя половину деревни, которая очень быстро переполошит вторую половину, но инквизитору было плевать на них, с десятком воинов он разгонит это стадо, даже не вынимая меча. Его подчинённые на беспокойных лошадях, чуящих беду, уже находились рядом, и командир молча указал на нужный дом, чтобы тот взяли в кольцо.
Все дворы в посёлке были с похожими примитивными ограждениями, поэтому Ваал без труда оказался внутри и направился к дому. Он уже начал прикидывать, как выбить дверь, как та вдруг распахнулась, и из дома выскочила пожилая женщина, схватила его за низ балахона, упала на колени и заголосила: – Не губите! Она ещё ребёнок! Молю! Не губите! Во имя богов!
Инквизитор сообразил, что раз бабка сразу поняла – кто и зачем к ней пришёл, то, значит, её внучка, действительно, нефилима – так инквизиция называла тех, в ком проявлялась скверна.
Он заметил, как мимо прошмыгнула босая девчонка и, обогнув дом, решила скрыться через задний двор, но там все пути к побегу были уже перекрыты. Ураган отшвырнул старуху и приказал уже пешему Змею: – Убери её!
Сохраняя хладнокровие, чтобы подчинённые брали с него пример, Ваал последовал следом за девчонкой. Нефилима металась, как дикая хищница, загнанная в ловушку, хотя для инквизитора она и была всего лишь молодым и неопытным зверьком, которого, во что бы то не стало, следовало ликвидировать – так его учили с самого детства. И Ураган ни разу в жизни даже не задумался, что самый опасный зверь, которого следует уничтожить в первую очередь, это он сам.
Девчонка, заметив приближающего инквизитора с мечом в руке, решила для защиты собственной жизни использовать свои способности, а то, что её хотят именно убить, а не поймать, она уже не сомневалась. Слишком много страшных и кровавых историй про Мусорщиков она слышала от отца и недавно умершей матери. Юла упала на колени, упёрлась руками в землю, опустила голову и закрыла глаза. Она обратилась к своей силе, чтобы открыть врата и выпустить в этот мир очередного монстра.
Поднялся ветер, который закружил в вихре сор из сухой травы и листьев, небо моментально затянули невесть откуда взявшиеся тучи. Инквизиторы даже почувствовали небольшой толчок почвы под ногами, и казалось, что задрожали сами небеса. Девчонку начало трясти, и она ждала, что вот прямо сейчас кто-то явится на её зов и перебьёт Мусорщиков. Но ярость и страх, которые разбудили в ней до этого невиданную никем мощь, сыграли с ней злую шутку: время вызова увеличилось, и Ураган успел сверху вниз проткнуть Призывающую мечом. Перерубленный позвоночник не оставил девочке шанса, и, заваливаясь на бок, перед смертью она неосознанно направила свой гнев на убийцу. Ваал уже решил, что всё кончено, но умирающий ребёнок успел отомстить. Со стороны это выглядело, как божья кара: само небо точечным ударом поразило инквизитора разрядом молнии.
Ваал, раскинув руки в стороны, лежал рядом с телом, убитой им, нефилимы, и от его местами прожжённого балахона шла дымка, а возле головы валялась тушка Крапивы с опалённой шёрсткой. Змей успел испугаться и думал, что уже потерял друга, но в сумерках, опасаясь повторения удара молнии, смог рассмотреть, что он дышит.
– Найдите телегу! – приказал Торит и поднял тельце Крапивы, не понимая, подохла она или нет.
Змей вспомнил опасения Урагана, и ведь тот был прав: Призывающая оказалось самой сильной из всех, что они встречали, и если бы он не успел её прибить, то страшно даже представить, какое чудовище она могла вызвать.
Торит ещё не знал, что его друга уже нет – его тело заняла другая личность, и, более того, нефилима смогла призвать не одну сущность, а две.
Интуиция Змея забила тревогу, подсказывая, что здесь что-то не так, но он не прислушался к чуйке и, взглянув на очень быстро очистившееся небо от туч, из–за которых появились четыре луны, символизирующие четырёх богов, поблагодарил их за то, что они оставили жизнь его другу.
Глава 1. Яйца Судьбы
РОКОТОВ ВЛАДИСЛАВ ИГНАТОВИЧ.
Очнулся я от тряски и противного скрипа в сумерках, лёжа на боку. Первое, что я увидел – это пол из грубой доски и задники чьих-то сапог. Я родился в деревне, в которой жил до подросткового возраста, поэтому даже не потребовалась напрягать свои последние старческие извилины, чтобы понять, что везут меня в обычной телеге, хозяин которой давно не смазывал металлическую ось и сердцевину колёс. Сильное головокружение и тошнота мешали адекватно оценить обстановку, но для своих преклонных лет я ещё из ума не выжил и точно помнил, как поднимался на лифте на восьмой этаж в гости к дочери и внучке. В кабину со мной зашла молодая девушка в короткой юбке, и я, стараясь, чтобы она не заметила, косился на её стройные ножки и даже не заметил, какую кнопку она нажала на панели. До нужного этажа мы оба не доехали. Лифт затрясло, а внутри этой металлической коробки заискрились электрические разряды, как будто в него попала молния. Последним моим воспоминанием было искажённое страхом лицо девицы и её визг, а потом темнота.
Последние пару лет я думал, что помру от инфаркта, или тромб в башке оторвётся, ну, или, на крайний случай, от рака лёгких, так как был заядлым курильщиком, но даже в самых смелых фантазиях не мог предположить, что подохну внутри взбесившегося лифта в компании молодой и шикарной девицы. И единственным объяснением происходящего сейчас была гипотеза, что телегой, запряжённой наверняка в живой труп лошади, управляет мрачный перевозчик душ в мир мёртвых. В загробную жизнь я никогда не верил, но если судить по мрачной обстановке, то везли меня уж явно не в рай, к тому же на моей душе висел грех отнятой чужой жизни, а значит, в Эдем для меня ворота были наглухо заперты.