Хроники Черного Отряда. Книги юга: Игра Теней. Стальные сны. Серебряный клин
Шрифт:
Порой ее люди слишком преданы ей. Полдюжины ополченцев из пограничной стражи – равно распределенных по обеим сторонам дороги, одинаково оборванных и, очевидно, давно подружившихся – стояли поодаль, в благоговейном страхе обсуждая нас. Наши нервничали.
Казалось, целую вечность не покидал я пределов империи. Ныне такая перспектива навевала легкую грусть.
– Костоправ, а знаешь, куда мы идем? – спросил Гоблин.
– И куда же?
– В прошлое.
Назад, в прошлое. В нашу собственную историю. Утверждение достаточно простое, но мысль важная.
– Ага.
Я подошел к Госпоже. Она бросила в мою сторону раздраженный взгляд. Я же вылепил на физиономии сладчайшую улыбку и сказал:
– Так, я гораздо старше тебя по званию, лейтенант. В чем дело?
Лейтенант вытянулся в струнку. Мое звание и титул, хоть и незаслуженные, внушали ему большее благоговение, чем женщина, являвшаяся вроде как его высшим начальством. Он верил, что должен выполнять определенные обязанности по отношению к ней, но при этом она не может быть выше его.
– В Отряде есть место для нескольких дельных людей с опытом службы, – продолжал я. – Теперь мы не на территории империи и не нуждаемся в специальном разрешении на активную вербовку.
Он тут же уловил намек и подскочил ко мне, широко улыбнувшись Госпоже.
– Только вот что, – сказал я. – При этом ты должен присягнуть Отряду так же, как и при поступлении на любую службу. Это означает, что ты не имеешь права на преданность кому бы то ни было еще.
Госпожа одарила его сладкой, но недоброй улыбочкой. Лейтенант отступил от меня, решив, что такой шаг надо серьезно обдумать.
– Это относится ко всем, – обратился я к Госпоже. – Прежде я не осмеливался сказать, но если ты покидаешь империю и продолжаешь путь с нами, то на тех же условиях, что и все прочие.
Каким взглядом она меня прожгла!
– Но ведь я женщина…
– Прецедента ты, подруга, не создашь. Конечно, случай редкий, искательниц приключений в мире немного. Однако в Отряде служили и женщины. – Я обратился к лейтенанту: – Если запишешься в Отряд, к твоей присяге отношение будет серьезное. При получении приказа не вздумай спрашивать у Госпожи одобрения и утверждения, иначе немедля вылетишь вон. И останешься один в чужой стране.
В тот день я был самоуверен как никогда! Госпожа пробормотала под нос какие-то совсем не подобающие даме ругательства и сказала лейтенанту:
– Ступай, обсуди это со своими людьми.
Когда он покинул пределы слышимости, она спросила:
– Это означает, что нашей дружбе конец? После того, как я приму вашу чертову присягу?
– Ты полагаешь, я перестал быть другом всем остальным, когда они выбрали меня Капитаном?
– Пожалуй, не перестал. Не много я слышала от них «так точно», «никак нет» и «слушаюсь».
– Однако они выполняют распоряжения, когда видят, что я говорю серьезно.
– С этим не поспоришь.
– Разве что Одноглазый с Гоблином изредка нуждаются в уговорах. Ну так как? Ты собираешься поступать на службу?
– А у меня есть выбор? Подонок ты, Костоправ…
– Конечно есть. Возвращайся со своими людьми и оставайся Госпожой.
Лейтенант тем временем поговорил с подчиненными, и идея насчет прогулки на юг оказалась менее популярной, чем я ожидал. Большая часть отряда выстроилась лицом на север еще до того, как он закончил свою речь.
Наконец он подъехал с шестью воинами, пожелавшими примкнуть к нам. Себя он в эту группу не включил. Очевидно, совесть подсказала ему, как избежать того, что он минуту назад полагал своей обязанностью.
Я наскоро опросил людей. Похоже, тем в самом деле было интересно идти с нами. Тогда я зачислил их в Отряд и привел к присяге, устроив из этого представление специально для Госпожи. Насколько помню, прежде ни с кем мы не обходились столь формально.
Шестерых я передал Маслу с Крутым, одного приберег для себя. Позже, когда мы узнаем, как они хотят зваться, я внесу их имена в Анналы.
Госпожа пожелала и впредь величаться Госпожой – все равно это на всех языках, за исключением одного, звучит совсем как имя.
А с дерева неподалеку за всем этим спектаклем наблюдали вороны…
10. Хозяева Теней
Несмотря на солнечный день и целую дюжину полукруглых окон, там, где собралась Тьма, было тускло.
В центре просторного зала мерцал бассейн расплавленного камня, озаряя кровавым светом четыре фигуры, сидящие в воздухе, в нескольких футах над полом. Обращенные лицом друг к другу, они образовали равносторонний треугольник – одну из его вершин занимали двое. Эти двое объединялись часто. Были они союзниками и теперь.
Все четверо долго воевали друг с другом – и без видимой пользы. Сейчас они заключили перемирие.
Вокруг каждого ползали, вились, плясали Тени, а посему виднелись лишь смутные очертания фигур. Вдобавок все четверо предпочитали прятаться под черными балахонами и масками.
Наименьший, один из двоих объединившихся, нарушил вот уже час царившую в зале тишину:
– Она идет на юг. Те, кто служат ей и до сих пор носят ее несмываемое клеймо, идут с ней. Они переплыли море. У них могущественные амулеты. И путь их делят с ними те, кто посвятил свою судьбу черному знамени. Включая и тех, чьей силы глупо не остерегаться.
Один из углов треугольника презрительно хмыкнул. Другой спросил:
– А что же с тем, на севере?
– Величайший остается в безопасности. Меньший же более не лежит под сенью древа-тюрьмы. Он был воскрешен и принял новое обличье. Тоже движется на юг. Но он так безумен, так жаждет мести, что его не стоит брать в расчет. С ним справится и ребенок.
– Имеем ли мы причины опасаться, что о нашем присутствии здесь известно?
– Нет. Даже в Трого Таглиосе лишь несколько человек доподлинно знают о нашем существовании. За Первым Порогом мы – лишь досужие сплетни, а за Вторым о нас и не слышали. Но тот, кто сделался повелителем великих болот, способен почувствовать нас. Он может заподозрить, что грядет нечто большее, чем известно ему.