Хроники Смертельной Битвы-2: Турнир второй
Шрифт:
Обнадеженный Кунг Лао пошел побираться дальше. Чуть поодаль он наткнулся на Таджу - верную соратницу Эсмене, заслуженную защитницу Земного Мира и заместительницу главы синдиката "Черный Лотос".
– Милостивая госпожа, подайте сколько можете во имя Старших Богов на нужды общества "Белый Лотос"...
– Какой-какой лотос? Белый?
– поинтересовалась Таджа с милой улыбкой.
– Белый...
– А на "Черный Лотос" не хочешь пожертвовать? Свинка конфискована, - девушка с невозмутимым видом забрала у Кунг Лао его свинку-копилку.
– Собранные тобой в Эдении средства пойдут на ремонт нашей резиденции.
– Отдай свинку!
– возмутился юноша.
– Будешь возмущаться, скажу Императору, как ты тут всех доставал. Пойдешь разбираться непосредственно с ним.
Попытка сбора денег для "Белого Лотоса" провалилась.
***
Тем временем Лю Кангу и Джонни Кейджу принесли поесть. В этот день на ужин была мясная похлебка. Актер попробовал ее и счел вполне вкусной, но его друг оказался явно не в восторге.
– Суп вполне ничего, - произнес Джонни, опустив ложку.
– Мне нравится. Я еще по их приемам заметил - умеют местные готовить.
– Джонни, супы с мясом - это трупная вытяжка, - возмутился Лю.
– Надо придерживаться вегетарианской диеты. Мне в Храме Света с детства внушали, что неэтично убивать животных для того, чтобы насытиться.
– Лю, ты мне уже нашего защитника прав капусты напоминаешь, - нахмурился актер.
– Надоело очень. Избавь меня от подобных речей. Не нравится - просто не кушай. Сейчас ученые узнали, что растения тоже боль чувствуют. Когда картошку чистят, она испускает какие-то импульсы - грубо говоря, орет. Что же теперь, совсем ничего не кушать?
– Картошка все-таки не такая живая, как курица!
– назидательным тоном ответил его друг.
– Лю, я серьезно. Как ни включишь телевизор - везде кишат политкорректные вегетарианцы и пропагандируют всем и вся свой образ жизни. Вон недавно в Нью-Йорке магазин меховых изделий зоопартизаны разгромили. Не нравится вам носить кожу и мех и есть мясо - так просто не носите и не ешьте, я же не против, но меня это уже достало очень сильно.
– Джонни, ты не понимаешь, что мясо - это убийство? Мясная диета - это же трупоедство!
– попытался убедить товарища Лю Канг.
– Извини, но вся наша жизнь - череда убийств. Идем по улице - червяков давим. А то, что мы тут в турнире участвуем - это как? Ты, когда этого проклятого Шэнг Цунга и его прислужников убить пытался, о чем думал? О том, чтобы окружающим нас людям не угрожали враги, так ведь? Это же тоже неэтично в высшей мере! Однако ты ведь сам понимаешь, что бы случилось, если бы мы не выиграли турнир! Мы это сделали для своего же блага и для блага наших близких. А ты тут плетешь, что неэтично убивать животных, чтобы их есть. Тогда убивать врагов, чтобы защититься - это еще хуже?
Лю смутился. Ему явно была не по душе такая постановка вопроса.
– Ты нелогично рассуждаешь, - продолжал Джонни, параллельно доедая суп.
– Я все равно этот трупный отвар есть не буду.
– Ходи голодный. Сил не будет с врагами сражаться, - фыркнул актер.
Лю демонстративно встал из-за стола, взял тарелку с супом и отправился в туалет. Джонни сначала услышал плеск, а потом шум спускаемой воды, и тихо рассмеялся.
– Теперь ты суп в сортир выплеснул...
Новый чемпион вернулся, изобразив на лице нечто среднее между расстройством и недовольством. Его друг, напротив, после съедания трупной вытяжки пребывал в прекрасном расположении духа.
