Хроника
Шрифт:
У Лаудомины: платье крапчатого бархата, ценой в 75 золотых флоринов; платье из розовой материи, подбитой тафтой, ценой в 60 золотых флоринов; 3 серебряных пояса, ценой в 31 флорин; один изумруд, один алмаз, ожерелье серебряное, шкатулка из кости, всего на сумму 50 флоринов золотом.
1425. Июля первого дня я вступил в совет управляющих цеха красильщиков. Сотоварищи – мессер Ринальдо дельи Альбицци, Джованни Ричальбани, Джованни Минербетти, Нероне ди Ниджи, Пьеро ди Лионардо дельи Строцци.
1 ноября 1425 года вступил я в число строителей Санта Мария дель Фьоре вместе с Бьяджо Гваскони. В должности мы застали Лапо Никколини, Аньоло ди Биндо Берначча, Томазо Корбинелли и Агостино да Джино Каппони.
1425. Ноября 18-го дня указанного года я составил завещание. Нотариусом был сер Никколайо ди Берто ди Сан Джиминьяно. Я отменил все другие завещания, которые я делал когда-либо прежде. Декабря 4-го дня указанного года была скреплена и заключена лига с венецианцами, и января 27-го дня было
149
Цель союза – совместная война Флоренции и Венеции (к ним присоединились также Феррара, Мантуя, Сьена, Савойя и Неаполь) против Милана, войска которого, одержавшие ряд побед в Тоскане, угрожали уже самой Флоренции.
В день первый марта 1425 года вступил я в должность викария в Муджелло.
1426. Руперто, мой сын, взял в жены Джованну, дочь Сальвестро ди Симоне деи Гонди и монны Алессандры, дочери покойного Филиппо ди Тадео. Женился он на ней октября 22-го дня 1426 года. Приданое – 1100 золотых флоринов. Поручились за приданое я, и мой сын Лука, и мой племянник Джованоццо, сын брата моего Франческо. Нотариусом был сер… ди… На настоящий день имеет она четырех братьев, а именно: Симоне, Филиппо, Карло и Мариотто, и четырех сестер, одна по имени Лена, жена Америко ди Маттео делло Шельто, другие еще не замужем.
В число управляющих Бигалло [150] вступил я ноября первого дня вышеуказанного года вместе с Анджолино ди Гильельмо д'Анджолино, Никколо дель Беллачо, Никколо ди Доменико Джуньи, Антонио ди Пьеро ди Лапоццо, Джованни ди сер Ниджи, Алессандро д'Уго дельи Алессандри и Марко ди Антонио Пальмиери.
И затем ушли с должности Анджолино и Никколо Джуньи, Джованни ди сер Ниджи и Алессандро д'Уго; и на их место вступили Герардо Макиавелли, Филиппо Фаньи, Джаноццо Джанфильяцци и Джованни ди Бичи дельи Медичи. Сын мой Лука уехал начальником галеры. Отправился он из Ливорно 11 мая 1427. Мая 25-го дочь моя Примавера вышла замуж за Стефано ди Нелло, сына сера Бартоломео Серенелли. В должность подесты Прато вступил я июня 27-го дня 1427 года. В указанном году 12 октября в Ломбардии были разбиты войска герцога Миланского войсками нашей лиги. [151]
150
По-видимому, речь идет о благотворительном обществе, шефствующем над Приютом младенцев-подкидышей – Ufficiali del Bighallo.
151
Имеется в виду битва при Маклодио, после которой последовало временное затишье в ходе военных действий.
Лука вернулся из Брюгге 11 февраля в последний четверг масленицы и приехал он сухим путем. Отправился он в Пизу 16-го числа указанного месяца. Дождался там галеры и вернулся 15 марта 1427 года сухим путем, потому что, будучи на галере, тяжело заболел; он оставил в Брюгге больного Доффо ди Луиджи Питти, а также доброго слугу, чтобы за ним ухаживать. Возвращение сухим путем обошлось ему примерно в 500 флоринов, в том числе дал он Якопо Беницци 150 флоринов и лошадь, только за то, чтобы тот командовал его галерой, и 110 флоринов он также оставил Доффо, и многие другие расходы пришлось ему понести.
Зная смертельную опасность, которой он подвергался, очень был я доволен его возвращением, и за то хвалю и благодарю господа.
1428. Мая 16-го дня было объявлено всенародно о мире между лигой и герцогом Миланским. Франческо, сын мой, отбыл… мая указанного года для поездки в Валенцу.
1429. Россо ди Джованни деи Медичи умер 31 июля 1429 года.
Августа 8-го дня умер мой брат Бартоломео.
