Хроники Ордена Церберов
Шрифт:
И, не слушая несчастного “Да, аргус”, развернулся ко мне.
— Танис Болотная! Поступаешь в пару к Илиану Камню.
И по тону его было понятно — это тоже наказание.
Я настолько растерялась, пытаясь сообразить, чем же страшен этот Илиан Камень, что не успела вовремя ответить на этот приказ так, как велит орденский устав, и потому мое “Да, аргус!” прозвучало уже в спину удалявшейся мантии, слившись с возмущенным “А меня-то за что?!” белобрысого.
Я сочувственно посмотрела на Рыскача: в Логове на ворота тоже ставили провинившихся, орден Церберов воюет не с людьми, а чудовища не приходят в орденские акрополи. Скучное, бессмысленное задание, которое тем не менее должно быть выполнено.
— Извини.
Не то чтобы я раскаивалась в том, что помогла Дейреку Рыскачу ополоснуться после тренировки, но дать отпор, когда на характер проверяют — это одно, а всерьез до неприязни доводить — другое. Нам еще служить локоть к локтю.
Ответный взгляд цербера был точно таким же, как и мой:
— Да ладно. Ты тоже извини, что так вышло…
И, судя по взгляду, брошенному на белобрысого Илиана, он тоже извинялся не за сам шлепок…
Чем он так страшен? До сих пор сосед ничем особо неприятным себя не проявлял.
Пожав плечами, я вернулась к умыванию.
И успела заметить, что Аим, притихший еще в самом начале драки, отмер — и повесил на гвоздь полотенце, которое всё это время держал в руках. Мокрое, скрученное жгутом полотенце, с помощью каких мальчишки в Логове в мыльнях выясняли отношения тайком от наставников.
Мне стало смешно, и я торопливо окунулась в воду .чтобы не выдать себя.
Интересно, кого Аим этим полотенцем в разум возвращать собирался в случае чего?
Бом-м-м! — гулко провозгласил колокол, созывая цебреров к завтраку.
Глава 2
В трапезной было людно. Суетилась обслуга, разнося простую, но вкусную и сытную еду.
Свободных мест хватало, но я покрутила головой, выискивая своих соучеников по Логову: дело к ним было.
Владис и Терек, оба темноволосые, смуглые и невысокие, сидели с самого краю длинного стола, тощий и нескладный Дем, по которому ни за что не скажешь, что магически он один из самых сильных Клыков во всем нашем наборе — напротив них. Вот рядом с ним я и устроилась. Аим сел по другую руку от Дема, и тем завершил сбор новиков акрополя Кремос.
— Успели разузнать, где здесь что? — я проводила одобрительным взглядом миску с кашей, обильно приправленной маслом, которую плюхнул передо мной мальчишка-разносчик, и достала из посного мешочка ложку.
— Когда бы, — буркнул Терек, без особой охоты ковыряя в миске ложкой.
Бедняге досталась дурная особенность: в волнении он совсем не мог есть. И сейчас, когда от будущей службы его отделяло лишь время, отведенное на завтрак, кусок ему в горло не лез.
— Я узнавала — после завтрака и до распределения будет с полчаса свободного времени. Выяснишь, где здесь портомойня.
Влажные утренние тряпки взывали к воде и щелоку.
— Прачечная, деревня! — встрял Дем.
— Поговори мне тут еще — и пойдешь искать целителя. — Я зачерпнула каши, подумала, и решила, что такая инициатива не должна оставаться без награды, и постановила, — Кстати, и пойдешь. После завтрака узнай, кто в Кремосе ведает зельями, артефактами и прочей отравой, а то мы все пустые, считай. Аим, на тебе прочий припас — так что после завтрака ищешь кладовщика, и выясняешь, чего здесь новичкам в путь выдают. Терек…
Подвижный и живой, уроженец графства Талар был самым общительным из нас, и именно его я попросила:
— Потрись среди старших, расспроси, кто такой Илиан Камень.
— Сделаю, — легко откликнулся таларец, и я, с чувством удовлетворения убедившись, что все охвачены заботой, наконец-то смогла донести ложку до рта.
Что тут скажешь? Вкусно!
— Ну и чучело.
Дар Ока, выпестованный годами обучения и приученный замечать направленное на хозяйку внимания, выхватил эту фразу из гомона голосов в трапезной.
Я покосилась на мальчишек: сидят, жуют, переговариваются по мелочи… Нет, точно не слухом я эти слова услышала!
Слова эти, меж тем, не остались без внимания:
— С чего вдруг?
— Да ты посмотри на нее, как вчера с Забытых Болот вылезла! За годы обучения могла бы и очеловечиться!
Я небрежно оглядела трапезный зал, пытаясь выискать говоривших.
Забавно — наш орден собирает под свою “лапу” все имперские языки и земли, но все различия быстро теряются и повадки становятся одинаковыми: таких, как я, упрямых или любящих подразнить гусей, не так уж много, а потому мой взгляд скользил по мужчинам и редким женщинам — и невольно отмечал их сходство.
А вот определить, кто из них полоскал мне кости — увы, не мог: несмотря на природный чувствительный дар и немалый опыт, приобретенный за время учебы, слишком уж мало мне еще были знакомы местные.
Я, ухмыляясь, черпала ложкой кашу.
Ну правда же, вкусно!
И приятно попасть в место, где на тебя снова реагируют!
Край, откуда я родом, считается в Империи диким. Диким-диким. Глухим, болотным. И люди там живут дикие. Варвары сплошь, мясо сырым с кости едят (кстати, я пробовала — ничего так, только в зубах застревает). И вера у них (у нас, то есть) дикая и варварская.
Я, вот странное дело, когда в орден явилась, этого всего не знала. Думала, что место как место: вот болота с нашей избушкой, вот деревня ребятишками-приятелями, а вон там, на горке, за лесочком — замок владетеля здешних мест. Отчего ж дыра и глухомань? Всё как везде.
А тут в ордене — варварка! Дикарка! И ну всячески мне об этом сообщать. А я что, я ничего.
Я человек тихий, мирный. Я пальцы ломать не приучена, даже если ими, к примеру, в кого-то тихого и мирного тыкают. В меня, к примеру.