Хроники Реликта. Том 2
Шрифт:
«Я должен повидать отца и маму, мне это жизненно необходимо, поверь. Это не отнимет у нас много времени, всего три-четыре часа».
«Хорошо, летим. – Ванесса покачала головой. – Я обязана тебя слушаться. Но добром это не кончится. Не знала, что ты волюнтарист. У нас за такое выгоняют со службы».
Влад промолчал.
Птеран увеличил скорость, взобрался на «потолок» – максимальную для аппарата этого класса высоту. Небо над головой потемнело, приобрело глубину и плотность, хотя давление за бортом аппарата упало втрое. Сверкающая, как лист серебра, поверхность океана отдалилась, но была видна еще долго, пока аппарат пересекал воздушное пространство над горной
«Ты бы не форсировал движок, – вспомнила Ванесса о наличии в атмосфере Земли одиночных, плохо видимых «колючек», способных легко пробить корпус аппарата и тело человека. – Нам только травм не хватало».
«Я хорошо знаю эту дорогу, – успокоил ее Влад, – и вижу нагуали. Долетим без приключений».
Ванесса вдруг поежилась, оглянулась.
«Ничего не чувствуешь? Мне кажется, нас кто-то преследует. Неужели Караченя опомнился и послал погоню?»
«Разве твой карт-бланш липовый?»
«Нет, настоящий».
Влад тоже оглянулся, хотя и так хорошо ориентировался в пространстве, оперируя потоком Сил. Знакомый «взгляд с высоты» включился, как только они вышли из метро, но теперь молодой человек знал, что это влияние какого-то земного эгрегора, ориентированного на поиск индивидуальной пси-сферы, принадлежавшей кладоискателю. Лидером этого эгрегора скорее всего был староста Дебрянской долины Терентий Леваш, но эту догадку надо было проверить, убедиться в служении Терентия неизвестным силам, преследовавшим кладоискателя на Земле, и попытаться определить, что это за силы. Именно из-за этого и отважился Влад не послушаться приказа Бодрова, решив посетить деревню, хотя и свидание с близкими играло немаловажную роль. Влад давно знал, что его родители – приемные, но никогда не поднимал этого вопроса, считая, что когда-нибудь все разъяснится; теперь же ему захотелось узнать правду – кто его настоящие родители и что с ними сталось.
«Что молчишь? – напомнила о себе Ванесса. – За нами летит какая-то небольшая посудина, внутри двое…»
«Над горами всегда кто-нибудь летает, – философски заметил Влад. – Связь между общинами поддерживается постоянно».
«Ты думаешь, это случайный попутчик?»
«Уверен».
«А какая община располагается рядом с вашей?»
«Хеймская… на севере и Синайзийская на западе. Разве ты не изучала нашу географию? Пограничник должен знать контролируемый объект».
«Изучала, конечно, но моя обойма контролировала только вашу Райсейскую общину с ее Дебрянской и Мурман-долинами и горным Уралтаем. Всего двадцать пять деревень, так?»
«Двадцать шесть плюс сорок хуторов».
«Я помню только двадцать пять. Столица общины – Красень, управляет ею агемон, выбранный сходом старейшин. Староста твоей деревни является его вице-премьером… или заместителем, не помню, как он там называется. Еще я помню, что у вас в общине, в отличие от геянской системы, шесть уровней власти: агемон, старосты деревень, кадас – держатель Веры, сход старейшин, властники – то есть начальники гарнизонов, и старшины, командиры дружин. Правильно?»
«Молодец, – меланхолически похвалил спутницу Влад. – Еще ты забыла о мировом судье».
«Точно, – пригорюнилась Ванесса. –
«Индалийская, Аравийская, Шумерская и Африкаанс».
«Самая большая как будто Синайзийская?»
«В Синайзийской проживает около миллиона человек, а всего на Земле – около двух миллионов».
«А сколько в Райсейской?»
«Двести тысяч. Самая большая деревня – Красень, ее население составляет больше тысячи человек. В моих Дебрянах всего четыреста человек».
«У тебя по географии, наверно, одни пятерки были?»
«Во-первых, по землеграфии, а во-вторых, в наших учебных заведениях не ставят оценки за успеваемость».
«Как же ваши учителя проверяют знания учеников?»
«Существует эталонная система. – Влад пожал плечами. – Это долго объяснять. Каждая школа – у нас они называются палестрами, гимнасиями, семинариями, которые, в свою очередь, подразделяются по уровням на ранарии, диванарии, тринарии и так далее, – обучает учеников циклами – по четыре года. В конце каждого цикла ученик, если он хочет продолжать обучение, должен показать свои знания в сравнении с системой эталонов по каждому разделу знаний. Кто не хочет – тот и не учится».
«У нас, в общем-то, примерно то же самое, хотя подход, конечно, другой: кто не хочет, тот становится иждивенцем общества, и таких – больше половины всего населения Геи. Как сказал твой учитель, мы превращаемся в общество неограниченной безответственности. Может быть, Ползучий Террор организовал тот, кто хочет вывести нас из тупика?»
Птеран чуть снизился: внизу горный хаос уступил место холмистой равнине, поросшей кустарником и травой, царству грызунов и ползающих насекомых. Здесь обитали колонии замковых муравьев, научившихся строить огромные многометровые «крепости», «башни» и «замки», исполненные угрюмой нечеловеческой гармонии. Один из таких «замков», с шестью разной высоты шпилями, странного зеленовато-землистого цвета, проплыл под аппаратом чуть в стороне, и люди в кабине вдруг почувствовали на себе взгляд колонии – не угрожающий или враждебный, но выразительно-воинственный: муравьи готовы были дать отпор любым незваным гостям.
«Мы как-то пытались с ними контактировать, – кивнула на «замок» Ванесса. – Ничего не получилось. Их логика оказалась за гранью нашего разумения. И что интересно: чувствуется, что колония нас понимает, но отвечать не желает».
«Им никто не нужен. Все, что необходимо для проживания и развития, они добывают и создают сами, даже земляные орехи с микроэлементами для быстрого роста выращивают. У ваших переселенцев еще возникнут проблемы с колониями насекомых. В окрестностях Дебрянской долины живут только муравьи, осы и пчелы, а на территориях других общин можно встретить колонии чуть ли не всех видов насекомых: термитов, комаров, жуков, шмелей, – и каждая охраняет свою территорию».
«Караченя их всех быстро уничтожит, – усмехнулась Ванесса. – Чего-чего, а оружия против насекомых на Гее хватает».
«Ну не скажи, дезинсекторы Карачени встретятся не просто с насекомыми, а с колониями, имеющими отчетливо выраженные зачатки разума. Война начнется нешуточная. С насекомыми проще договориться, торговать, а не воевать».
«Ты с ними не пересекался?»
«Я дружу с двумя семьями-роями: пчел и шершней, – меня они не трогают и даже снабжают медом».
Ванесса с интересом посмотрела на профиль спутника, но продолжать разговор не стала. Впереди показалась гора, очертаниями напоминавшая быка с поднятой к небу головой, на лбу которого торчала скала.