Хроники везения и невезения
Шрифт:
Роберт вздрогнул и замер в трех шагах от кабины. К нему шагал Стивен с ужасно недовольным выражением лица.
– Где ты был, морковка несчастная?
«Тьфу на тебя!» – хотел ответить Роберт голосом Патрика, но удержался и даже не огрызнулся на «морковку».
– Помогал в грузовом шлюзе, – быстро ответил он.
– С какой стати? Кто разрешил? И почему ты мокрый? Ты что, вылезал наружу?
Стив подошел к двоюродному брату и попытался ухватить его за воротник. Роберт увернулся.
– Я упал в бассейн!
– В бассейн? В грузовом шлюзе?
–
Стивен все-таки дотянулся до воротника Роберта.
– А это что?
«Это» оказалось обрывком водоросли с мелкими красными листочками.
Глава 8
Уборка
– Ты понимаешь, как тебе повезло, что у тебя такая семья?
– Понимаю…
– Ты понимаешь, как тебе повезло, что о тебе заботятся, воспитывают, ни в чем тебе не отказывают?
– Понимаю…
– Судя по твоему поведению – нет! Как ты мог так поступить? Как мог не подумать о чувствах людей, которые…
– Меня интересует другое, – перебил тетю Люсильду отец Роберта. – Как тебе сошло это с рук?
– О, ему это с рук не сойдет! – заверила тетя. – Он будет размышлять о своем поведении до тех пор, пока…
– Я о другом. – Скиолитовый король встал и подошел к сыну. Роберт стоял посреди разоренной голой комнаты, которая раньше была гостиной семейства Сингер, и рассматривал свои ботинки. Услышав мерные отцовские шаги, он опустил голову еще ниже. – Я понимаю, сейчас на «Твердыне» такая обстановка, что вполне возможно пробраться в грузовой шлюз и спрятаться на платформе с контейнерами…
– Нет, как ему только пришло такое в голову! – возмутилась тетя.
– Подожди, Люси, – перебил Гарольд Сингер. Роберт макушкой чувствовал его пристальный взгляд. – Итак, тебе удалось незамеченным покинуть космосити с одной платформой и вернуться сюда с другой. Но последние контейнеры с оборудованием отправлялись с «Твердыни» между девятью и десятью утра, а сейчас…
– Шестнадцать пятнадцать по местному времени! – быстро доложил Стивен.
– То есть, ты шесть часов бродил в одиночку за пределами космосити. Так?
Пауза затянулась, и Роберт понял – отца в отличие от тети действительно интересует его ответ.
– Ну… Ага.
– Не «ага», а «да»! – одернула тетя Люсильда. – Что за манеры, где ты этого набрался?
– Подожди, Люси! – резко бросил Гарольд Сингер, и тетя с негодующим «Вместо того, чтобы сказать мне спасибо…» отошла в сторону.
Роберт так и не поднял головы, но ясно представил себе выражение тетиного лица: уголки сжатых губ опущены, тонкие брови негодующе перекошены.
– Ты провел целый день в местности, где мои биологи насчитали девять опасных и двадцать три потенциально опасных для человека животных и растений, – продолжал отец. – По-твоему, это ра- зумный поступок?
Наступила длинная пауза, во время которой Роберт успел во всех деталях рассмотреть полуоторванную магнитную застежку своего правого ботинка. В полутора метрах от этого ботинка нетерпеливо притоптывал новый
– М-м… – наконец промычал Роберт. – М-м… Нет…
– Что – «нет»?
– Это безумный поступок…
Отцовский ботинок замер.
– Тогда зачем тебе понадобилось так рисковать? С каких пор тебе стало не хватать жилых зон «Твердыни» – двадцати квадратных километров?
– Да! Чем тебе не по вкусу здешние парки и оранжереи, где не ползает всякая гадость? – голос тети снова зазвучал рядом. – Элитные цветы, климат-контроль, бассейны с очищенной водой, океанариум с настоящими рыбами…
– Какие они там настоящие! – выпалил Роберт. И, прежде чем тетя успела оскорбиться за рыб, которых отбирала сама, быстро добавил: – Просто на «Твердыне» я уже все знаю…
– Поэтому решил тайком отправиться исследовать неведомое? – спросил отец.
Низкий голос звучал скорее задумчиво, чем сердито, и Роберт молча кивнул.
– Чтобы отправиться в такую вылазку, нужно большое безрассудство. А чтобы вернуться из нее целым и невредимым, нужна большая удача, – сказал Гарольд Сингер. – Остается надеяться, что удачливости в тебе больше, чем безрассудства.
– Гарольд, как, ты больше ничего ему не скажешь? – воскликнула тетя Люсильда.
Роберт вскинул голову: отец шагал к черному прямоугольнику, оставшемуся на стене там, где раньше загорался иллюзорный камин.
– Роберт будет сидеть в детской, пока не закончится строительство дома, – приостановившись, бросил через плечо глава семейства Сингер. – Остальное, полагаю, ты скажешь ему сама. А у меня через три минуты важные переговоры.
Он шагнул в прямоугольник и исчез.
Стивен поспешил за дядей, напоследок кинув на двоюродного брата злорадный взгляд.
Тетя Люсильда встала, сделала глубокий вдох, приложила руку к сердцу – и начала говорить…
* * *
Первый день наказания Роберт бродил по своим комнатам, пытаясь избавиться от тетиных слов, прочно застрявших в голове. Избавиться от них было трудно. «Стыд и позор», «ты чудовищный эгоист», «я живу только ради семьи, а тебе все это безразлично» и многое другое шлялось вместе с ним туда-сюда, вместе с ним обедало и вместе с ним шлепнулось вечером на кровать, чтобы долго не давать уснуть.
На второй день наказания Роберт попытался читать мыслекниги, но даже в любимых «Приключениях капитана Питера» мыслеобразы получались такими тусклыми и унылыми, что вскоре он бросил это занятие. С фильмами-альтернативками тоже все шло наперекосяк: персонажи злобно противились его командам, концовки получались мрачными и безнадежными. В игровом зале Роберту быстро надоело парить в потоках теплого ветра над глубоким каньоном, бродить по затонувшему кораблю в поисках сокровищ и отстреливаться от нападающих со всех сторон монстров. Если бы вместе с ним развлекался Джосси, азартно вопя: «Уй-я-а!», было бы совсем другое дело, а одному было скучно, скучно, ску-у-учно…