Хроники Тамула. Трилогия
Шрифт:
Лицо посланца отвердело. Он запустил руку в складки одеяния, извлек наружу сложенный и запечатанный кусок пергамента и, небрежно швырнув его к ногам Берита, без единого слова удалился.
– Знаешь, Берит, – мягко сказал Халэд, – иногда ты бываешь даже несноснее, чем сам Спархок. Берит ухмыльнулся.
– Знаю. Я стараюсь поддерживать его репутацию.
Наклонившись, он поднял пергамент и сломал печать. Бережно спрятав знакомый локон Эланы, он быстро пробежал глазами короткое послание.
– Ну что там? – спросил Халэд.
– Ничего особенного. Здесь сказано, что на северо-восток идет караван
– Как ты думаешь, безопасно будет переговорить с Афраэлью после того, как мы выберемся из селения?
– Думаю да. Если б это заклинание нельзя было применять в Кинезге, думаю, она предупредила бы меня об этом.
– Выбора у нас нет, – сказал Халэд. – Мы не знаем, побывал ли здесь Спархок, здесь он сейчас или еще не добрался до Вигайо, а нам как-то нужно сообщить ему об этих новых указаниях.
– Так что же, тронемся в путь сейчас?
– Ни в коем случае. Я не хочу бродить в темноте. Мы можем заблудиться, а в этой пустыне нет ничего, кроме самой пустыни.
– Я не хочу делать ничего, что подвергло бы опасности Берита, – возражала Элисун несколько дней спустя. – Он мне очень дорог.
– Элисун, – сказала баронесса Мелидира, – они давно уже знают, что Берит лишь выдает себя за Спархока. Ты не подвергнешь его иной опасности – кроме той, которая ему уже грозит. Если ты расскажешь о нем Шаколе, это убедит ее, что ты переметнулась на ее сторону – и что у тебя есть доступ к важным сведениям.
– Ты могла бы уверить их, императрица Элисун, что твой супруг влюблен в тебя без памяти, – добавил патриарх Эмбан. – Пусть думают, что он ничего от тебя не скрывает.
– Ты влюблен в меня без памяти, Сарабиан? – лукаво осведомилась Элисун.
– Безумно, радость моя, – улыбнулся он. – Я тебя просто обожаю.
– О, как это мило! – она одарила его теплой улыбкой.
– Не сейчас, дети мои, – рассеянно сказала им Мелидира, сдвинув брови. – Когда будешь рассказывать Шаколе о Берите, Элисун, прибавь заодно кое-какие намеки о флоте церкви в Даконском заливе. Стрейджен весьма тщательно распространял эту басню, так пускай у них будет еще одно подтверждение. После того как ты расскажешь правду о Берите, они поверят и рассказу о флоте. – Мелидира взглянула на императора. – Можем мы дать им еще какую-нибудь мелочь, которая нам не повредит? Что-нибудь такое, что они смогут проверить?
– Что-нибудь важное?
– Необязательно, но это должна быть правда. Нам нужна правдивая деталь, чтобы правильно приготовить смесь.
– Смесь?
– Это как рецепт, ваше величество, – улыбнулась она. – Две части правды на одну часть лжи – хорошенько перемешать и подать к столу. Если хорошо подобрать ингредиенты, они проглотят все целиком.
Они тронулись в путь, едва прояснилось, и солнце еще не встало, когда они перевалили через невысокий кряж и увидели впереди бесконечную мертвенно-белую равнину. Время, как и климат, давно уже потеряло всякое значение.
– Не хотел бы я идти здесь летом, – пробормотал Келтэн.
– Что верно, то верно, – согласился Спархок.
– Караванный путь здесь сворачивает на север, – заметил Бевьер, – вероятно для того, чтобы обогнуть эту равнину. Если мы наткнемся на кинезганский патруль, вряд ли нам удастся их убедить, что мы отстали от каравана.
– Скажем, что заблудились, – пожал плечами Келтэн. – Предоставь это мне, Бевьер. Со мной это случается так часто, что я буду очень убедителен. Спархок, далеко ли тянется эта равнина?
– Судя по карте, лиг на двадцать пять.
– Значит, два дня пути, даже если поднажмем, – подсчитал Келтэн.
– И никакого укрытия, – прибавил Бевьер. – Здесь и паук не нашел бы где спрятаться… – Он осекся. – Что это? – спросил он, указывая на слепящеяркую точку, пылавшую на западе, где у самого горизонта тянулись горы. Телэн прищурился.
– Думаю, – сказал он, – это и есть та самая примета, которую мы искали.
– Почем ты знаешь? – скептически осведомился Келтэн.
– Она ведь как раз в нужном направлении, верно? Огераджин говорил, что нужно идти на северо-запад от Вигайо, к Соляным Равнинам. Потом он сказал: «От края Соляных Равнин узришь ты на горизонте черные тени Запретных гор, и, буде на то воля Киргона, его пламенно-белые столпы укажут тебе путь к Потаенному Граду». Там и вправду есть горы, и, если этот свет исходит оттуда же, стало быть, это и есть те самые столпы.
– Огераджин безумен, Телэн, – возразил Келтэн.
– Возможно, – сказал Спархок, – но до сих пор он описывал дорогу верно. Пожалуй, нам стоит рискнуть. В конце концов, мы будем двигаться по-прежнему в нужном направлении.
– И единственная неприятность, какая может с нами приключиться, – это наткнуться на кинезганский патруль, который из самых добрых побуждений решит проводить нас до каравана, свернувшего на север, – заметила Миртаи.
– С точки зрения логики наш шанс повстречаться с патрулем на соляных равнинах попросту ничтожен, – сказал Бевьер. – Во-первых, кинезганцы обычно избегают этих мест, а во-вторых, война наверняка оттянула отсюда все силы, и вряд ли их хватает на пустынные патрули.
– И в-третьих, если какой-нибудь патруль, себе на беду, и наткнется на нас, он уже никому и ни о чем не сможет доложить, – заключила Миртаи, многозначительно положив руку на рукоять меча.
– Что ж, – сказал Спархок, – предположим, что мы отыскали эти столпы. Если Огераджин знал, о чем говорит, мы должны все время не выпускать их из виду, чтобы проникнуть через иллюзию, так что давайте не сводить с них глаз. У нас нет иного выхода, как только рискнуть. Если нам повезет, мы ни с кем не встретимся. Если не повезет, мы постараемся заговорить им зубы, а уж коли и это не поможет – возьмемся за мечи. – Спархок оглядел своих спутников. – Кто-нибудь хочет что-нибудь добавить?
– Да нет, – отозвался Келтэн, все еще с некоторым сомнением, – пожалуй, это все.
– Тогда в путь.
– Они попросту развернулись и бросились наутек, друг Вэнион, – говорил Кринг пару дней спустя. Лицо Кринга выражало озадаченность. – Мы применили ту же тактику, которую придумали вместе с Тикуме, и все шло примерно так, как мы и ожидали, но потом кто-то дунул в рожок или что-то в этом роде – и они побежали прочь, но вот куда? Если верить тому, что нам сказали об этих бестиях, во всем нашем мире нет места, где они могли бы перевести дыхание.