Хроники ключников. Бунт теней
Шрифт:
Я послушно взяла с подноса пирожок и, разломив его, понюхала содержимое.
– Что это?
– Яйца гури.
– Хм... гури их откладывают?
Женя вздохнул.
– Да. Что-то вроде перепелок.
– А их можно есть?
– Можно. Ты теперь здесь своя. Пища, воздух, давление ореола, - брат взмахнул рукой.
– Я не позволю тебе делать ничего такого, что угрожало бы твоему здоровью.
Жуя пирожок, я согласно кивнула. Женя всё решит и во всем разберется. Теперь хотя бы за свою жизнь можно не опасаться.
– Так
– Ты говорил о кланах.
– Кланы... Кланами правят крылатые князья. Титул передается по наследству от отца к старшему сыну.
– Постой, проводник назвал тебя наследным князем, - я отложила пирожок и сглотнула. Женя, сев, отдернул полог и заорал на всю пещеру.
– Пурпурного сока!
– Жень, наша мать - дочь повелителя клана?
Брат снова завалился на кровать.
– Да, её старший брат погиб, не оставив наследников.
– Ты так просто говоришь об этом...
– Я знаю об этом достаточно давно.
– А я? Почему я ничего не знала?
– Ты дашь мне договорить?
– Женя нахмурился.
– Спасибо. Власть князей неоспорима. Их покровитель - Хатра - дыхание неба, великий воин и отец всего народа. Кхелет - покровительница женщин и защитница гнезда. Если дочери лавы беременеют в истинном обличии, то на всё время от зачатия до вылупления они остаются крылатыми, после кладки стерегут и греют отложенные яйца. Если же женщина забеременела в человеческой ипостаси, ей придется забыть о полете и сущности дракона до рождения ребенка. Она просто не сможет перекинуться. Но здесь есть подвох - дети, выношенные матерями в человеческом обличии, могут не получить поцелуя Кхелет.
Женя обвел лицо рукой.
– Их глаза будут цвета песка, а не лавы. Это значит, что они никогда не смогут искупаться в крови земли, проистекающей из оживших вулканов. Если же их глаза горят пламенем, в двенадцать-пятнадцать лет они проходят обряд преображения вместе со сверстниками, рожденными из яиц. Юноши и девушки ныряют в лаву людьми, а поднимаются в небо драконами. Молодые же кхелет хатра, купаясь в лаве, сбрасывают детскую чешую, и становятся взрослыми.
– А бывало, что кто-то не вылетал из лавы?
– Да, - Женя пожал плечами.
– Но очень редко.
– Постой, и ты купался в лаве?!
– озарило меня.
– Это когда мама сказала, что ты уехал на всё лето в лагерь?
– Питье!
Брат отдернул полог, забрал у слуги кувшин и поставил на поднос, игнорируя мои вопли.
– Ты... Ты всегда все знал! И ничего мне не сказал!
– продолжала голосить я.
– Да как ты мог? Это нечестно!
– Прекрати орать, - резко одернул меня Женя.
– Здесь у каждого есть свое место, и этот каждый должен его знать. Дай мне закончить.
– Пожалуйста, - хмыкнула я, припадая к кувшину.
– Фу, кислятина.
– Те, кому Кхелет не подарила свой поцелуй, становятся слугами. Они пасут стада, выращивают овощи, фрукты, злаки, убираются в пещерах, занимаются ремеслом.
– А что делаете вы?
– Мы... Летаем, охотимся, следим за порядком, исследуем горы, ищем руду, драгоценные камни.
– И воюете, - пискнул проводник.
Брат одарил его свирепым взглядом.
– Беспристрастного рассказа не выходит, да?
– дух оскалился.
– Не бывало года, чтобы кланы не дрались между собой. А какие это битвы! Матери богов шести миров! Аж дух захватывает, когда видишь, как вы потрошите друг друга в небе. А потом на землю выпадет дождь из ваших костей, кишок и крови.
Я поперхнулась сыром и испуганно взглянула на брата.
– Это правда?
– Проводник никогда тебе не солжет, - хрипло ответил Женя.
– И почему же вы воюете?
– Почему? Скорее, за что. За стада, за угодья, за камни и металл. У кхелет хатра нет союзов, нет пленных, нет тюрем. Мы никогда не убиваем представителей своего клана, но все остальные - смертельные враги.
– Как вы ещё не истребили друг друга...
– Не истребили?
– проводник присвистнул.
– Да жителям шестого мира учиться и учиться у драконов истреблять себе подобных! Когда-то здесь жило больше полусотни кланов!
– Зато теперь еды хватает на всех, - Женя отвернулся, избегая моего осуждающего взгляда.
– Когда хищников некому убивать, они начинают грызться за добычу или дохнут с голода, если слишком слабы.
– А договориться нельзя?
– тихо спросила я.
– У вас же наверняка одни боги, одни обычаи...
– Одни. И эти обычаи гласят, что мы должны сражаться за еду и угодья. Такова сущность кхелет хатра. Только пару раз кланы объединялись, чтобы дать бой общему врагу, но это было давно, и мотивы предков для потомков слишком туманны.
– Это ужасно, - честно призналась я.
– Начинаю понимать, почему мама сбежала. Но зачем она привела тебя сюда?
– Не привела. Я сам отправился в этот мир, когда проходил обучение у Эдгарда Шэдоу.
– Ничего себе, - я уже не знала, чему поражаться.
– И тебя так просто приняли и назначили наследником?
– Не просто, - брат покачал головой.
– Но пока тебе не нужно это знание.
– Здорово. Тайны, тайны, тайны. Как всегда.
– Не злись. Так должно...
Его слова прервал трубный рев. С потолка на полог посыпался песок, а Женя, резко вскочив, прислушался.
– Мне... пора, - отрывисто произнес он.
– Если захочешь, можешь погулять по горе, но в другие не суйся.
– Ты куда?
– я схватила его за руку.
– Бросаешь меня?
– Сестренка, - Женя ободряюще улыбнулся.
– Я теперь рядом и все решу. Будь сдержанна.
Брат откинул полог, подошел к краю пещеры, потоптался близ него, а потом, раскинув руки, прыгнул вниз. Я вскрикнула, хотела было вскочить с кровати, но забинтованная нога отозвалась такой дикой болью, что я, запутавшись в одеяле, упала на пол. А в небо взмыл серебряный дракон.