Хроники одного гвардейца [СИ]
Шрифт:
— А разве не в силах аликорнов даровать вечную жизнь?
— В силах. То-то и оно, что в силах. Но никто не может даровать ее всем. Наверное, тебе сложно представить, что тогда начнется, но я понимаю, почему Селестия запрещает это делать.
— Даже иногда?
— Даже иногда. Правда… — Луна задумалась, видимо, решая, стоит ли это сказать или нет. — Правда, был случай, когда я ослушалась этого приказа. Я создала свое королевство, подданными в котором были жеребята, брошенные на произвол судьбы.* Я попыталась им помочь. Я даровала им вечную жизнь и вечную молодость. Реакция же на это Селестии… Это стало одной из причин нашей ссоры. И одной из причин того, что она отправила
— А королевство?
— Я спрятала его. Спрятала так, что никто и никогда не найдет его и не навредит моим жеребятам, не забывшим меня и за тысячу лет. Спрятала между пространством и временем… — Луна тепло улыбнулась чему-то своему.
— А как же жеребята? Они что, так и заперты там?
— Нет, почему? Они вольны быть там, где им вздумается. Я иногда вижу их даже на улицах Кантерлота, только не подаю вида. Просто их никто не сможет отследить. Никто и никогда, кроме них, не узнает о том, где расположен вход в королевство. Вернее, не королевство уже. Они сами управляют собой. Кажется, они называют себя Республикой. Лунной Республикой*, если я правильно помню. Но я по привычке говорю о королевстве.
— Ловко.
— Ну да. Ты ведь наверняка и сам знаешь, что наш мир не единственный? Вот я и подумала: "А почему бы не использовать пространство между ними?"
— Ты думаешь, что я не отсюда? — удивился я.
— Догадываюсь. Хотя даже для меня тайна, как ты попал сюда. Видимо, все же существуют и иные входы, кроме зеркала. В прочем, это не удивительно, учитывая, что выход на той стороне, насколько я знаю, это постамент какой-то статуи или чего-то вроде. Наверняка существуют и другие проходы, и куда более скрытые. Когда-то я читала даже, не помню, правда, у кого и когда, что возможно все миры пронизаны ходами, как хороший сыр дырками, только в одни из них пройдет телега, а в другие не просунешь и иголку. Кто знает, возможно, это правда?*
— Даже ты не знаешь этого?
— Да, я почти богиня, как считают многие. Но даже я не могу знать всего, что связано с изначальной магией миров. Нельзя до конца постичь что-то, порождением чего являешься.
— Но ведь вы с сестрой управляете всем, даже движением луны и солнца?
Луна поставила фужер на возникший из ниоткуда крошечный резной столик. Готов поклясться, что ее рог при этом даже не светился!
Чуть печально улыбнулась:
— Тут сестра немножечко мухлюет, хотя это даже всем на пользу. Мы, в свое время, создали мощное заклятье. Именно оно и движет Солнце и Луну до сих пор. Сам посуди! Заниматься дважды в день одним и тем же занудным делом тысячелетия подряд, это… Как бы помягче сказать… Полный бред. Селестия время от времени пользуется этим, да и то не поднимает солнце сама, чтобы не нарушать ход заклятья, а просто подгадывает время его появления, подстраивая под него свой маленький спектакль. Я, впрочем, тоже, но только пару раз в год. Нет, конечно, мы можем делать это и сами, но это же просто нудно! Да и к тому же существует тысяча разных дел кроме этого, требующих нашего внимания. Взять хоть обострившуюся обстановку на границе с Кристальной Империей. Да и Кризалис, похоже, опять что-то удумала… Вот что действительно важно сейчас, а не подъемы и спуски светил.
— Поэтому ты отозвала гвардейцев из города?
— Да. Я решила стянуть побольше сил. Я ведь отвечаю за все, что связано с темной стороной. Когда-то за это отвечал Дискорд, и, наверное, более успешно, чем я, но сейчас все в моих копытах.
