Христианские притчи
Шрифт:
Умирая, мать рассказала сыну об обете, данном ею при его рождении. Она обещала отдать своего первенца на службу Великому Царю. И вот пришло время исполнить обет. Теперь сын должен добраться до дворца Великого Царя и поступить к нему на службу. Но путь туда неблизок, он проходит через заколдованный лес, где путнику не избежать встречи с различными соблазнами и наваждениями. Там-то пусть он вспомнит её слова, которые придадут ему сил: «Терпи всё, сын мой — и будешь жить».
Верный завещанию матери, юноша отправился в путь.
И вот вошёл он в заколдованный лес, и стали ему
Тут перед ним стеной стало чужеземное войско, полетели стрелы и копья, на путника с дикими криками помчалась конница. «Терпи всё, сын мой — и будешь жить», — вспоминались ему последние слова матери. Юноша бесстрашно пошёл вперед, и войско рассеялось, как дым.
Скоро сияние над горами возвестило, что дворец Великого Царя уже близок.
И вдруг на юношу набросились дикие звери и страшные чудища. Они стали терзать его тело когтями, дыша ему в лицо зловонным жаром. Кровь лилась из ран ручьями. Изнемогая, юноша вспомнил слова матери: «Терпи всё, сын мой — и будешь жить».
На мгновение он заколебался. Смерть смотрит ему в лицо, какая же тут может быть жизнь? Уже раздался торжествующий победный рёв чудовищ, но юноша собрался с последними силами, поднялся, шатаясь, шагнул вперед и упал в объятия Великого Царя, который вышел ему навстречу вместе со своими приближёнными.
В тот же миг все его раны затянулись, как будто их и не было.
— Я есть жизнь, которой будешь жить и ты, храбрый юноша, — радостно сказал ему Великий Царь.
Он объявил юношу своим сыном и ввёл его в царские покои.
Верой и правдой служил юноша Великому Царю, а на своём золотом щите в память о любимой матери он написал: «Терпи всё, сын мой — и будешь жить».
«Претерпевший же до конца спасется». (Мф. 24:13).
Тишина или мысль
Проповедник слыл знаменитым оратором. Но друзьям он как-то признался, что его красноречие не может сравниться по эффективности с немногословными высказываниями Мастера.
Проведя у Мастера неделю, он разгадал, в чём секрет.
— Когда говорит Мастер, его слова порождают тишину. Моя же речь, увы, порождает мысль.
Три каменщика
В начале XIV века в Центральной Европе проводились работы по строительству великолепного собора. Руководитель работ был монахом. Ему поручили следить за работой всех чернорабочих и ремесленников. И вот монах решил посмотреть, как работают каменщики. Он выбрал трёх каменщиков, как представителей разных позиций, представленных в их профессии.
Подойдя к первому каменщику, он сказал:
— Брат мой, расскажи мне о твоей работе.
Каменщик оторвался от работы и ответил срывающимся голосом, полным злобы и негодования:
— Как видишь, я сижу перед каменной плитой метр в высоту, полметра в длину и ширину. И с каждым ударом резца по этому камню я чувствую, как уходит частичка моей жизни. Посмотри, мои руки натружены и покрыты мозолями. Моё лицо осунулось, а волосы поседели. Эта работа никогда не кончится, она продолжается бесконечно, изо дня в день. Это изнуряет меня. Где удовлетворение? Я умру задолго до того, как собор будет построен.
Монах подошёл ко второму каменщику.
— Брат мой, — сказал он, — расскажи мне о своей работе.
— Брат, — ответил каменщик тихим, спокойным голосом, — как ты видишь, я сижу перед каменной плитой метр в высоту и полметра в длину и ширину. И с каждым ударом резца по камню я чувствую, что я создаю жизнь и будущее. Смотри, я смог сделать так, чтобы моя семья жила в комфортабельном доме, гораздо лучшем, чем тот, где я вырос. Мои дети ходят в школу. Без сомнения, они достигнут в жизни большего, чем я. И всё это стало возможным благодаря моей работе. Я отдаю собору своё умение, и он тоже одаривает меня.
Монах подошел к третьему каменщику.
— Брат, — сказал он, — расскажи мне о своей работе.
— Брат, — ответил каменщик голосом, полным радости, и широко улыбнувшись. — Видишь, я сижу перед каменной плитой метр в высоту и полметра в ширину и длину. И с каждым прикосновением резца к камню я чувствую, что я высекаю свою судьбу. Посмотри, ты видишь, какие прекрасные черты проступают из камня. Сидя здесь, я не только воплощаю своё умение и своё ремесло, я делаю свой вклад в то, что ценю и во что верю. Вселенная, отражённая в соборе, воздаст каждому из нас. Здесь, около этого камня, я нахожусь в мире с собой, и я знаю, что, хотя я не увижу этого собора завершённым, он будет стоять ещё тысячу лет, олицетворяя то, что истинно в нас, и служа цели, ради которой Всемогущий послал на эту землю и меня.
Монах удалился и некоторое время размышлял над тем, что услышал. Он уснул спокойным сном, каким не спал уже давно, а на следующий день он снял с себя полномочия руководителя работ и предложил эту должность третьему каменщику.
Три ливанских кедра
Некогда в прекрасных рощах Ливана родились три кедра. Кедры растут очень медленно, и эти три дерева провели целые века в раздумьях о жизни и смерти, о природе и человечестве.
Они видели, как на землю Ливана прибыли посланники царя Соломона и как затем, в битвах с ассирийцами, земля эта омылась кровью. Они видели лицом к лицу заклятых врагов: Иезавель и пророка Илию. При них был изобретён алфавит; они дивились, глядя, как мимо проходят караваны, гружённые красочными тканями.
И в один прекрасный день кедры решили поговорить о будущем.
— После всего, что мне довелось повидать, — сказал первый, — я хотел бы превратиться в трон, на котором будет восседать самый могущественный царь на земле.
— А я хотел бы стать частью чего-то такого, что на веки вечные преобразит Зло в Добро, — сказал второй.
— А что до меня, — сказал третий, — то я желал бы, чтобы люди, глядя на меня, всякий раз вспоминали о Боге.
Прошли годы и годы, и вот, наконец, в лесу появились дровосеки. Они срубили кедры и распилили.