Хромосома-6
Шрифт:
– Тогда ты должен сказать, чтобы вскрытие не делали, – предложила Дарлин.
Раймонд уставился на спутницу. Он понимал: малышка хотела как лучше, к тому же если она чем и влекла его к себе, то только не силой ума. А потому от резкости воздержался. И все же в его ответе звучал сарказм:
– По-твоему, стоит мне обратиться к судмедэкспертам и попросить их не производить вскрытие при таких-то обстоятельствах – и делу конец? Не смеши меня!
– Но у тебя же столько знакомых среди разных шишек, – упорствовала Дарлин. – Попроси их, пусть помогут.
– Киска, я прошу... – начал было снисходительно Раймонд и осекся. До него стало доходить,
– А если обратиться к доктору Левитцу? – сказала Дарлин. – Он был врачом Франкони. Вдруг он поможет?
– Я как раз подумал о том же, – отозвался Раймонд. Доктор Дэниел Левитц держал большую приемную на Парк-авеню, но нес большие накладные расходы и терял пациентов – результат продуманной заботы. Уговорить его было легко: он стал одним из первых врачей, присоединившихся к рискованному предприятию. Что важнее, он привлек к делу множество клиентов, часть которых занималась тем же бизнесом, что и Карло Франкони.
Раймонд поднялся, извлек бумажник и бросил на стол три хрустящие стодолларовые купюры. Знал: этого более чем достаточно, чтобы расплатиться по счету и дать щедрые чаевые.
– Пошли, – обратился он к Дарлин. – Я должен сделать визит.
– Но я еще антрекот не доела, – закапризничала та.
Раймонд не стал тратить слов. Встав за стулом Дарлин, он резко рванул его от стола, заставив девушку вскочить на ноги. Чем больше он думал о докторе Левитце, тем больше видел в этом человеке своего спасителя. Домашний врач нескольких враждующих нью-йоркских криминальных кланов, Левитц знал людей, способных сделать невозможное.
Глава 1
4 марта 1917 г.
7.25
Нью-Йорк
Джек Стэплтон пригнулся к рулю и поднажал на педали, проносясь на восток мимо последнего квартала по Тридцатой улице. Ярдах [4] в пятидесяти от Первой авеню он, распрямившись, покатил без рук и только потом начал тормозить. Лавина встречных машин слепила огнями, а Джек пока не настолько сбрендил, чтобы, гоняя на велосипеде по центру города, на всех парах влететь в мешанину легковушек, автобусов и грузовиков.
4
1 ярд равен 91,44 см.
На улице здорово потеплело, и пятидюймовый слой грязи пополам с мокрым снегом, выпавшим два дня назад, сошел, оставив отдельные грязные бугорки между машинами на стоянках. Джек был доволен, что дороги расчистились: склизкая грязища несколько дней не давала ему добираться на работу и с работы на велосипеде. Велосипед был новый, Джек купил его всего три недели назад взамен украденного годом раньше.
Поначалу он собирался купить новый велик сразу после кражи, но передумал. Врожденное неприятие риска одолело его после того, как довелось сойтись нос к носу с самой Безносой: страх смерти – вещь нешуточная. Тот случай не имел никакого отношения к поездкам на велосипеде по городу, а все же напугал порядком. Джеку пришлось признать, что его манеру езды отличает показное ухарство.
Впрочем, время умерило страхи Джека. Последней каплей стало то, что в толчее подземки он лишился часов и бумажника. На следующий же день он купил себе новенький горный велосипед и, по мнению друзей, снова принялся за старое. На самом деле Джек больше не испытывал судьбу, протискиваясь между мчавшимися фургонами и стоявшими у тротуаров легковушками, не совершал слаломных спусков на Второй авеню и с наступлением темноты, как правило, держался подальше от Центрального парка.
Джек остановился на перекрестке, поджидая, когда светофор даст зеленый, и, упершись ногой в бровку тротуара, оглядел окрестности. Почти сразу он заметил стайку микроавтобусов телевидения с развернутыми антеннами, стоявших на восточной стороне Первой авеню как раз напротив дома, куда он направлялся: Главное управление судебно-медицинской экспертизы города Нью-Йорка, или, как запросто зовут некоторые, морг.
Джек работал младшим судмедэкспертом и в должности этой пребывал года полтора, так что уже успел вдосталь наглядеться на такие вот налеты журналистов. Как правило, такое случалось, когда умирал кто-то из знаменитостей или по крайней мере человек, которого пресса делала знаменитым в мгновение ока. А если не одиночная смерть, значит, случилось массовое бедствие вроде авиакатастрофы или крушения поезда. Джек (по причинам как личного, так и общественного свойства) уповал на то, что на сей раз – одиночка.
Зажегся зеленый, и, нажав на педали, Джек пересек Первую авеню и въехал в морг по съезду приемного отделения на Тридцатой улице. Поставив велосипед на обычное место, возле гробов с Харт-Айленда, в которые укладывали невостребованных мертвецов, Джек поднялся на лифте на второй этаж.
Он сразу же почувствовал, что в доме творится маленький кавардак. Несколько дневных секретарш без устали названивали по телефонам в отделе связи: обычно они раньше восьми на работе не появлялись. Их рабочие столики заливал свет мигающих красных огоньков. Даже стеклянная будка сержанта Мерфи была распахнута, верхний свет включен, а уж охранник-то свято блюл привычный модус операнди [5] , являясь на службу где-то после девяти часов.
5
Механизм действия (лат.).
Охваченный все возраставшим любопытством, Джек вошел в регистраторскую и направился прямо к кофеварке. Винни Амендола, санитар из покойницкой, как обычно, прятался за газетой. Увы, на сей раз то было единственное обычное утреннее явление. Как правило, Джек появлялся первым из патологов, но в тот особенный день уже успели прибыть зам. главврача доктор Кэлвин Вашингтон, доктор Лори Монтгомери и доктор Чет Макговерн. Все трое что-то горячо обсуждали с сержантом Мерфи и – к удивлению Джека – с лейтенантом полиции Лу Солдано, следователем из отдела убийств. Лу был в морге частым гостем, но, разумеется, не в полвосьмого утра. Более того, выглядел он так, будто ночью вовсе не спал, а если и спал, то не снимая одежды.
Джек стал возиться с кофеваркой. Никто будто и не заметил его прибытия. Налив себе кофе с молоком и бросив в чашку кусочек сахара, Джек направился к стеклянной двери в вестибюль. За ней, как он и ожидал, все было битком забито журналистами, которые переговаривались между собой и потягивали кофе из пластиковых стаканчиков. Чего Джек не ожидал, так это того, что многие еще и дымили сигаретами. Поскольку курить было строжайше запрещено, Джек попросил Винни выйти и уведомить об этом журналистов.