Хроника для Акаши: Закат... (Часть первая: Фиирация)

арантин

— А у меня есть выбор?

— Конечно! Просто… Отдай приказ другим и они все сделают…

— Нет! Это мое личное дело, и я сам должен с этим справиться. Ты же должен будешь возглавить СЮЖ в случае моей гибели.

— Похоже… Тебя не переубедить. Хорошо. Так тому и быть. — сквозь зубы согласился Сергей.

— Хорошо, что ты понял, а теперь давай займемся воспитанием Марии, нужно разработать… Как это правильно говорят, «Педагогический план»?

11 апреля, Норвегия, Осло.

За прошедший месяц рука Нордена прошла: кость срослась правильно, и боли

уже не было. Все это время Заидена ухаживал за своим братом. Нордену было хорошо этот месяц. В действительности он понимал, что Заидена — это любовь и забота для него. А вот Валентайн… Норден все время думал о ней. И все это время он пытался найти о ней хоть какую-то информацию, узнать, хорошо ли с ней все… Его тянуло к Валентайн, в отличии от Заидены. Ему стало казаться, что тот стал слишком навязчивым. И вот настал тот день, когда Заидена еще раз попытался поухаживать за Норденом, чем вызвал его бешеное поведение. Норден накопил слишком много злости к Заидене. Ибо Норден стал считать, что именно Заидена мешает ему с Валентайн. Тогда он был готов высказать Заидене правду о том, что ему он больше неинтересен, и он нашел себе настоящую любовь. Но в дверной звонок кто-то позвонил. Единственный, кто приходил в этот дом кроме братьев, был Святейший.

— Святейший? Ты ко мне? — спросил Норден с ожиданием нового задания и отправки в Бельгию.

— Да… — ответил Святейший в новом одеянии, все так же в сильно вызывающем. — Вот, — он протянул конверт. — Здесь указание и место назначения. Долго говорить не буду. Ты и сам знаешь, что тебе надо делать. Ничего сложного по сути… — Святейший выглядел подавленно и угрюмо, казалось, что дела у него идут плохо…

Норден с радостью согласился и стал собирать вещи. Заидена же сидел на диване и с грустью за этим наблюдал. Он не знал и не догадывался, почему он так спешит покинуть его. И робко, но все же Заидена спросил:

— Норден… Что случилось?

— В смысле?!

— Ты то был счастлив, то внезапно озверел, наорал на меня…, а теперь счастливый хочешь уйти… Что с тобой не так?! — срываясь, потребовал ответа Заидена.

— Я… Все хорошо… — почему-то желание Нордена кричать и говорить правду пропало.

— Не ври мне! Скажи правду! Говори, черт тебя бери! — все не прекращал давить на Нордена Заидена, и вскоре после небольшой словесной перепалки Норден сказал правду: он сказал, что полюбил другого человека в своих «командировках», ошеломленный Заидена лишь выдавил одно слова: «Что?», в надежде услышать другое, но Норден повторил сказанное.

Он собрал последние вещи и ушел. А Заидена остался сидеть на диване, его трясло, похолодало, а стены стали давить на него, сердце колотилось с бешеной скоростью… Боль — все, что чувствовал тогда Заидена…

10:00, Фиирация.

Арантин смотрел, как мило спали Луиза и Мариа, а после с улыбкой похлопав в ладоши, разбудил их:

— Подъем! — проговорил он.

— Мм… Ну, папа, я сплю. — отказывалась просыпаться Мариа, в отличие от Луизы, что с улыбкой потянулась и стала вместе с Арантином зазывать Марию.

— Ну, ладно… — согласилась та. Она зевнула и с покорёженным лицом спросила: -Ну что?

— Луиза, приведи ее в порядок, а после идите на шестой ярус, у меня будет сюрприз. — сказал Арантин и покинул комнату.

— Ладно, Мариа, садись, сейчас я тебя причешу! — вооружившись расчёской, попросила Луиза.

Мариа села у зеркала и стала наблюдать, как Луиза ее причесывает.

— Кстати, Мариа…

— Что, мама? — перебив Луизу, спросила она.

— Ну… — слово: «Мама» заставляло Луизу чувствовать себя не в своей тарелке. — Просто… Я ведь даже не знаю, сколько тебе лет, когда твое день рождение и многое другое. Расскажи о себе.

— Хорошо… Но это сложно. Как говорил папа, я болела до недавнего момента, кажется, он называл это «Шиза… шизо… Шизофрения»! — с трудом, но выговорила Мариа. — И не могу ничего о себе рассказать. Ведь тот мир, в котором я жила, был выдумкой… И хорошо! Но все же, наверное, кое-что рассказать я могу… — девочка выглядела задумчиво. — Я Мариа! Мне восемь… Кажется. А родилась я, наверное, летом…

— М-да, негусто. — с горечью сказала Луиза. — Но какой цвет тебе нравится? Какое животное? Может, что ты любишь кушать?

— Животное? Наверное, слон! Да, мне нравятся слоны! А цвет — зеленый, зеленый самый красивый! — утверждала Мариа. — А вот про кушать… «Risotto nero»! Это такое черное, но вкусное блюдо. — говорила Мариа.

— Понятненько… — на самом деле Луиза все равно ничего не поняла, особенно про блюдо.

— Слушай… — девочка пригрустила. — А ты же ненастоящая моя мама, ведь так?

— А? С чего ты взяла? — спросила Луиза, сама не понимая, зачем ей врать.

— Просто… Папа в моем представлении был таким, какой он и сейчас, а ты нет… Может, я просто… Забыла? Или плохо помнила тебя?

— Э-э… конечно! Да, ты просто плохо меня запомнила, я ведь всегда была… Э-э… В разъездах! Конечно. — она соврала, не понимая, зачем это сделала, как будто что-то внутри Луизы заставляло ее это говорить.

— А Агнета? — спросила Мариа. — Она же сводная сестра?

— Ну, наверное. — врать о Агнете Луиза не стала.

— Хмм… Хоть она и сводная, но все же сестра. И я буду любить ее, как свою родную! Вот так-то! — заявила Мариа.

— Знаешь, что? — присев, спросила Луиза.

— Что? — недоуменно отозвалась Мариа.

— Такому человечку, как ты, нужна собственная комната. А то нехорошо это — спать с родителями… Особенно с отцом. — неодобрительно сказала Луиза.

— Думаешь… Ну… Ладно. — неохотно согласилась Мариа.

10:10, Бельгия, Антверпен.

Раскрыв конверт, Норден увидел место назначения, и это не была Бельгия. Святейший собирался отправить Нордена в Нидерланды, но его желание увидеть Валентайн было сильнее. Он не думал даже о том, что ставит Заидену под угрозу… В Антверпене Норден сразу же отправился на конспиративную квартиру Валентайн. Подойдя к квартире, Норден еще долго думал, что скажет, но так и не смог найти нужных слов из тысячи вариаций. Он постучал в дверь и ему незамедлительно открыл один из людей Валентайн, он вспомнил этого человека, но еще сильнее он вспомнил, как убивалась Валентайн. Злость и ненависть взяли вверх и он схватил Нордена за воротник, уже был готов ударить его со словами: «Да как ты посмел? К Валентайн? После того, как…».