Хроники не прошедшего времени. Часть 1. Истории из жизни С. Сидорова в стране Гудка
Шрифт:
– Оставьте, – раздраженно произнес Строгий, – Нет, вы нам все равно не подходите.
– Почему?
– Причем здесь пароходы? Мы министерство культуры.
– Можно заменить, на…, – Сидор немного задумался и добавил, – На звон колоколов, например.
Строгий сморщился и недовольно покачал головой. В это время зазвонил телефон.
– Слушаю, – произнес он, снимая трубку. – Что больше некому поехать? Послушайте, за театры наш отдел не отвечает. Что? Так распорядился министр? – Лицо Строго расплылось в заискивающей улыбке, – Я понял, мы решим вопрос.
– Вы еще здесь?
– Извините, задумался, – растерянно улыбнулся Сидор и развернулся к выходу.
– Подождите, – остановил его Строгий. – Сегодня вечером открывается после ремонта сцена Среднего театра. Там надо выступить от нашего министерства. Поздравить и пожелать творческих успехов. У меня, к сожалению, планы на вечер,– Строгий сделал паузу и внимательно посмотрел на Сидора. – Сможете?
– Да, – не задумываясь, согласился Сидор.
– Кстати, можете там и про свои пароходы. Они это любят, – Строгий улыбнулся и оглядел Сидора.
– А почему у вас пуговицы заклеены скотчем?
– Ну…, – развел руками Сидор не находя ответа.
– Отклейте, – приказал строгий.
– Если я отклею, они отвалятся, – тяжело вздохнул Сидор.
Строгий покачал головой и, подойдя к столу, нажал кнопку селекторной связи,– Зайдите. – Он пододвинул к себе журнал и задумчиво произнес. – Где они таких красивых находят.
В это время бесшумно открылась дверь, и на пороге появился человек с загорелым лицом, в темно-синем костюме.
– Отвезешь его в Средний театр. Он выступит там от нас, – продолжая листать журнал, приказал Строгий.
– Все, – выждав паузу, спросил загорелый.
– Пиджак ему свой отдашь на выступление, – Строгий подошел к Сидору и протянул ему журнал, – Хорошо выступишь, будешь у нас работать. И про пароходы не забудь.
– Я постараюсь, – пряча журнал в сумку, ответил Сидор.
***
Загорелого звали Степан. Он был помощником Строгого и оказался вполне добродушным парнем. Они обменялись пиджаками, и он проинструктировал Сидора, садясь в машину:
– После торжественной части, будет банкет в буфете. Отказываться нельзя. У них, кстати, хорошо угощают.
У входа в театр их встретил художественный руководитель, известный всем народный артист. Он провел их в небольшую гостиную для почетных гостей и извинившись ушел встречать следующего гостя. К ним подошел официант с двумя бокалами шампанского на подносе.
– Нет, нет, нет, – отрицательно замотал головой Степан, – нам виски, желательно двойной. Официант исчез и через минуту появился с заказом.
– За министерство культуры, – поднимая бокал, улыбнулся Степан. Они чокнулись и выпили. Степан хитро подмигнул и, жестом показал официанту повторить.
–Ты речь подготовил, – опрокинув второй бокал и отдуваясь спросил Степан.
– В общих чертах, – неопределенно ответил Сидор.
– А, что тебя шеф про пароходы просил?
– Шутка. Я ему речь привел с пароходным гудком. Ему понравилось.
– Раз понравилось, значит, гудок должен быть, – с серьезным видом произнес Степан, активно рукой подзывая официантов.
– Где же я его возьму, – усмехнулся Сидор.
– Гудок я беру на себя. Это же театр. У них здесь любые звуки издадут, – Степан поднял наполненный бокал, – За гудок.
Они выпили. В это время в гостиную вошел худрук и попросил гостей пройти на сцену.
– Ты руку подними вверх, перед тем как гудеть, чтобы я приготовился, – проинструктировал Степан и быстро вышел из гостиной. Сидора вместе с остальными проводили на сцену и усадили в президиум, перед большой белой скульптурой Станиславского. Настроение у него после выпитого поднялось и ему стало все больше нравиться работать в министерстве культуры.
Сначала выступил худрук, постоянно благодарил правительство и обещая доказать всем, что Средний театр, лучший на сегодня театр и не зря в него столько вбухали и он еще всем покажет гуся. После гуся все дружно зааплодировали и Сидор отбросил сомнения и решил вставить про пароход. Потом выступали артисты театра, тоже благодарили и тоже обещали доказать всем. Потом худрук пригласил к трибуне Сидора.
– Что тут сказать, – начал выступление Сидор, – Эмоцию переполняют при виде это блестящего, обновленного театра. Завтра здесь, на этой сцене, начнут разворачиваться страсти, а из зала будут восторженно следить за игрой актеров, рыдать и смеяться вместе сними. И вот я смотрю на этот театр, и он мне все больше напоминает, огромный океанский лайнер, стоящий в порту нашего города. А мы, пришли к причалу и со слезами на глазах провожаем его в долгое и увлекательное кругосветное плавание. И вот наступает тот самый долгожданный момент, когда капитан дает гудок, – Сидор вскидывает руку вверх и после небольшой паузы по залу, из всех звуковых колонок раздается мощный и протяжный звук пароходного гудка. Сидор опускает руку, тут же наступает тишина и он закончил:
– Счастливого плавания тебе Средний театр. Семь футов под килем, как говорят моряки. Браво! – он обессиленно роняет голову на грудь. И тут вдруг на сцену выбегал худрук, с бутылкой шампанского в руке, – Шампанское. Шампанское. Надо разбить бутылку шампанского. Иначе корабль не поплывет. – И он, глупо улыбаясь, протягивает бутылку Сидору.
– Обо что я его разобью, – тихо произносит Сидор, зверски смотря на худрука. Но тот не обращая внимание, поставил бутылку на трибуну и размахивать руками, стал призывать в помощь зал, скандируя, – Разбить! Разбить!
– Разбить! Разбить! – подхватывает публика.
Сидор, растерянно улыбаясь, взял бутылку и, оглянувшись, вдруг увидел спасительный гипсовый бюст Станиславского, выглядывающий из-за президиума. Недолго думая, он схватил бутылку и, подбежав к бюсту, со всей силы приложился бутылкой к голове реформатора театра. Раздался сильный хлопок, бутылка, обдавая всех брызгами, разлетелась на мелкие осколки, а бюст слегка покачнувшись, рухнул на сцену.
– Браво, – завопил худрук и зал взорвался аплодисментами.