Хронические одиночки 2
Шрифт:
Валера разозлился. Его скулы дернулись. В этот момент Константин сильно толкнул его в спину.
– Никогда не прикасайся к моей жене, братец.
– Милый, все в порядке. Мы просто разговариваем. – Аня прильнула к Косте и крепко обняла его.
Но парень был как камень. Валерий засмеялся:
– Вспомнил про жену? А когда ты кувыркался с Кристиной час назад, ты о ком из них думал?
Костя гневно прищурился. Он явно приготовился наброситься на брата. Аня схватила его обеими руками.
– Успокойся! Ты думаешь, я ему поверю? Смотри на меня – я верю только тебе.
Но Костя готов был взорваться. Он слегка оттолкнул девушку и дрожащими руками схватился за виски. Валерий подошел к нему вплотную и что-то шепнул, после этого Костя не выдержал. Он ударил его по лицу. Не сильно, но так унизительно, что старший брат в ту же секунду ударил в ответ под дых. Валера усмехнулся, потер челюсть и вышел. На кухне появилась мать, видимо, она тайком присматривала за сыновьями. Она посмотрела на бледного Костю и сказала:
– Ты жить не можешь без сцен, да? Один вечер не можешь вытерпеть?
Сын распахнул на нее глаза, и она попятилась. Неужели испугалась, что он и ее может ударить? Кем она его считает! Константин был бледнее трупа. Аня все видела как в замедленной съемке – Костя закатил глаза и вот он медленно летит, летит, пока не касается пола. Такого с ним не было никогда. В глазах Аллы на миг проскользнуло беспокойство и даже страх, но она не сдвинулась с места.
Аня закричала и бросилась к Косте. Схватив его лицо, она пыталась привести парня в чувство. Слезы безудержным потоком хлынули из глаз, она закричала.
– Что вы сделали! Какого черта вы все с ним сделали?!
Алла принесла холодной воды и побрызгала сыну в лицо. Он открыл глаза, попытался встать, но девушка не дала ему. Она продолжала кричать:
– Можно хоть раз в жизни оставить его в покое? Да вы… вы… – Аня еле сдержалась, чтобы не высказать этой женщине все, что она думает о ней и ее поведении. Алла Викторовна вскинула подбородок.
– Девочка, следи за своим языком. Ты ничего не понимаешь.
– Аня, со мной все в порядке. Не нужно пытаться… Это не из-за нее. – Костя тихо встал и держался за девушку.
Он старался твердо стоять на ногах, но теперь Аня боялась отпускать его.
– Мой милый, тебе плохо? Может, тебе пойти прилечь? Пожалуйста, больше не пугай меня так! Я не смогу без тебя. – Аня плакала и обнимала его так, как никогда. И ей было абсолютно все равно, что здесь его мать.
Костя отвернулся, вышел, но Аня осталась с его матерью. Ей стало неудобно за свою истерику.
– Простите меня. Но это вы не понимаете, насколько прекрасный у вас сын.
– Я знаю это. Если бы он вел себя чуть сдержаннее! Он всегда такой агрессивный… – Алла сдерживала слезы.
– Костя такой только здесь. Я даже представить боюсь почему. Дома он другой!
– Правда? Какой? Он для меня совершенно недоступен. До него невозможно достучаться! Он даже не сказал, что женился. Расскажи мне! – мать не сдержалась.
Видимо, она страдала не меньше, чем Костя. Может, ее холодность не более чем особенности характера?
– Он спокойный и ласковый. Иногда веселый, но чаще слишком серьезный. Вы даже не знаете, сколько он работает! Он прекрасный врач, я сама несколько раз видела, как он спасает жизни. Знали бы вы, сколько подарков от своих пациентов он приносит домой! У него самые лучшие друзья. Все его любят и ценят! Почему вы все здесь считаете его каким-то ненормальным? – Аня и сама заливалась слезами и не могла остановиться.
– Никто так не считает. Просто он сам всегда ведет себя слишком вызывающе. Я удивлена, что сегодня он более или менее мирный. Наверное, из-за тебя.
– Мирный? – поразилась Аня.
А то, что Костя дважды сталкивался с братом, его трясло весь вечер, потом он упал в обморок – не считается? Что же тогда с ним обычно творится? Сердце ее в очередной раз сжалось, уже дальше некуда.
Алла вдруг разрыдалась. Ее нервы были уже не такие крепкие, как в молодости, и она не выдержала. Эта девушка так отчаянно защищает Костю, так поддерживает его, так любит! Он заслужил это. Должно же в его жизни быть что-то нормальное.
Аня не понимала, чем вызваны ее слезы. Возрастная сентиментальность? Чувство вины? Вырвалась скрытая боль от ужасных воспоминаний?
В этот момент зашел Костя, он шокировано смотрел на мать, но ничего не говорил. Мать подняла на него зареванное лицо.
– Не нужно было нам приезжать. – тихо сказал ей Костя.
– Да, наверное. У тебя своя жизнь, у нас своя. – обреченно протянула мать.
Парень обратился к Ане.
– Поехали домой.
– До свидания. – выдавила Аня и поспешила к выходу.
Когда оказались на улице, она спросила Костю:
– Ты как? Сможешь машину вести? Поздно ведь уже.
– Смогу. Лишь бы убраться отсюда.
Дорога была бесконечной. Костя сосредоточенно молчал. Ему было плохо, Аня это видела. Но не знала истиной причины этой душевной муки. Приехали домой и сразу упали спать, без всяких мыслей. Проспали полвоскресенья.
Костя еще долго после этой поездки выглядел очень странно. Был задумчив и молчалив, и только глядя на нее, улыбался. Девушке было капельку приятно, что она так ему нужна, но больше все же тяжело и тревожно.
– Прости меня, за то, что настояла на поездке. Я не знала, что так получится. А больше всего пострадал ты. – сказала Аня через несколько дней.
– Нет, я привык. А для тебя лишний стресс. Давай забудем об этом. Я жалею обо всем, что там произошло.
– Нет, ты ничего плохого не сделал.
– До сих пор поверить не могу, что ты наорала на мою мать, и даже довела ее до слез! Я такого никогда не видел. – перевел он тему и странно улыбнулся.
– Да я ради тебя и не такое сделаю. Ненавижу несправедливость. – Аня обняла его.