Хроники Червонной Руси
Шрифт:
– Не забывайте, кто добыл для вас княжение!
Володарь поспешил вмешаться:
– Пусть будет семьдесят гривен. Этого достаточно.
Хазарин тотчас успокоился и удовлетворённо кивнул. Старцы кланялись князьям в пояс, говорили, что будут верны своим новым правителям и что вся их община будет стоять за них горой.
Когда они наконец вышли из палаты, Давид хмуро обронил:
– Продешевили мы! У хазар ентих серебра не счесть!
– Не стоило их раздражать. У них здесь, в городе, много сторонников. Не забывай, брат, что сотворили с князем Олегом. Не хочется мне повторять чужие ошибки, – возразил ему Володарь.
В тот день побывали у них в тереме и люди от армян,
– Коли не станете торговле мешать, коли брать будете токмо то, что по Правде Русской 105 положено и обороните от ворогов в час лихой Тмутаракань и Корчев 106 – что ж, сидите у нас.
Давид радовался, потирал руки, подсчитывал будущие барыши, Володаря же не покидали опасения. Слишком всё было просто.
105
Русская Правда – сборник законов Древней Руси.
106
Корчев – Керчь.
Вечером он посетил главный городской храм – церковь Пресвятой Богородицы. В тесном приделе мерцали свечи. Царила суровая, тягостная, полная скорби тишина. Большой каменный гроб стоял в глубине ниши. Короткая выбитая на камне надпись гласила, что положен здесь почивший в лето 6575 107 от Сотворения мира февраля в 17-й день русский князь Ростислав, сын Владимира.
Володарь встал на колени. Горло ему сдавил тяжёлый ком. По щекам заструились слёзы.
– Боже мой! – чуть слышно прошептал он. – Прошу тебя: наставь, обереги, охрани! Отче! Молю: не дай сгинуть в краю чужом!
107
6575 год – 1067-й по современному летосчислению.
Почему-то в эти мгновения Володарю стало казаться, что зря он пришёл сюда, зря захватил стол в этом загадочном старинном городе. Но отступать было поздно.
Глава 10
Боярин Ратибор быстро оправился от раны. Сидел в своём покое, окружённый копьями Володаревых гридней, злился, изливал желчь свою и досаду в смачной ругани.
Володарь пришёл к нему спустя седьмицу 108 , сел на лавку, вопросил:
– Как плечо? Заживает?!
108
Седьмица – неделя.
– Да хоть щас с тобою сражусь! Дай токмо меч мне! – воскликнул Ратибор. – На мне, яко на собаке, всякая рана заживает! Игоревич твой исподтишка, в спину нож бросил! Ты, я гляжу, не таков! Вот тебе совет мой: остерегись! Давидка – он вор! Лихой он человечишко! А князёк дурной! Вот отец твой – хоть и ворог нам был, но прям он был, смел, безоглядчив! Любили его на Руси!
– Что ты, боярин, князей судить тут принялся? Твоё ли это дело? – с удивлением заметил Володарь.
– Может, и не моё. Ты слова мои попомни. Игоревич – мразь, дрянь! Зря ты с им повёлся. Уж я-то со многими князьями знаком был, многих норов ведаю. Пото 109 и говорю тебе. – Боярин лихо подкрутил здоровой рукой седатый ус.
109
Пото (др.-рус.) –
– Вот что, Ратибор. Мы – не злодеи какие, не кровопивцы! Заняли мы Тмутаракань, потому как князь твой Всеволод никаких уделов нам давать не хочет. О том ему и скажешь, как в Киев воротишься. Держать тебя в Тмутаракани под стражей мы с Давидом более не будем. И за ворогов лютых нас не почитай! – объявил Володарь. – Коли рана твоя зажила, нынче же и отъезжай! Из ратников своих, кого хочешь, возьми.
– Тебя более ворогом почитать не буду! – вскинул голову Ратибор. – Честный был у нас с тобою поединок! Доведётся – продолжим его когда! А об Игоревиче всё тебе уже молвил. Дозволь, нынче же съеду. Припасы соберу, рухлядишку – и в путь.
– Добро. – Володарь поднялся, собираясь выйти, но у самого порога вдруг остановился и обернулся. – Вот что, боярин. Говоришь, отца моего ты знал. Как думаешь, из-за чего отец мой, князь Ростислав, нас малых с матерью во Владимире бросил и прибежал сюда, в Тмутаракань эту?!
– А зрел, торг здесь каков?! Платна 110 какие, шёлка многоценного сколь! Паволоки, парча, рыба, ворвань, меды! Кони резвые! Чего токмо несть! Злато тако в руци и сыпется! Вот и восхотел сего отец твой!
110
Платно – ткань, полотно.
– А правда, будто жёнка у него была, полюбовница? – спросил вдруг Володарь.
– Правда, князь. Девка – очей не оторвать! Да ты её сам узришь, коли хошь. Здесь она живёт, в Тмутаракани, и по сей день. Таисией зовётся. Из древнего, да обедневшего рода Каматиров. Дальний пращур ейный строил для хазар крепость Саркел 111 . Белую Вежу, по-нашему. Тако вот. – Ратибор вздохнул. – Токмо ты, князь, лиха Таисии сей не чини. Не поминай обид былых. Она тут ни при чём. Славная жёнка.
111
Саркел (Белая Вежа) – крепость на Дону.
– Ладно. Зря я её вспомнил. Прощай, боярин Ратибор. Может, свидимся когда. Удачи тебе, – заключил Володарь.
– И тебе.
Два человека, бывшие врагами, супротивниками, но не озлобившиеся, не обратившиеся в диких зверей, на том расстались. Если и будет после князь Володарь вспоминать о боярине Ратиборе, то только с уважением.
Глава 11
Халдей спешил в княжеский терем с очередной важной вестью. Конь его, пропетляв по посаду, рысью вынесся к крепостным воротам. Подгоняемый нагайкой, промчался он мимо громады собора Рождества Богородицы, свернул влево, заржал, круто остановленный всадником возле княжьего подворья. Торопливо засеменил Халдей по выложенной толчёным кирпичом дорожке.
Володарь и Давид принимали его всё в той же горнице. Чадил на ставнике светильник, луч солнечный пробил себе путь через высокое сводчатое окно и падал на фигуру хазарина в долгой серой хламиде, церемонно упавшего к ногам князей.
«У нас на Руси так не ползают. Ни един боярин не повалится. Ну, отвесит поклон, и только. Да что там боярин – и купец, и ремественник, и людин тоже», – думал Володарь. Дико, непривычно было ему подобное раболепие. Но привыкать надо было ко всему. Привыкать и не удивляться.