Христианство и атеизм. Дискуссия в письмах
Шрифт:
Второе, что я посоветовал бы моему другу, это поближе познакомиться с Христианством веры. Паскаль написал: «Вот наследник, который находит документы на свой дом. Неужели он скажет: а может быть, они фальшивы, — и не сочтёт все-таки нужным исследовать их?»… Неужели мы откажемся проверить документы на Дом Вечности — мы, пребывающие в холоде безнадежности, во мраке смерти? Но тут я должен заранее предупредить о великих трудностях. Нужно будет сразу же войти в современную проблематику Христианства веры. Здесь так нужно бы живое общение, церковность в истинном значении слова, а у нас её нет. Нужна информация, а она у нас так недостаточна, либо же так горестно не соответствует величию Христианства. Что уж и говорить о наших храмах, где бедные священники проповедуют теперь,
Давно уже замечено, что проповедь Христианства никогда не оставляет только нулевого, безразличного впечатления. Всегда в результате — либо взволнованность, радость, душевный подъем, либо уныние, подавленность, отвращение. Очень опасна неискренность. Но не менее вредна бывает даже и искренность, когда она выражает себя в благочестивом примитивизме или в наивной апологетике «от науки». Со стыдом вспоминаю рассказ, как к знаменитому физику явился добрый христианин и принялся убеждать его, ссылаясь почему-то на Эйнштейна, что он должен уверовать в Бога. Учёный мягко возразил, что «для этого нужны более глубокие основания». Он прав абсолютно. Уверование — это великое таинство души, чудесное рождение в ней личного молитвенного отношения к Богу Живому.
Должен быть какой-то сокровенный высший смысл в том, что сильному человеку не даётся благодати религиозной веры. Мы можем оценить связанную с этим захватывающую идею свободы. Бог наш чтит свободу человека. Он не заставляет Себя признать, Себе покориться принуждением «науки», логики или подавляющей интуиции. Трудно уверовать в Бога — но нельзя же и успокоиться в Абсурде атеизма. Нерешаемость, неизвестность — это свобода, постоянное напряжение свободы. И в этом положении благородный, милосердный, великодушный агностик, не сознавая себя религиозно, определяет себя религиозно фактически, в самом глубоком смысле слова религиозно. Да, мы не знаем, «существует» ли Бог. Существует Святыня, духовная Красота истинной человечности. Согласен ли я вот так, ничего не зная о Боге, без всяких расчетов и гарантий, свободно преклониться перед этой Красотой, её избрать в решающий Принцип моих стремлений и действий? Вот подвиг свободы, который с точки зрения Христианства веры заслуживает высочайшей оценки. ДОСТОЙНО ЖИТЬ В НЕИЗВЕСТНОСТИ. Вот девиз мужества и свободы, при исполнении которого бывает радость великая на небесах.
В заключение автор предостерегает от ошибочного впечатления, будто сказанным выше как-то унижается церковное Христианство веры. Напротив! Можно сказать попросту так: всё у нас остается на своем месте, но очень расширяются наши представления о владениях Господа нашего Иисуса Христа.
Январь 1974 г.
Кронид Аркадьевич Любарский — узник совести. Ему 40 лет, он астрофизик, кандидат физико-математических наук, у него 40 научных работ, 3 собственные и 15 переведённых книг. В январе 1972 г. он был арестован и после восьмимесячного следствия за действия, предусмотренные ст. 19 декларации ООН о Правах Человека, которые были расценены как преступление, осужден на 5 лет заключения в лагере строгого режима.
Этот приговор был для Кронида Аркадьевича особенно тяжким. Не только разлука с горячо любимой семьей (жена и дочь), с друзьями. Не только лишение возможности научной работы, чтения специальной литературы, дисквалификация. Само физическое существование узника подвергается непосредственной опасности.
Дело в том, что и до ареста он был уже серьезно болен. У него была резекция большей части желудка. У него был уже паралич с потерею речи. Такое состояние здоровья — не для лагеря строгого режима. Больному необходимо часто принимать пищу, а в лагере это невозможно. Питание там неполноценно, а передавать продукты, витамины, лекарства родственникам запрещено. Больному нельзя рано вставать по утрам, это вызывает обморочные состояния, а в лагере подъём в 6 часов утра непременно. В лагере у больного резко ухудшилось зрение: с -7 до -9. И с такими-то глазами учёный работал на шлифовочном станке, в последнее время шьёт рукавицы.
В этих критических обстоятельствах узник проявляет великую духовную силу. Его речь на суде, особенно же его письма из лагеря жене, дочери, друзьям представляют значительную ценность и должны бы стать предметом специального обзора и комментариев. Автор реферата посвящает свою работу Крониду Любарскому с чувством глубокого личного уважения.
P. S. К. А. Любарский находился в Мордовских концлагерях № 19 (ст. Потьма, пос. Лесной) и № 17 (ст. Потьма, пос. Озерный) с апреля 1973 г. по октябрь 1974 г., а затем до конца срока (январь 1977 г.) — во Владимирской тюрьме.
В лагере он был активным участником всех голодовок протеста против тяжелейших лагерных условий. Он автор и соавтор целого ряда писем к мировой общественности о положении советских политзаключенных. За передачу этих сведений на волю он неоднократно наказывался карцером, а осенью 1973 г. был на полгода помещён в лагерную тюрьму.
В октябре 1974 г. К. А. Любарский за «отрицательное влияние на других заключенных» был переведён во Владимирскую тюрьму, где отбывал назначенный приговором срок до конца. В тюрьме он также участвовал во всех протестах политзаключенных против беззакония и унижающих человеческое достоинство условий содержания заключенных. В числе других политзаключенных Владимирской тюрьмы явочным порядком перёшел на Статус политзаключенного, отказавшись от принудительного труда. В 1975 г. Швейцарская организация за свободу и права человека присудила ему свою премию.
После освобождения в январе 1977 г. К. А. Любарский был противоправно выслан в г. Тарусу Калужской области, несмотря на то, что в приговоре у него ссылка отсутствует. Ему запрещено проживать вместе с семьей и работать по специальности.
К. А. Любарский продолжает активную работу по защите прав человека. Он один из распорядителей Общественного Фонда помощи политзаключенным, член Московской группы Amnesty International.
1
Биографические данные С. А. Желудкова на 1982 г. по тексту первоисточника.
Сергей Алексеевич Желудков (о. Сергий) родился в 1909 г. в г. Москве, в семье торгового служащего. Ушел из 8 класса средней школы и дальше занимался свободным самообразованием. Он был, в частности, вольнослушателем «обновленческой» Московской духовной академии в последние два года её существования(1928–1929 гг.). Работал на самых различных должностях, последние годы перед принятием сана был главным бухгалтером на строительствах.
В 1946 г. принял сан священника. В 1952 г. поступил в Ленинградскую духовную семинарию, которую окончил в 1954 г. Служил в различных приходах.
о. Сергий широко известен в нашей стране и за рубежом как богослов, литератор, активный участник правозащитного движения. Его перу принадлежит целый ряд произведений, публиковавшихся в Самиздате и в зарубежных изданиях. В их числе «Литургические заметки» (1956, 1971), «Почему и я — христианин» (1970), «Открытые письма» П. М. Литвинову, А. Д. Сахарову, А. И. Солженицыну (1968, 1969, 1972) и многие другие.
С. А. Желудков — член Московской группы Amnesty International.
В 1960 г. о. Сергий был снят с государственной регистрации и уволен за штат. Ныне живет в г. Пскове на пенсии.