Хроники Бейна. Книга третья (сборник)
Шрифт:
– Я, разрушитель Марбаса, призываю тебя. Призываю тебя, как сын демона, в чьей власти осушить моря. Призываю тебя силой моей крови. Тебе известно, кто мой отец, Элиаас, и ты не сможешь – не посмеешь – ослушаться.
Дым поднимался все выше и наконец превратился в завесу, за которой на миг проступил иной мир. Осталось дождаться, пока завеса истончится и образует фигуру – не совсем, правда, человеческую.
На своем веку Магнус повидал немало уродливых демонов. Например, у демонов-амфис-бенов были крылья и тело курицы-переростка. В легендах примитивных говорилось, что голова и хвост амфисбенов были змеиными, но на самом деле это не так. Тело этих демонов покрыто щупальцами, на конце самого большого
Амфисбены были хуже всех, но от морских демонов Магнус тоже был не в восторге. Мало того что они не красавцы, так еще пол после них всегда был в слизи.
Демон Элиаас больше всего напоминал сгусток непонятно чего. Голова похожа на человеческую, но зеленые глазами посажены слишком близко, а вместо рта и носа служил треугольный разрез. Рук у него не было. Туловище резко обрывалось, а нижние конечности – толстые, короткие щупальца – напоминали осьминожьи. И, разумеется, он весь был покрыт зеленовато-черной слизью, словно явился прямиком из зловонного болота.
– Кто призвал Элиааса? – спросил демон вполне нормальным и даже добродушным голосом. Правда, казалось, что он звучит из-под воды. Возможно, это объяснялось тем, что у Элиааса был полный рот слизи. Магнус видел, как зеленый язык демона движется между острыми зубами.
– Я призвал, – ответил колдун. – Но мне кажется, мы это уже обсудили, пока я пытался тебя вытащить. Ну и упрямец же ты! – Он старался говорить дружелюбно, но на всякий случай заставил колыхнуться бело-голубое пламя, чтобы образовать вокруг Элиааса клетку из света. Демон вскрикнул, а потом плюнул, пытаясь потушить огонь, но слизь не причинила пламени никакого вреда.
– Да ладно тебе, – пробурчал демон, – какой я упрямец. Я уже шел на твой призыв, но меня задержали личные обстоятельства.
Магнус закатил глаза:
– И какие же, позволь спросить?
– Да так, всякие. – Элиаас определенно не хотел говорить на эту тему. – А ты как поживаешь, Магнус?
– Что? – рассеянно спросил Магнус.
– Ну, что у тебя новенького с тех пор, как мы виделись в последний раз.
– Мы виделись?
– Ты что, меня не помнишь? – В голосе Элиааса прозвучала обида.
– Ну… я призываю много демонов, – замялся Магнус.
Повисла долгая пауза. Колдун уставился на дно своей чашки и обнаружил, что она пуста. Ему отчаянно захотелось кофе. Подумав о том, что Алека рядом нет и критиковать его действия некому, он прочитал короткое заклинание, и чашка медленно наполнилась густой темной жидкостью. Магнус отпил из нее и посмотрел на демона.
– Н-да, – произнес Элиаас, покачиваясь на щупальцах, – вижу, с памятью у тебя плоховато.
– Может быть, может быть, – пожал плечами Магнус. – За столько-то веков…
– Ладно, давай напомню, – предложил Элиаас. – Ты призывал меня, когда искал демона, проклявшего Сумеречного охотника… Эээ… Билла Херондейла.
– Уилла Эрондейла, – поправил Магнус.
Элиаас щелкнул щупальцами, словно пальцами:
– Точно, его так звали!
– Кажется, я вспомнил, – сказал Магнус. – Извини. Я тогда сразу понял, что ты не тот, кто мне нужен. На одном из рисунков ты был голубоватый, но в тебе, конечно, ни пятнышка голубого, и я только зря потратил твое и свое время. Помню, ты тогда отнесся к этому с пониманием.
– С кем не бывает, – колыхнулся Элиаас. – Что касается голубизны… Знаешь, в правильном освещении я тоже бываю голубым.
– Да, освещение тут действительно важно, – кивнул Магнус.
– А что все-таки случилось с Биллом Херондейлом после проклятия, которое на него наложил тот голубой демон? – Голос Элиааса звучал заинтересованно.