– Джонни,
– недовольно спросил он.
– Нет, конечно. Просто... ну не люблю я все эти новомодные увлечения. Может, я даже слишком консервативен для представителя актерской среды, - отшутился Джонни.
– У нас весь Голливуд чем-то увлекается. Кто нудизмом, кто поклонением хрену лысому, кто уринотерапией, кто лечебным голоданием по Агенту Смиту. Теперь и ты во все эти новомодные заморочки подался. Это очень трудно - просто быть обычным нормальным человеком?
– Это для меня образ жизни!
– надулся Лю.
– Не лезь с этим к другим. Хорошо?
– попросил актер.
Его друг скроил обиженную физиономию.
– Лю, знаешь, многие мои коллеги-актеры еще и обожают вести на публику разнообразные душещипательные беседы на тему того, как им жалко бедных животных: вот, долой мясоедство, долой то, долой это! На деле же - хоть бы раз кто из них бездомную кошечку приютил. Только и могут что языком возить во всяких тупых шоу Джаббы Свингера. В прошлом месяце там сидели в неглиже два каких-то закомплексованных упыря обоих полов и полчаса распинались на тему того, что они принципиально ходят без одежды. Я случайно включил этот маразм от нечего делать и думаю теперь: как мог на это без тазика любоваться? Жалко бедненьких, замерзнут же!
***
Монахи, которые воспитывали Лю Канга, с детства приучали будущего чемпиона к вегетарианской диете, но причина столь странных пищевых пристрастий заключалась совсем в другом: дела с рационом и прочими житейскими вещами в Храме Света обстояли весьма неприятным образом.
Обитатели этого заведения никогда не испытывали особого желания работать в поле, но зато не ленились бродить по окрестным деревням и побираться, а также эксплуатировать благочестивых местных жителей (ходят слухи, что во времена Мао Цзэдуна одного из наставников Храма даже судили за тунеядство). Естественно, подавали им не слишком много - народ в округе жил небогатый, а поскольку браться за лопату и вилы предающиеся созерцанию истины и вознесению молебнов Страшн... тьфу, то есть Старшим Богам монахи считали ниже своего достоинства, то надо было как-то выкручиваться. В связи с этим кто-то из относительно умных монашков придумал теорию, согласно которой кушать мясо неэтично. Придумал он это, ясен пень, для того, чтобы сэкономить на еде для обитателей Храма Света - мясо-то дороже овощей, но наивный Лю Канг принял это за чистую монету и питался исключительно зелеными дарами природы. В таком случае напрашивается неутешительный вывод: монахи проиграли девять турниров подряд по причине банального недокорма в Храме, а Лю Кангу просто очень сильно повезло.
Ежели на территорию Храма случайно заползала змейка, запрыгивала лягушка или забегала мышка, она незамедлительно заканчивала свое бренное земное существование в супе наставника. Надо сразу сказать, что при этом наставник обыкновенно изображал постную рожу, клал бедную животную в мешок и говорил, что вроде как собрался унести ее в рощу, дабы никто из монахов нечаянно не наступил на нее во время тренировки. На деле уносил он ее варить, а монахи искренне верили, что их наставник так свят, что заботится о благе всех живых существ (тоже мне, бодхисатва нашелся!). Глава Храма занимался также и тем, что доедал кур, уток и ворон, презентованных Тьеном. Все остальные же монахи были вынуждены довольствоваться травой и овощами. Воспитывавший Лю Канга мышеед-кошкоед-наставничек Хуй Я, павший от рук внешнемирцев, умело скрывал поедание животных от своих подопечных, однако когда Эсмене во времена своей золотой юности застукал тогдашнего наставничка за аналогичным занятием, тот принялся с неподдельной ангельской улыбкой уверять юношу в том, что в тарелке у него рис, а не кошатина, но впредь его последователи стали вести себя осторожнее (да, так Эсмене в его оправдания и поверил...).