Хроники Кадуола
Шрифт:
Омнибус приземлился; арестанты неохотно спустились на землю и стояли, оглядываясь по сторонам. Все местные сооружения уже развалились — кроме небольшого бетонного бункера, ранее служившего укрытием для оборудования системы связи.
«Теперь вы дома — здесь вы проведете остаток своей жизни, — сказал Бодвин Вук. — Не ожидайте посетителей. Не ожидайте милосердия. Не ожидайте новостей. Вам придется полагаться исключительно на себя».
«Не знаю, расположены ли вы выслушивать советы, — прибавил Глоуэн, — но я все равно кое-что посоветую. Обратите внимание на частокол, окружающий вершину. В нескольких местах в
«Но эти запасы скоро кончатся, и мы умрем с голода!» — в отчаянии воскликнула Спанчетта.
«Не умрете, если будете работать, — возразил Шард. — Симонетта знает, как здесь жили заключенные. Снаружи, за частоколом, они выращивали овощи. Вам ничто не мешает делать то же самое — мы оставим садовые инструменты и семена. Кроме того, в джунглях можно найти орехи, съедобные стручки, ягоды и корневища — но в джунглях находиться очень опасно. И все же, вы скоро усвоите навыки выживания. Узники Симонетты сооружали жилища в кронах деревьев, с лестницами, которые поднимали на ночь. Может быть, какими-то из этих хижин еще можно пользоваться. Так или иначе, жизнь на Шаттораке поставит перед вами множество интересных и трудных задач».
«Какой ужас! Какой позор! — рыдала Спанчетта. — Как может быть, чтобы я, Спанчетта Клатток, карабкалась на деревья по ночам, чтобы меня не сожрали хищники?»
«Это единственная в своем роде тюрьма, — продолжал Шард. — Вы можете бежать в любое время, когда пожелаете. Ворота частокола всегда открыты, а охраны теперь нет, так что вам не придется составлять тайные заговоры. В тот день, когда вы решите отсюда уйти, просто-напросто выйдите за ворота, спуститесь по склону и попробуйте добраться до берега океана».
«Ваши советы вдохновляют, — сказал Намур. — Мы начнем планировать побег немедленно».
Чилке обратился к Симонетте: «Мне очень жаль, госпожа Зигони, что все так кончилось. Не могу сказать, что я всегда был на вас в обиде. Однажды мы с вами отменно отобедали, и вы заплатили за обед. Но потом вы приказали меня бросить в яму — вон туда, помните? Мы можем пойти на нее посмотреть — я до сих пор с криком просыпаюсь по ночам, когда ее вспоминаю. Кроме того, вы задолжали мне заработную плату за шесть месяцев. Полагаю, сейчас у вас нет возможности со мной рассчитаться?»
Симонетта молча смотрела на Чилке ненавидящими глазами.
«Неважно! — снисходительно махнул рукой Чилке. — Я на вас не в обиде. В конце концов, в отличие от Шарда, я провел в яме всего одну ночь».
Чилке забрался в кабину омнибуса; за ним последовали Шард, Бодвин и Глоуэн. Намур, Спанчетта и Симонетта стояли, провожая глазами омнибус — тот поднялся в небо, постепенно превратился в точку над восточным горизонтом и скрылся.
Глава 9
1
На Мармионском побережье йипов больше не было — от четырнадцати лагерей не осталось никаких следов. К востоку редкие пологие валы лениво катились
2
Глоуэн и Уэйнесс справили свадьбу в Прибрежной усадьбе. Кора Тамм настаивала на традиционной церемонии — со свечами, музыкой и древним обрядом обмена золотыми обручами — и молодожены уступили ее просьбе. Теперь, приютившись во временной избушке на участке, выделенном у основания холмов Боло, они планировали строительство своего нового дома. Дом этот, из тесаных деревянных брусьев и глинобитных панелей, должен был разместиться на пологом травянистом холме над спокойным ручьем. За домом остались бы уже выросшие на участке две кряжистые ромовые яблони, а по бокам они собирались посадить пару сильванских вязов. Ожидая прибытия машин, необходимых для того, чтобы вырыть яму под фундамент, залить его и сформировать стены дома, они сажали виноградные лозы на склоне холма и фруктовые деревья на лугу неподалеку.
3
Левин Бардьюс снова посетил заповедные приюты, устроенные управлением Заповедника, и с удовлетворением обнаружил, что его былой энтузиазм не истощился. В этот раз, однако, он был в аналитическом настроении и делал многочисленные заметки. Он пришел к заключению, что очарование приютов объяснялось не мистическими свойствами и не ожиданиями постояльцев, а последовательным применением определенного сочетания практических методов.
Основная общая характеристика каждой такой гостиницы очевидна: сооружение должно быть неотъемлемой частью ландшафта, без какого-либо вмешательства извне, то есть без цветовых контрастов, без создающих дисгармонию форм, без музыки и прочих развлечений. Комфорт, тишина и хороший повар имеют большое значение, так как их отсутствие раздражает постояльцев. Кроме того, персонал должен носить ненавязчивую фирменную одежду и вести себя вежливо, но беспристрастно, без фамильярности и чрезмерной любезности.
Бардьюс проводил в каждом из приютов по два-три дня. На этот раз он путешествовал один — Флиц больше интересовалась другими вещами.
Когда инспекция заповедных приютов закончилась, у Бардьюса не осталось никаких дел на станции Араминта. Новое население Таинственных островов точно соответствовало его целям. Бывшие обитатели Йиптона отличались непосредственностью, податливостью, превосходным телосложением и склонностью окружать себя музыкой, цветами и праздничной атмосферой — склонностью, которой Бардьюс намеревался потворствовать. Тем не менее, он собирался открыть школы и обеспечить достаточные возможности для изменения общественного положения — на тот случай, если кто-либо предпочтет порвать с образом жизни, навязанным Таинственными островами.