Хроники Реального Мира. Том 2. Битва за Уссури
Шрифт:
– Ты плачешь? Почему ты плачешь мой друг. – У Айрека шла горлом кровь, и ему было очень трудно говорить. – Я прожил долгую счастливую жизнь, не стоит горевать обо мне.
– Я печалюсь о низости своего предательства. Кем я был? Простородным гномом в богом забытой деревне в дальних пустошах. Ты забрал меня оттуда. Сделал своим учеником, научил меня всему, что я знаю. Возвысил до преподобного. И вот я, по рождению простородный деревенский гном, предал того благодаря кому, благородные Ксаи лобызают мои ноги.
– Предательство в крови у гномов. Не печалься. Отпусти меня и иди с миром.
– Я
– Ты не мой слуга. Отныне, ты слуга великого князя Адоная. Мой князь вскоре прибудет в храм. – Айрек сорвал с шеи медальон и передал его Араксу. – Покажи ему это и он пощадит тебя. А теперь ступай и сними защитные печати с храма, иначе он уничтожит его. Запри темницу и отдай мое тело юному князю. Он похоронит меня с достоинством, которого я заслуживаю.
Старик закрыл глаза и, хотя он еще не умер, но ослаб настолько, что не мог больше говорить. Аракс поцеловал на прощание своего учителя в лоб и вышел из темницы. Пройдя по запутанным коридорам, он подошел к дверям в тайный зал.
– Расступитесь! – Обратился он к стражникам у дверей.
– Извините, преподобный, но вам сюда нельзя.
– Как смеешь ты перечить мне!
Аракс сделал шаг вперед, но стражники, выставив вперед руки, остановили его. Тогда он с силой удар их. От удара стражники отлетели, и Аракс прижал их к стене, надавив на их грудь ладонями. Стражников наполнил жуткий жар. Они даже не успели вскрикнуть, как пламя вырвалось из их рта и глаз. Он узнал их. Это они пытали Айрека, поэтому их смерть была такой мучительной. Отбросив дымящихся послушников, Аракс вошел в тайный зал. Взирая на величие кристалла, Аракс несколько раз обошел его. Затем он выставил руку и из нее на стены начал литься тонкий зеленый свет. Он проявил защитные печати на стенах зала.
– Я не пойму тебя, преподобный Аракс-Менди. Сначала ты изобличаешь предателя, а потом делаешь его работу?
Голос владыки звучал сразу отовсюду. Аракс начал нервно оглядываться, но владыки видно не было. В его руках загорелся огонь, и он был готов поразить им владыку, но никак не мог его увидеть. Внезапно Аракс почувствовал, как на него упала печать Тьмы. Огонь в его ладонях погас, и он стал полностью беззащитен. Только теперь владыка проявился перед Араксом прямо из воздуха.
– В этом храме колдовать могу только я.
Владыка протянул руку к Араксу, тот попятился назад и споткнувшись упал. Он зажмурился, предвкушая скорую смерть, но услышал истошный крик владыки. Аракс открыл глаза и увидел, как в спину владыке один за другим прилетают огненные шары. Вскоре все тело владыки было охвачено огнем, и он упал к ногам Аракса. Холодный липкий пот заливал Араксу глаза и сквозь него он пытался рассмотреть, кто же убил владыку. Из-за стены выбежал Рек-Менди и протянул руку, помогая Араксу встать.
– Рек? Но почему? Я же отослал тебя и остальных из храма.
– Да, наставник, но я остался.
– Остался? Но зачем?
– За этим. Я сейчас вам все расскажу. – Рек отвернулся от Аракса и начал свой рассказ. – Это началось не подалеку отсюда, в деревне Аргон-БенСура. Тогда вас отвлек раб, и вы доверили проверять детей мне. Мое внимание привлекло два младенца. Мне подали их разные женщины, но я был уверен, что это близнецы. Я хотел заявить о подлоге, но в моей голове возник голос преподобного Айрека-Менди. Он приказал мне не делать этого. Я знал что преподобный мертв, но все же не осмелился ослушаться его приказа. Я скрыл подмену. Долгое время я размышлял о случившемся и пришел к выводу, что так был сокрыт избранник. Я начал изучать житие преподобного Айрека-Менди и вот в одной книге я обнаружил много заметок на полях. Это был почерк Айрека. В заметках много говорилось о долине Уссури, пророчестве и высшей миссии. Я понял, что Айрек с точностью предсказал не только время, но и место рождения избранника.
– Но почему ты не доложил мне?
– Вы бы казнили меня наставник, или изгнали, а я хотел разобраться, почему Айрек-Менди посвятил всю свою жизнь спасению человеческого дитя. – Рек повернулся и посмотрел в глаза Араксу. – Читая книги преподобного, я проникся его идеями. А когда увидел его здесь в этом храме, то решил что по возвращению, я сбегу и найду избранника. Я решил присягнуть ему на верность и служить ему также как служил Айрек. Потом, я увидел вас, идущим из темницы, и поспешил за вами. И вот я здесь.
– Я тоже присягну великому князю во имя памяти моего учителя. Только так я смогу смыть с себя позор предательства.
– Что мы должны сделать наставник?
– На мне печать Тьмы. Ты должен снять печати.
Рек согласно поклонился и подошел к первой печати. Несколько минут он стоял возле нее, нашептывая заклинания. С каждым новым заклинанием печать тускнела, пока не погасла. Как только печать гасла, Рек переходил к следующей. Когда потухла печать Тьмы, Аракс вновь почувствовал в себе магические силы и присоединился к своему ученику. Погасив все печати, Аракс обратился к Реку.
– Возьми этот медальон и выйди с ним из храма. – Он протянул Реку медальон Айрека. – Сделай так, что бы его коснулись лучи солнца. Когда прибудет князь, он пощадит тебя. Я же буду со своим учителем.
Рек взял печать и удалился из тайного зала. Он быстрым шагом шел по храму к выходу. Рек не смотрел в лица послушников и монахов, которые сновали туда-сюда по храму, занимаясь своими делами. Выйдя из храма, Рек вытянул вперед руку. Как только солнце осветило медальон, из стаи чаек кружащих возле храма, отделилось пять птиц. Приземлившись, чайки обернулись людьми. Пред Реком возникли пять рыцарей, закованных в стальные доспехи. Рек смиренно встал на колени.
– Кто ты гном? – Спросил воин из под шлема, которого выглядывали белоснежные волосы. – И где преподобный Айрек-Менди?
Рек тут же почувствовал холод стали клинка Боры на своей шее.
– Преподобный Айрек мертв. Его раскрыли, но перед смертью он приказал мне и моему наставнику служить вам. Я ваш смиренный раб князь.
– Ну что ж гном веди нас, а там решим, как долго ты будешь служить нам.
Рек встал и побежал впереди рыцарей. У входа остался лишь Гор. Он следил, что бы никто ни сбежал из храма, слыша крики и стоны, доносящиеся из дверей. Но из храма так никто и не вышел.