Хроника операции «Фауст»

Федоровский Евгений Петрович

— Простите меня.

— Лежи уж!

Минут через десять Йошка произнес неуверенно:

— А боль-то, кажется, прошла. Неужели так бывает?

— Бывает. Ты полежи, закончим погрузку и поедем.

— На всякий случай возьму с собой лед.

…Пока добирались до фольварка, Йошка вовсе оживился:

— Надо же так скрутить… А сейчас будто ничего и не было. Разрешите сесть за руль?

— Попробуй.

Обходя машину, Йошка покосился на багажник. Только бы не вздумал Айнбиндер заглянуть в него. Тогда все пропало! Ну а если и не

заглянет, то как ему, Йошке, извлечь детали из багажника? Надо во что бы то ни стало на какое-то время завладеть машиной. «А что, если…» — как утопающий за соломинку, Йошка ухватился за внезапно осенившую его мысль.

— Черт побери! Я совсем забыл о просьбе моей хозяйки, господин капитан, — проговорил он с огорчением.

— О чем просила фрау Виц?

— Она сегодня уезжает. Я должен отвезти на вокзал ее вещи. Разрешите воспользоваться вашей машиной?

— Куда она едет?

— В Берлин. Хочет навестить своего кузена, графа Зеннекампа, и подарить ему казачью шашку.

— Что-то я слышал о Зеннекампе… А, читал! Уж не он ли вывозил югославское серебро?

— Вполне возможно. Граф занимает важный пост в министерстве экономики. Думаю, мой шеф на теплое местечко устроился не без его помощи.

— Когда отъезжает фрау Виц?

— Вечерним экспрессом.

Подумав, Айнбиндер согласился:

— Жди меня, пока я разгружусь.

«Господи! Сделай так, чтобы он не открывал багажник», — молил про себя Йошка.

У ворот фермы, где была оборудована лаборатория для испытаний «фаустов», Йошка уступил место Айнбиндеру. Как и на завод, так и сюда во двор въезжать он не мог. Вилли нанял его на время и оформлять пропуск не считал нужным. Дело представлялось хлопотным, поскольку пришлось бы обращаться в службу безопасности и проходить всевозможные проверки. Больше получаса томился Йошка в ожидании капитана, кусая от волнения губы. Наконец ворота раскрылись, выкатился «опель», Айнбиндер распахнул дверцу:

— Отдохну у Хохмайстеров, а ты поезжай домой. Йошка высадил его у красно-кирпичного особняка Ноеля, направился к пансиону фрау Штефи, но не выдержал напряжения — прижал машину к обочине, поднял капот, будто собрался чинить мотор, потом полез в багажник, словно за инструментом, и нащупал завернутые в мешковину детали. Облегченно вздохнув, он опустился на сиденье.

В саду за мольбертом сидел Франц Штефи. Клара, задрав тощие ноги, лежала в гамаке. В одной руке она держала надкусанную французскую булку, другой — ставила на патефон пластинки с военными маршами, от которых ее ненавистный супруг приходил в бешенство.

Припарковав машину перед парадным, Йошка вытащил из багажника сверток с деталями, обмотал мешковину запасной камерой, прихватил банку с сырым каучуком и направился к флигелю. У него еще хватило сил с беспечным видом воскликнуть:

— Будь я богачом, господин Штефи, я бы с ходу купил вашу картину!

Франц узнал голос денщика, однако не обернулся: ему и самому казалось, что «Сражение под Смоленском» удалось, работа шла к концу.

Когда Йошка бросил груз в угол каморки, он еле держался на ногах.

— На тебе лица нет! — прошептала Нина, встревожившись.

Сев на кровать, Йошка глазами показал на сверток. Павел размотал камеру, высыпал из мешковины на пол промасленные детали «фауста» — прицельную рамку из штампованной стали, колодку спускового механизма с кнопкой и предохранителем, чеку, стебель, головку винта, обжимные кольца для крепления гранаты к стволу, штрипки к ремню. Он поглядел на осунувшегося Йошку, поняв, каких нервов стоило ему добыть все это.

— Отдыхай, — сказал он, взявшись за ручку двери.

— Некогда отдыхать. — Йошка вскочил с постели, подставил голову под кран. — У нас есть десять тысяч наличными?

Павел отрицательно покачал головой. Нина пошла к себе, принесла кольцо с бриллиантом и золотой медальон на случай, если ювелир не даст необходимой суммы.

— Мне нужно сделать замеры и сфотографировать детали, — сказал Павел.

— Когда отправляется берлинский экспресс? — спросил Йошка.

— В двадцать с минутами.

— Нина, ты должна уехать именно этим поездом с вещами и шашкой для графа Зеннекампа. К этому времени вы успеете собраться, и я отвезу тебя на вокзал.

Почему Йошка настаивал на немедленном отъезде? Он бы не дал точного ответа. Подсказывало чутье. Айнбиндер мог проверить, правду ли сказал Йошка, когда просил машину. Да и вообще все трое понимали, что обстановка осложняется.

Через час он был у ювелира Карла Зейштейна, адрес которого давал кельнер «Альтказе» Хуго. В мастерской оказалось несколько инвалидов, предлагавших хозяину дешевенькие поделки. Когда подошла очередь Йошки, он протянул ювелиру кольцо. Брезгливо оттопырив нижнюю губу, толстяк повертел кольцо в пальцах, похожих на шпикачки, воткнул в глаз увеличительный окуляр, ковырнул пинцетом:

— Стеклышки… Сто марок…

Недолго думая Йошка перегнулся через прилавок, ухватил ювелира за воротник, притянул к себе:

— Ах ты, рыло тыловое!.. Фронтовиков грабишь?!

Сзади ободряюще загалдели инвалиды. Кто-то протянул костыль, намереваясь долбануть побагровевшего ювелира по лысине.

— Кажется, я ошибся, — придушенно бормотнул Зейштейн.

Йошка разжал кулаки. Ювелир плюхнулся на стул, долго одышливо всасывал воздух, водя жирной шеей из стороны в сторону. Фронтовики примолкли. У ювелира в конторке не было таких денег, чтобы рассчитаться за высокопробное золото и алмаз.

— Мне нужно пойти за деньгами, — отдышавшись, проговорил он.

— Пойдем вместе. — Йошка смело отодвинул барьерный засов.

— Как же я здесь все оставлю?

— Заприте кассу и успокойтесь. Никто не тронет вашего барахла. Верно, ребята?

— Валяй, — сказал один из калек.

— Сколько вы хотите за это кольцо? — спросил толстяк, с остановками поднимаясь по винтовой лестнице в свой кабинет.

— Десять тысяч марок.