Хроника операции «Фауст»
Шрифт:
— Многие верят в победу Германии. Но есть и такие, кто разочарован.
— Чью точку зрения разделяете вы?
— Я не знаю. — Мантей опустил голову.
— Вам известно, что армия Паулюса погибает под Сталинградом?
— Нам говорил об этом политический информатор…
— Благодарите своего бога, что вам уже не придется воевать и вы уцелеете.
Мантей вдруг сгорбился, в глазах показались слезы:
— Мне очень тяжело здесь…
— Что вы делаете в лагере?
— Ефрейтор Бумгольц заставляет чистить нужники.
— Кому-то надо исполнять и эту работу.
— Но не все же время! Он ненавидит меня.
Мантей засопел, как обиженный ребенок, вытер рукавом глаза.
— Почему ненавидит?
— Я имел неосторожность сказать о том, что мой папа — советник в министерстве внутренних дел. Так он назвал его душегубом.
В кабинет неслышно вошел сотрудник лагеря, показал на часы. Подходило время обеда. Алексей Владимирович сказал Мантею:
— Идите в столовую, потом возвращайтесь сюда.
Фенрих бросился к двери.
— Кто такой Бумгольц? — спросил Волков сотрудника.
— Командир взвода, куда зачислен Мантей. Из портовых рабочих.
— Видать, у ефрейтора свои методы воспитания?
— Его подчиненные ходят по струнке.
— Мантей жалуется.
— Такие всегда скулят. Это он сейчас пообтерся, а когда сюда попал, держался павлином, Женевскую конвенцию вспоминал. Свои же ему быстро сбили спесь.
— Попрошу вас еще об одном одолжении… Распорядитесь прислать нам побольше земляков из Мюнхена и Розенхейма.
9
Волков понимал, что перед отправкой в Германию надо дать Павлу хотя бы общее представление о той многослойной системе секретной службы, которая жестоко подавляла всякое сопротивление внутри рейха и за его пределами. Подобно клубку змей, отделы этой службы переплетались, дополняли один другой, расползались, смертельно жаля всех, кто попадал к ним.
Самой многочисленной и наиболее опасной организацией в нынешнее военное время Алексей Владимирович считал Абвер. С его агентами ему приходилось сталкиваться задолго до войны. Он довольно точно изучил структуру этой организации, хотя в обстановке глухой секретности досталось это ему немалой ценой.
Управление военной разведки и контрразведки во главе с адмиралом Канарисом подразделялось на три основных отдела. Абвер I вел шпионаж по всему миру, готовясь к будущим войнам. Ведал этим отделом генерал-лейтенант Ганс Пикенброк [29] . Абвер II, во главе с Лахузеном [30] , занимался диверсиями. Ему подчинялась часть особого назначения — «Бранденбург» [31] , действовавшая под девизом:
29
ПикенброкГанс родился в 1893 г. в Эссене. Первую мировую войну встретил фанен-юнкером (кандидатом в офицеры), служил в рейхсвере, затем в вермахте. С 1936 по 1943 г. был одним из влиятельных командиров тайного фронта, заместителем Канариса.
После Сталинградской битвы, когда гитлеровские разведчики «просмотрели» сосредоточение танковых и пехотных соединений Красной армии на флангах армии Паулюса и та попала в окружение, Пикенброк из страха перед последствиями стал проситься на фронт. В марте 1943 г. получил пехотный полк, затем командовал гренадерской дивизией.
Попал в советский плен. В 1955 г. в качестве неамнистированного заключенного передан Советским Союзом в Федеративную Республику Германии.
Умер в Эссене в возрасте 66 лет.
30
Лахузен-ВивремонтЭрвин родился в 1897 году в Вене. Учился в военных академиях Австрии, служил в австрийской службе информации, что соответствовало Абверу в германских вооруженных силах. После аншлюса возглавлял отдел Абвер II.
Когда Абвер включили в систему службы безопасности, командовал егерским полком, воевал против Красной армии. В декабре 1944 г. был начальником «разведывательного бюро» в Вене.
Тогда уже существовал план превратить высокогорную территорию Австрии в «неприступную альпийскую крепость».
В мае 1945 г. сдался американцам, которые не возбудили дела против Лахузена как крупного военного преступника.
На Нюрнбергском процессе выступал в роли свидетеля. Получив генеральскую пенсию, удалился в горы Тироля. Умер в 1955 г. в Инсбруке.
31
Солдаты этого соединения, обычно переодетые в военную форму противника, первыми проникали в тылы, нарушали коммуникации, захватывали мосты и, удерживая их до подхода основных сил, сеяли панику, ослабляя сопротивление. Позднее часть «бранденбуржцев» влилась в истребительные отряды Отто Скорцени, другие были направлены для борьбы против партизан на Балканы. В сентябре 1944 г. дивизия «Бранденбург» вошла в состав корпуса СС «Великая Германия».
«Пощады не давать, самим пощады не ждать».
