Хроники ключников. Бунт теней
Шрифт:
– Госпожа, - босые ноги зашлепали по полу.
– Вы должны быть осторожны.
Приподнявшись на руках и поплотнее прижав к груди одеяло, я обернулась. Мальчик присел подле меня, держа в руках какой-то сверток.
– Я помогу вам, - положив свою ношу на кровать, прислужник протянул мне руку, а потом, бросив расстроенный взгляд на перебинтованную ногу, покачал головой.
– Тяжелые раны для тела человека, - заметил он.
– А это - одежда.
Мальчишка указал на сверток.
– Слышал ваш разговор. Простите, - он покраснел и опустил глаза.
– Простую одежду надевают только слуги, женщины, носящие детей и дети до прыжка в лаву.
– Спасибо, - я протянула руку и взяла сверток.
– Почему брат не хотел, чтобы я одевалась как... вы?
– Вы - не мы, - просто ответил мальчик.
– У правящего рода это считается дурным тоном, - пояснил проводник, подползая к свертку. Дух оставался невидимым для моего гостя, и я лишь внимательно слушала, глупо кивая пустоте.
– Венценосные спариваются исключительно в небе, чтобы, ни дай лава, не принести князьям слугу. Драконы носят магические платья-кольчуги. Заговор на сплаве позволяет перекидываться в летуна, не разрывая одежду каждый раз. Кольчуга воспринимается ореолом как кожа.
– Твои родители - кхелет хатра?
– спросила я мальчика, который, переминаясь с ноги на ногу, с любопытством наблюдал за мной.
– Я своих родителей не знаю, - отчего-то радостно ответил он.
– Хорошо, что и они меня не знают. Им было бы стыдно.
– Его могла родить и женщина-слуга, - дух зевнул.
– Но те обычно не стесняются своих детей. Мальчишка, скорее всего, сын крылатых. А родители подкинули его к комнатам слуг, как делают многие, если у них рождается дитя с блеклыми глазами.
– Может, поешь вместе со мной?
– спросила я, разворачивая сверток. Внутри было простое легкое платье серого цвета, которое почему-то напомнило мне форму заключенного.
– Я сыт, госпожа. Скоро к вам придет лекарь и сменит повязку.
– Спасибо, - я улыбнулась, рассматривая серьги в ушах мальчика, делающие его похожим на индейца из старых фильмов. Слуга кивнул и, резво отскочив в сторону, сломя голову бросился к выходу.
– Дуууух, - позвала я, когда мальчик скрылся из виду.
– Если драконы так бояться родить бескрылого, зачем они занимаются сексом в человеческом обличии?
– Потому что им это до безумия нравится и, в отличие от первого полета, не ведет к образованию вечного союза между дочерью лавы и сыном ветра, - проводник смиренно отвернулся, когда я повела рукой, делая знак, что сейчас буду переодеваться.
– А со слугами они тоже спят?
– Да. Женщина-слуга будет очень рада, если её осчастливит огнеглазый. Она может родить дитя, поцелованного лавой. Секс со слугами не карается, но брачные союзы против воли богов.
– А какие - по воле?
– Собралась замуж? Союз считается союзом, если его одобрил глава рода. А лучше - если он сам выбрал дочери лавы партнера.
– И все согласны с правом главы рода?
– Хм..., - дух обернулся.
– Это платье делает тебя похожей на монахиню из шестого. Все ли согласны? В основном. Но бывают и исключения. Вот, например, драконы, которых ореол одарил силой магии, иногда просто распахивают дверь и убегают в никуда.
Я осторожно опустилась на кровать, расправила складки на длинной юбке.
– Мама полюбила кого-то?
– Не знаю всех подробностей, но, кажется, она просто очень любит себя. А маги - народ своевольный, в каком бы мире они ни родились.
Я отдернула полог и уставилась на темнеющее небо. Ветер приносил в пещеру прохладу и стрекоз. Снизу доносились тягучие, резкие звуки, похожие на вой сирены, иной раз сменяющиеся сухими щелчками. Хотелось подойти к краю, посмотреть, что там, под небом третьего мира, но я боялась наступать на ногу, да и ограды у края не наблюдалось.
– Надеюсь, ты не забыла, что мне нужно убежище?
– проскрипел проводник, напоминая о себе.
– Определенно, это...
– Госпожа, - грянул голос под сводами пещеры, и я, забыв о страхе повредить ногу, подскочила, как пружина и, снова не удержавшись, схватилась за полог. Мне, видимо, пытались помочь, потому что пока я барахталась в ткани, в тщетных попытках найти выход, кто-то схватил меня за локоть.
– Прекрати руками махать!
– хрипло завопил гость.
– Да осторожнее же!
Под треск материи и визг духа, я свалилась на пол, по дороге, кажется, подмяв под себя гостя.
– Ты хочешь меня убить, госпожа?
– недовольно поинтересовался Максим Александрович, когда я, отбросив в сторону ткань, едва не столкнулась с ним нос к носу. Взглянув мне в глаза, он нахмурился.
– Нечего было так орать, - процедила я.
– Здесь всюду чужие. Я пугаюсь.
Страж был бледен, как полотно, под глазами пролегли темные круги, и дышал он довольно тяжело. Хотя последнее было вызвано, скорее всего, тем, что на нем лежала я.
– Может, слезешь с меня?
– устало спросил он.
– Ай, - пискнула я, приподнявшись на руках.
– Что такое?
– Нога не гнется.
Страж закусил губу, зажмурился, подтянулся, выползая из-под меня, а потом, схватившись за спинку кровати, осторожно поднялся и помог мне встать.
– Мое почтение, госпожа, - когда я уселась на кровать, вытянув ногу, Максим Александрович попытался изобразить поклон, но поморщился и выпендриваться больше не стал.
– Принесла нелегкая, - недовольно проскрипел проводник.
– Чего во Рве не сидится? Послужить захотелось?
– Страж в опасной ситуации должен находиться подле ключника, - Максим Александрович сел рядом, едва не придавив возмущенно запищавшего духа.
– До этого дня что-то я тебя не видел, - проворчал тот, отползая к подушкам.
– Собратья о долге напомнили? Или Зарго достал?
– Выглядите вы гораздо лучше, - пылко произнесла я, перебивая проводника.
– И одежду вам всё-таки выдали. А мне пришлось её требовать.
Страж вдруг как-то помрачнел, нервно поправил ворот легкой, чересчур просторной рубашки, дернул висевший на шее массивный амулет в виде спиралевидной ракушки.