Хроники Червонной Руси
Шрифт:
Когда она вышла из собора и в сопровождении одной служанки двинулась в сторону торжища, Володарь долго смотрел ей вслед.
«И почему мне по нраву жёнки старше меня? Или потому, что я, почитай, совсем ещё молод? Вот и княгиня Ирина – сколько ей? Кажется, двадцать три или двадцать четыре. А этой, верно, и вовсе за тридцать. А ведь тридцать с виду не дашь. Оно понятно: мази, притирания там разные… Вот, к примеру, Анна Вышатична. Брат Василько от неё без ума, а я гляжу – ну, девчонка, и девчонка. Чего в ней такого?
В голове молодого князя царил хаос мыслей. Одно знал он точно: жёнку сию должен он непременно повидать.
…В дом к ней пришёл он единожды вечером, собравшись с духом. Странным казалось, что длани дрожат от волнения. Вот бился с Ратибором – и страха не было, на медведя выходил в Карпатах – тоже не боялся, а сейчас… Или надо было ему вести себя, как Игоревич? Тому Халдей частенько услужливо доставлял из порта девок – и славянок, и гречанок, и армянок. Податливые блудницы готовы были исполнить за горстку фоллов любую княжескую прихоть.
У Володаря почему-то продажные эти женщины вызывали неприязнь. Одна из них, стройная черноволосая армянка, всё жаждала вкусить с ним утех, как-то раз даже подловила в переходе, с серебристым смешком беззастенчиво притиснула большой грудью своей к стене, шепнула:
– Отведай со мной сладкого плода, архонт! Не пожалеешь!
Одолел Володарь искус плоти, отодвинул её в сторону, коротко отмолвил:
– Недосуг!
…Служанка, старенькая гречанка в полинялом халате, провела князя через галерею с колоннами в узкую камору. Таисия, в том же платье шёлковом, в накидке-мафории на голове, встретила его стоя.
Отпустив служанку, красавица вопросительно воззрилась на него своими глазами цвета маслин.
– Ты пожелал видеть меня? – спросила она по-русски.
Русскую мову в Тмутаракани знали почти все, благо уже более ста лет город сей с прилегающими окрестностями принадлежал Руси. Гречанка же говорила чисто, без акцента, голос у неё был сильный и звонкий.
– Давно хотел, – признался Володарь. – Много слышал о тебе.
– Садись. Будешь сегодня моим гостем.
Таисия хлопнула в ладоши. Перед Володарем возник поднос с фруктами, затем появились вино и восточные сладости.
Женщина сняла мафорий, откинула назад каскад густых каштановых волос, грустно улыбнулась, спросила вдруг:
– Мне говорили, ты – сын архонта Ростислава. Правда ли?
– Правда.
– Я знала… хорошо знала твоего отца. Прости, но ты совсем не похож на него. Вот я и засомневалась.
– Многие говорят так. Те, кто был знаком с моим покойным родителем.
– Он был светловолос и синеглаз, ты темнее. И черты лица…
– Я выдался в мать. Как и мой старший брат, Рюрик. Младший, Василько, – тот, говорят, более схож с нашим отцом.
Женщина умолкла. Уловив во взгляде её беспокойство и озабоченность, Володарь промолвил:
– Не
– И что? – Таисия тихо засмеялась. – В самом деле, красива?
– Да. – Володарь чувствовал, что, как будто туманом, обволакивает его разум красота этой жёнки. Было мгновение, когда готов он был упасть к её стопам, готов был сорвать с неё одежды, окунуться в сладостные объятия.
Удержался, одёрнул себя. Что сказать сейчас, не знал. Бурно клокотала внутри его плоть.
– Налью тебе вина, князь. Позволь, я поухаживаю за тобой, – сказала женщина. – Твой отец был тебя постарше, когда знал меня. Его отравили. Когда он умер, я рвала на себе волосы от отчаяния и горя. Но всё это схлынуло… Время излечивает раны… Я была молода – всего восемнадцать лет. В таком возрасте горести проходят быстро.
«Восемнадцать. Выходит, ныне – тридцать один али тридцать два, – прикинул в уме Володарь. – Молода ещё. Хотя много старше меня».
Таисия взяла в руку красное яблоко, стала грызть его. Обнажился красивый ровный ряд белых зубов. Выразительно смотрела опытная, хорошо разбирающаяся в мужчинах красавица на оробевшего молодца.
Всё пыталась увидеть в нём хоть какое-то сходство с отцом, но найти не могла. Ростислав – тот бы уже давно увлёк её на ложе, он был порой несколько груб, порой, наоборот, нежен, и напирал, настаивал, врывался в её жизнь, как морская волна в бурю, как свирепый ветер, как стрела, жалящая в сердце. Володарь – Таисия поняла – был совсем не такой. Невзирая на невеликие лета, жизнь научила его осмотрительности и осторожности.
Князь выпил немного сладкого красного вина. Таисия пила больше, вкушала вино с заметным наслаждением, норовила подлить и ему в чару, но Володарь с мягкой улыбкой отстранял её изящную белоснежную длань.
– Не пьёшь совсем. Думаешь, я подмешаю в вино яд? Не бойся. Этого не будет.
– Я и не боюсь. Просто… предпочитаю воду. Вода не туманит мысли.
Женщина тихонько прыснула со смеху.
– Какой ты забавный, князь. Словно и не муж, а ребёнок ещё. Скажи, у тебя были женщины? Ты был влюблён?
Вино явно развязало гречанке язык.
– Не забывайся. Близость твоя с моим несчастным родителем – ещё не повод для столь дерзких вопросов! – неожиданно резко осадил её Володарь.
– Выходит, у тебя не было женщин. Или было их слишком мало. Ты не знаешь их и опасаешься. Так? – Слова князя нисколько не смутили красавицу. Она игриво пощекотала пальчиком с длинным ноготком его подбородок. – У тебя и борода не выросла. Или ты, как угр или фрязин, бреешься?
«Издевается она надо мной, что ли? Жрица любви – чтоб её!» – Володарь зло скрипнул зубами.