— А сестра?
— Селестия, — Луна нахмурилась. — Она неплохой политик, но почему-то никогда не воспринимает угрозы всерьез. Быть может, даже, из-за собственного бессмертия, у нее выработалась какая-то апатия к происходящему. Нет, я ничего не скажу, она прекрасно управляет Эквестрией в целом, но… конкретные судьбы… по большому счету, исключая некоторых, ей безразличны. А я так не могу. И стараюсь сделать все, чтобы защитить всех, кого могу, вне зависимости от того живут ли они вечно или нет. Вот и приходится…
— Темная Гвардия тоже появилась по этой причине? — вновь не удержался от вопроса я.
— Да. Вернее, в том числе и по этой. Изначально она создавалась лишь для защиты моих жеребят и была крошечным отрядом, но потом я поняла, что та парадная, золоченая гвардия, которую собрала вокруг себя сестра, не спасет страну и, что важнее, ее жителей в случае необходимости. Отряд мой ширился, рос от года к году, от столетия к столетию, привлекая в себя самых разных пони, пока не превратился в то, что сейчас называют Темной Гвардией. Кстати говоря — красиво. Я не планировала такого названия, но оно прилипло, прижилось и, по-моему, очень неплохо звучит.
— Понятно. Значит, вот откуда разведка, вот откуда хорошее снабжение…
— Да, конечно. Я все сделаю, чтобы все пони, по крайней мере, чувствовали себя в безопасности, если уж я не могу даровать им вечную жизнь. В конце концов, сейчас я добилась того, что даже Селестия не может контролировать мою гвардию. Мало того. Гвардия может скрыть что-то от нее, если на то есть необходимость, а скрыть что-либо от всевидящей правительницы, это, согласись, немало! Теперь ты понимаешь, сколько сил у меня уходит на то, чтобы мои гвардейцы оставались во всем лучшими. Именно поэтому, к слову, я и набираю офицеров, показавшихся мне неординарными.
— А как относится Селестия к такому расширению гвардии?
Луна вздохнула:
— Она его не замечает. Или делает вид, что не замечает. Но, вообще-то, я позаботилась о том, чтобы она узнала как можно меньше. Пусть лучше считает гвардию моей охраной.
— И все это удалось замаскировать?
— Да, хотя на это ушли сотни лет. Думаешь, где ты сейчас?
Я развел копытами. Да и как тут было бы угадать. Где угодно.
Луна дотянулась и отодвинула плотную штору, до того казавшуюся куском стены. За шторой оказалось небольшое арочное окно, за окном же… За окном выделялась на фоне темнеющего неба башня, причем, судя по узору, различимому в падающем откуда-то свете, и знакомой архитектуре, это была одна из башен королевского дворца в Кантерлоте, это все, что можно было о ней сказать.
— Мы в башне? — я оглянулся вокруг. Башня бы точно треснула, попытайся кто втиснуть в нее эту комнату.
— Отчасти так, но лишь отчасти. Мы сейчас находимся сразу в нескольких местах одновременно.
— Погоди-ка… — начало доходить до меня. — Из этого… места ты можешь видеть все, что творится в Эквестрии?
— Можно сказать и так, но это будет немножечко неверно, — возразила Луна. — Точнее будет сказать, что в это место можно попасть из нескольких мест. При этом его нельзя обнаружить. К примеру. Ты видел окно в башне напротив?
— Да.
— Это окно моей сестры. А что, как ты думаешь, она через него видит? А видит она лишь небольшую комнату, такую же, как у себя, с разницей просто в мелочах, — она осеклась. Пристально посмотрела на меня. — Но что-то я разговорилась. Прости, иногда на меня находит.
— Все в порядке, — поспешил успокоить ее я. — Я уже забыл услышанное. В одно ухо влетело, в другое вылетело.
— Спасибо, — кивнула она. Быстро отодвинула штору. Глянула на темное небо.
— Прости, — Луна переменилась в лице. — Скоро ночь. Надо лететь.