Хроники Драгомира. Книга 2. В тени Обсидиана
Шрифт:
– Мама, Анита! – с облегчением воскликнула Луна. – Помогите мне, я не знаю, что надеть.
Нефелина с Анитой посмеялись от души, глядя на растрепанную Луну, восседающую на куче вещей.
– А что? – с хитрой усмешкой спросила Анита. – На свидание собираешься?
– И ты туда же, – пробурчала Луна. – При чем здесь свидание? Просто хочу прилично выглядеть.
– Ну да, перед Сентарией чего стараться, она же не мальчик, – улыбнулась Нефелина.
– Мама!
– Молчим-молчим! Давай посмотрим, чем тебе помочь.
Мама немного покопалась в груде одежды и вытянула темно-синие узкие брюки и небесно-голубую
– Ух ты, какая красота! И на лошади удобно, и выглядит потрясающе. Спасибо, мамочка! – Луна с восторгом крутилась возле зеркала. – Осталось только решить, что делать с волосами.
Анита подошла сзади и ловко собрала волосы Луны в большой пышный хвост, который оплела длинным шнурком, похожим на тот, что украшал тунику.
– Думаю, ты готова! – тихо сказала она. – Настоящая красавица. За полгода так сильно выросла, слов нет!
Луна прижалась к ним, глядя на отражение в зеркале. Еще чуть-чуть, и она уже догонит маму с тетей в росте.
Посмотрев на Аниту, Луна уже в который раз отметила ее цветущий и довольный вид. Дело в том, что недавно у Аниты появился поклонник, который задаривал ее цветами и подарками. Этим поклонником, к всеобщему изумлению, оказался не кто иной, как Морион. Подчинясь настоятельной просьбе Александрита, он все же явился в лазарет целителей, чтобы те осмотрели его рубец на руке. В тот день Анита помогала вести прием. Именно она и занялась раной Мориона. Он был сражен ее тонкой красотой и умом и начал трогательно ухаживать. Анита смущалась и краснела, как девчонка. Внимание Мориона ей льстило.
Кстати, с легкой руки Луны, которая так и не смогла переучиться, все постепенно стали звать Титаниту Анитой. Она не возражала, так как за тринадцать лет тоже привыкла к этому имени.
Девочка еще раз порадовалась за тетушку и, словно очнувшись от мыслей, рассмеялась:
– Будете продолжать так меня кормить, скоро догоню и папу. И да, пора завтракать и выезжать.
И они вместе с суетящимся Фиччиком пошли в обеденный зал.
Через полчаса, выслушав кучу наставлений, девочка верхом на Джемме отправилась в Гарнетус. Она уже бывала там однажды, когда с родителями объезжала весь Драгомир, знакомясь с каждым петрамиумом и его жителями.
В ее памяти Гарнетус отложился как нечто яркое, необычное, быстрое, переливающееся всеми оттенками красного и одновременно строгое, сдержанное, выстроенное по линеечке и подчиняющееся военному порядку.
Сейчас Луна с замиранием сердца предвкушала встречу с рыжеволосыми жителями огненного петрамиума. Доехав до развилки, она свернула на восток. Дорога постепенно стала оранжевой с желто-красными переливами. Девочка вспомнила, как Гелиодор, могучий правитель Гарнетуса, хвастался, каким прекрасным камнем вымощена дорога в его петрамиум.
Оглядываясь по сторонам, девочка с изумлением заметила, что не только дорога изменила цвет. В окраске цветов тоже стали преобладать оранжевые, желтые, красные, пурпурные, алые и лимонные оттенки. Казалось, будто жидкий огонь пылает на поле. Если бы не зеленая трава, можно было бы даже испугаться.
Деревья
Гелиодор когда-то сокрушался, что листья у деревьев не оранжевые. Но, поразмыслив, пришел к выводу, что нежная зелень отлично оттеняет его любимые оттенки огня. И поэтому смирился и перестал приставать к ученым Смарагдиуса с просьбой вывести деревья с красными, желтыми и оранжевыми листьями. Он бы замахнулся и на золотые, но этот цвет был негласно закреплен за петрамиумом целителей.
Разговаривая сама с собой и вслух восхищаясь увиденным, Луна не заметила, как подъехала к первым строениям. Тут ей пришлось остановиться, ведь она никогда не встречала ничего подобного. Луна отпустила лошадь попастись на лужайке, а сама подошла к первому же дому. Из-за ограды, как черт из табакерки, неожиданно выкатился извивающийся, брыкающийся и отчаянно вопящий клубок, поднявший тучи пыли. По лохматым, давно не мытым пламенеющим шевелюрам с застрявшим в них репейником, по оттопыренным ушам, россыпи веснушек и драным коленкам на штанах Луна признала двух братьев, которые нашли ее в портале Драгомира.
Она бесстрашно ввинтилась в середину этого клубка и ловко вытянула оттуда сначала одного, а затем второго. К чести мальчишек, увидев, что перед ними девочка, они тут же разжали кулаки и застыли в ожидании, когда она их отпустит.
– Наверное, здравствуйте, – с усмешкой произнесла Луна, глядя на раскрасневшиеся чумазые физиономии.
– Хо, Луна, привет! – закричал Пиритти, старший из братьев.
– Мы тебя тут с самого утра караулим! – выпалил Пироппо, младший брат. – Чего так долго-то, а? Мы устали тебя ждать и маяться от безделья.
– Ага! – поддакнул старший. – Даже успели подраться три раза.
– Четыре! – возразил младший. – И все четыре раза я ему навалял.
– Фу ты ну ты! Это еще кто кому навалял? Да я сильнее тебя в десятки раз. – Пиритти, изловчившись, влепил звонкий щелбан Пироппо.
– Да иди ты! – завопил Пироппо. – Мы же договорились на временное перемирие, а ты его нарушаешь.
– Это я так, по привычке. Сам виноват, чего врешь. Четыре раз он меня победил…
– А сколько? У меня всего лишь один синяк на локте. – Пироппо прямо через дыру в рубашке показал фиолетовый синяк. – А у тебя ухо красное, шишак на лбу, разодрана коленка, ушиблена рука. Все правильно, счет четыре – один, так что я выиграл.
– Это я случайно упал. Поэтому лоб, коленка и рука не считаются, – затараторил Пиритти.
– Упал он! Ха… Это я тебе навалял.
– Нет, упал!
– Нет, навалял!
Мальчишки вновь начали кружить по дороге, как два бойцовских петуха, готовясь навалять друг другу в пятый, а потом и в шестой раз. Луна, понимая, что это никогда не закончится, решительно вмешалась:
– Погодите, а зачем вы меня ждали? Мы вроде договорились, что я сама приеду во дворец.
– Это все Аметрин… – начал объяснять Пиритти.