Наибольшую опасность для группы Павла, по мнению Волкова, представляли сотрудники Абвера III. Они боролись с разведкой противника, изыскивали способы для подрывной деятельности против иностранных секретных служб и разведывательных органов. Ими командовал полковник Франц Эккард фон Бентивеньи.
За этим человеком Волков следил с более пристальным вниманием. Бентивеньи был опытным, коварным, умным противником. Родился он в Потсдаме в семье кайзеровского офицера, с детских лет мечтал о военной карьере. В двадцатилетнем возрасте в гвардейском артиллерийском полку получил первый офицерский чин. Отдел Абвер III принял в 1939 году, будучи полковником генерального штаба. Канариса, мало обращавшего внимание на происхождение, привлекли в Бентивеньи главные черты — изобретательность в провокациях и маниакальная жестокость к «врагам рейха». Работая в тесном контакте с гестапо и службой безопасности СД, Бентивеньи создал плотную сеть контроля, хитрую систему мер по сохранению военных секретов и охране всех органов, которые занимались вооружением [32] .
32
Дальнейшая судьба Бентивеньи такова. После покушения на Гитлера 20 июля 1944 г. каждый офицер вермахта перед повышением в чине вновь подвергался проверке с точки зрения его политической благонадежности в духе клятвы верности фюреру. В отношении Бентивеньи у фашистов никаких сомнений не было. После проведенной гестапо и СД «чистки» генералитета от «ненадежных элементов» уже в августе 1944 г. Бентивеньи стал генерал-майором. Позднее командовал пехотной дивизией в составе оперативной группы армий «Курляндия». Весной 1945 г. «Курляндия» была разбита войсками Прибалтийского фронта. В чине генерал-лейтенанта Бентивеньи попал в советский плен. Особо опасный преступник был приговорен к 25 годам заключения. В октябре 1955 г. передан в ФРГ, где его сразу же выпустили на свободу. Умер в Висбадене в 1958 г. в возрасте 61 года.
Офицеры Абвера III собирали также сведения о работе иностранных разведывательных служб, обезвреживали действующих агентов, придумывали дезинформацию, чтобы ввести противника в заблуждение. Они же изучали заграничную почту и телеграммы, идущие в обоих направлениях.
Но главное, и это сильно беспокоило Волкова, они вместе с тайной полицией и службой безопасности ведали выдачей личных документов как на территории рейха, так и в оккупированных областях. Документы постоянно видоизменялись, разнилась система цифр и индексов, в каждом районе существовал особый код, опять-таки меняющийся чуть ли не каждый месяц. Хотя шифровальщикам удалось эту систему разгадать, полной гарантии в надежности всех документов, положенных каждому члену группы, не было.
В ужесточившихся условиях проверки документов нужно было получить с о о т в е т с т в у ю щ и е отметки у местного сотрудника Абвера III и в полицейском управлении, назвать приемлемую причину переездов и задержек, чтобы не вызвать подозрения и не угодить в гестапо.
От разведчика требовалось не только безупречное владение языком врага, знание местных диалектов, оборотов речи и выражений, распространенных в данной местности сокращений, но и безукоризненность в одежде и содержании карманов, вплоть до продовольственных карточек самой последней серии, поскольку цвет их тоже непрерывно менялся и старые сдавались в обмен на новые, талонов на промышленные товары, личных писем, фотографий, с которыми должна совпадать легенда. Если вызовет подозрение хоть одна мелкая деталь, может рухнуть вся операция.
В лагере военнопленных нашлось немало баварцев из простых семей. Они обстоятельно рассказали о Мюнхене и Розенхейме, о нравах, праздниках и любимых развлечениях жителей.
Павла заинтересовал один из пленных — Артур Штефи. Его мать содержала в Розенхейме пансион. Брат Франц был художником, имел некоторые связи с нацистскими властями города. Жена брата в дела свекрови не вмешивалась. У Штефи оказалось много снимков особняка, возле которого фотографировалась семья. Поскольку Артур в плен попал недавно вместе со штабом полка, ни мать, ни брат не могли еще знать о его участи. По настоянию Волкова Павел провел с Артуром два дня. У них возникло даже нечто вроде симпатии друг к другу. Артур рассказал о своем детстве, воспитании, увлечениях, горько пожалел, что после окончания гимназии решил избрать военную карьеру.
— На войне первой погибает истина, — сказал он, — а откуда мы, мальчишки, могли знать хоть что-нибудь, если нам с первых шагов вдалбливали, что лишь в боях рождаются настоящие мужчины.
Павел попросил Артура написать письмо: мол, пока жив и здоров, посылает со своим другом небольшой подарок, просит принять и обласкать его, он приедет с женой и денщиком. Лейтенант написал такое письмо. Другое письмо он адресовал брату, где жаловался на тяготы фронтовой жизни и тоже просил оказать поддержку другу, с помощью которого он, Артур, надеется облегчить свою судьбу.