Приложения
«Хроника» Бонаккорсо Питти
Флоренция, столица Итальянского Возрождения, где родились Джотто и Данте, Брунелески и Донателло, Петрарка и Боккаччо, где сложилась гуманистическая культура, определившая парадный фасад всей итальянской культуры, была также и родиной политиков и путешественников, шерстяников, купцов и банкиров, городом смелых, предприимчивых, но и бережливых дельцов. Эти последние не только послужили той почвой, на которой выросла блестящая плеяда филологов, историков, философов, политических деятелей, но и сами внесли непосредственный вклад в историю своей эпохи, оставив (помимо материальных ценностей) в назидание потомкам многочисленные дневники, записки и просто торговые книги, в которых перечень дебиторов и кредиторов перемежается воспоминаниями о бурных событиях итальянской жизни XIV–XV вв. Эти сочинения флорентийских купцов являются одним из любопытнейших памятников, чрезвычайно выпукло рисующих эпоху и показывающих время, скрытый механизм которого зачастую остается незамеченным. Он остается незамеченным, так как литература и памятники изобразительного искусства, неразрывно связанные с нашим представлением о Возрождении, а также вся внешняя, красочная сторона действительности с ее празднествами,
Многие из этих дневников, привлекшие к себе внимание историков еще в XVIII в. и тогда же впервые изданные, вошли в научный обиход под названием «хроник», или «домашних хроник». [152] Так, например, широко известны хроники Джованни ди Паголо Морелли, [153] Донато ди Ламберто Веллути, [154] а дневник Бенвенуто Челлини [155] с легкой руки Гёте, который перевел его на немецкий язык и снабдил издание своим предисловием, приобрел характер классического произведения и породил громадную посвященную ему литературу. Однако дневник Челлини – произведение сравнительно позднее (он относится к XVI в.), и та правда жизни, которая видна в более ранних документах подобного рода, в нем проявляется сильно затемненной литературным стилем начинающего становиться господствующим маньеризма.
152
См.: G. Garzoni degli Ancarani. La cronica domestica toscana dei secoli XIV–XV. Lucca, 1920. См. также: M. A. Гуковский. Итальянское Возрождение. Т. I. Л., 1947, гл. 3; Л. Баткин. Этюд о Джованни Морелли. Вопросы истории, 1962, № 12, стр. 88 – 106.
153
Новое, научное издание см.: Giovanni di Pagolo Morelli. Ricordi, a cura di V. Branca. Firenze, 1956.
154
Donato V e 11 u t i. La cronica domestica scritta tra il 1367 'ed. 1370, per cura di I. Del Lungo e G. Volpi. Firenze, 1914.
155
См. русск. пер.: Жизнь Бенвенуто, сына маэстро Джованни Челлини, флорентинца, написанная им самим во Флоренции. Пер. М. Л. Лозинского. М. – Л., 1931; более позднее изд.: М., 1958. Нем. пер. Гёте: Leben des Benvenuto Cellini florentinischen Goldschmidt und Bildhauer… T. I–II. Hrsg. von J. W. Goethe. Tubingen – Gotta, 1803.
Среди дневников и хроник XIV–XV столетий сочинение Бонаккорсо Питти на первый взгляд занимает довольно скромное место, хотя сам автор играл весьма значительную роль в истории своего города. Однако его бесхитростные записки являются неоценимым документом для понимания человека эпохи Возрождения – члена пополанской коммуны Флоренции XIV–XV вв., решительного, волевого, не связанного этическими или религиозными нормами поведения, человека, отличающегося острым ощущением и пониманием реальной конкретной обстановки, и хотя несколько возвышающегося над общим средним уровнем своих соотечественников, но очень характерного для эпохи.
К сожалению, жизнь и творчество Питти изучены недостаточно. Ему посвящены два раздела в книгах Варезе и Бека, а также более ранние работы Миро и Стикко, [156] которые в настоящее время устарели и едва ли могут приниматься во внимание. И хотя четыре работы – это, казалось бы, не так уж мало, личность Питти, и особенно его сочинение, безусловно заслуживает гораздо большего и главное более тщательного рассмотрения.
Из записок Питти нам известно, что он родился в 1354 г. во Флоренции, в семье знатной, предприимчивой, но тогда еще небогатой. Он рано потерял отца и пытался «найти фортуну» где только мог. Эти поиски приводят его, едва достигшего двадцатилетнего возраста, в разные города и страны, сталкивают с самыми разными лицами – от нищих чомпи до князей и королей. Из Флоренции он отправляется на север Италии, затем в Ниццу и Авиньон, Гаагу и Брюссель, Аугсбург и Загреб. Список городов, в которых побывал Питти (он приводит его в конце своей «Хроники»), занимает не одну страницу. В 1380 г. он с дипломатическим поручением едет в Англию, а затем в составе бесчисленных посольств – в Париж. От времени до времени он возвращается на родину, где постепенно приобретает все большее влияние. В 1396 г., теперь уже как полномочный посол, Питти едет в Париж к королеве Изабелле (ибо король Франции Карл VI в это время находится во власти тяжелого психического недуга) с поручением добиться союза между Флоренцией и Францией против миланского властителя Джан Галеаццо Висконти. Удачно выполненное поручение делает Питти известным, можно даже сказать, знаменитым. Понятно, что, как все флорентинцы, он занимает ряд видных должностей. В 1398 г. – он член «Коллегии Двенадцати», в следующем году – приор (одна из высших должностей во флорентийском правительстве), затем капитан города Пистойи, незадолго до того захваченного Флоренцией, что делает этот пост особенно ответственным.
156
Cl. Vаrese. Storia e politica nella prosa del Quattrocento. Torino, 1961, pp. 21–36; Ch. Bec. Les marchands 'ecrivains `a Florence. 1375–1434. Paris, 1967, pp. 77–94; L. Mirоt. Bounaccorso Pitti, aventurier, joueur, diplomate et m'emorialiste. Paris, 1923; M. S t i с с о. Arte e sincerity. Milano, 1940.
Меняя маски
1. Унесенный ветром
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рейтинг книги