– Уиллом Эрондейлом, – снова поправил его Магнус. – Ну, это долгая история.
– Иногда мы, демоны, притворяемся, что проклинаем людей, но на самом деле ничего такого не делаем, –
– Было бы лучше, если б ты пару веков назад в этом признался, – холодно заметил Магнус.
Элиаас покачал головой и изобразил подобие улыбки.
– Заклятие понарошку. Смешно, правда? – Заметив, что Магнус нахмурил брови, он вздохнул: – Понимаю… Кому-то это, может, и не смешно.
– Да уж, Биллу Херондейлу было не до смеха! – буркнул Магнус. – Черт, ты меня заразил своим Херондейлом!
Зазвонил телефон, и Магнус схватил трубку. Обнаружив на дисплее имя Катарины, он обрадовался. Наконец-то! Демон смотрел на него с любопытством, и колдуна это, признаться, немного смутило.
– Извини, – сказал он, – ты не против, если я отвечу?
Элиаас махнул щупальцем:
– Конечно-конечно!
Магнус отошел к окну, подальше от демона и его вони.
– Привет, Катарина! – сказал он, нажав на кнопку ответа. – Я так рад, что ты мне перезвонила. (Кажется, он слишком эмоционально произнес это «я так рад».)
– Ах, дорогой, я тебе перезвонила только потому, что ты сказал, это срочно, – ответила Катарина, которая в первую очередь была медсестрой и только во вторую – колдуньей. С Магнусом они были знакомы сто лет (на самом деле больше), и он знал, что Катарина не была на свиданиях уже лет пятнадцать. До этого у нее был молодой человек, за которого она собиралась замуж, но все откладывала, откладывала, и в конце концов он умер от старости, не потеряв, однако, надежды, что дама его сердца все-таки назначит день свадьбы.
– Дело действительно срочное, – сказал Магнус. – Если помнишь, я тут… ммм… общался с одним из нефилимов… ну, из нью-йоркского Института.
– С Лайтвудом, да? – уточнила Катарина.
– С Александром Лайтвудом. – Магнус почувствовал слабый прилив ужаса от того, что его голос смягчился, когда он произнес имя Алека.
– Ох… Я думала, из-за твоей занятости и всего прочего у тебя не будет на это ни времени, ни сил.
Магнус улыбнулся, вспомнив ночь, когда встретил Алека. Он хотел устроить обычную вечеринку, повеселиться от души, встряхнуться и почувствовать себя нормальным, полным жизни колдуном. А почему бы и нет? С ним и раньше такое бывало, что он искал любви у прекрасных незнакомцев. Но эта любовь никогда не затягивалась надолго. Конечно, он проявлял интерес и к противоположному полу. Больше века назад он беспрестанно думал о Камилле, девушке-вампире, которая зацепила его надолго. Потом, в пятидесятые, была Этта, и после нее он никого не любил по-настоящему. Этта давно уже была мертва, и расстались они до ее смерти. Да, случались романы, и довольно бурные, но лица стерлись из памяти. И все же он по-прежнему желал любви, хотя и перестал ее искать. Он часто размышлял, может ли надежда пропасть не в одночасье, а ослабевать постепенно, день за днем, и исчезнуть совсем, прежде чем он успеет осознать это, но ответа не находил. Затем на его вечеринке появилась юная Клэри Фрэй, мать которой, Джослин, всю жизнь скрывала от дочери, что ее предки были Сумеречными охотниками. Джослин попросила Магнуса, чтобы тот наложил чары на память Клэри, когда та была совсем малышкой, и Магнус согласился. Ему все это не нравилось, но ее мать так боялась за свою девочку, что отказать он не мог. Го д за годом он наблюдал, как Клэри взрослеет, и чувствовал ответственность за нее. Ему хотелось знать, что будет с ней дальше, и он надеялся, что все сложится так, как должно было сложиться. Клэри, маленькая рыжая девочка, выросшая в красивую рыжеволосую девушку, была интересна Магнусу, но он и подумать не мог, что ему будут интересны ее друзья: парень из примитивных… как его звали? кажется, Саймон; подтянутый Джейс Вэйланд, напоминавший (даже слишком) Магнусу прошлое, которое он предпочел бы забыть; и, наконец, темноволосые брат и сестра Лайтвуды, родителей которых Магнус недолюбливал по многим причинам.