Хроники заблудившегося трамвая
Шрифт:
Без четверти одиннадцать все три листка были готовы, и Ри чувствовала себя так, будто возила по горам тачку с камнями. Она с благодарностью наблюдала, как Дан заливает кофе в большой термос и ставит его в рюкзак, укладывая рядом три пачки крекеров, а потом принимается распихивать по карманам заговорённые камни. Приятно наблюдать, как работают другие, особенно когда у самой ни на что не осталось сил!
Всё это время они ожидали нападения, вздрагивали от посторонних шорохов и шагов во дворе, но в дверь никто не ломился, булыжники в окно не кидал.
Она тихо вздохнула, сожалея об упущенных возможностях, сложила листки с «Заблудившимся трамваем» в карман пёстрого кардигана и стала думать, куда бы спрятать томик Гумилёва. Сперва она решила, что его лучше взять с собой, чтобы всегда держать под контролем, но по здравом размышлении предположила, что так его будет проще похитить или отобрать в драке. Значит, надо спрятать его дома, под защитой охранных чар, и при этом не забыть, куда она его запихнула. Ри позвала Котлера и сказала:
— Мы сейчас уйдём. Останешься за старшего. Вот это, — тут она ткнула кота книгой в призрачный нос, — береги как зеницу ока. Никому, кроме меня и Дана не отдавай. Когда я вернусь, не забудь показать мне, куда я её спрятала.
С этими словами Ри засунула томик Гумилёва под матрас, и на то место, где он был, навалила сверху одежду.
Они добрались до Новоторжской, но дальше пошли не прямо, а свернули к Тверскому проспекту. Дан предположил, что, если Дим с сообщником и будет их ждать, то скорее всего на подходе к Квадрату, а значит, им надо держаться от него подальше как можно дольше. Ри, делать нечего, согласилась, хоть ноги у неё до сих пор побаливали от долгой ходьбы.
Большую часть пути они проделали без приключений, разве что ближе к Радищева им попался подозрительный тип, который выяснял, не найдётся ли у них огоньку. Типа Дан отогнал защитным знаком Шин.
В начале бульвара он поцеловал Ри в лоб, напутствовал не нарываться, не отсвечивать и, если что, кричать как можно громче, и ушёл искать своих ребят. Оставшись в темноте, она впервые за эти дни почувствовала себя маленькой и беспомощной, и это ей не понравилось. До того она прекрасно справлялась со всеми своими проблемами сама, ну, максимум, просила поддержки у Нюсик или Ички. А теперь и Нюсик променяла её на собаку, и проблемы стали куда серьёзнее. Сейчас Ри боялась даже не Дима, а того, что эта поездка на заблудившемся трамвае может стать для неё последней, что они заденут какую-то важную деталь в мироздании, и мир просто схлопнется, как карточный домик.
Сейчас было ещё не поздно отступить, вернуться домой, сжечь весь томик Гумилёва с этими проклятыми стихами, и попробовать жить, как прежде. Впрочем, строчки «Заблудившегося трамвая» уже слишком плотно засели в её памяти. Она помнила их до последней запятой, пусть иногда и ляпала досадные ошибки.
От мрачных размышлений её отвлекли мужские
— Значит, это ты — новая девушка Дана?
— Ну я, — мрачно ответила Ри. Слово «новая» отчего-то больно царапнуло ей сердце. Конечно, «очередная» звучало бы ещё хуже, но и тут чувствовалось какое-то пренебрежение.
— Вик, ты давай полегче, не пугай Ри, — вмешался Дан.
— Да я чего? Я ж так… Хочу, чтоб девочка знала, куда попала.
— И куда же я попала?
— В дурдом «Далёкая радуга»! — Вик расхохотался. Фраза явно была заготовлена заранее и хорошо отработана, чтобы производить впечатление.
Ри хмыкнула, пробормотала что-то в духе «и не такое видали», и подумала, что в довесок к Дану получила ещё и всю его группу, и теперь с этим надо будет как-то жить.
Пока Ри выдавала всем браслеты на удачу, Дан рассказывал, что они увидели на Квадрате. У часов, поодаль друг от друга, дежурили три парня, один по описанию, насколько можно было понять в темноте, походил на Дима. Вик предлагал не мучаться и сразу навешать им как следует в профилактических целях, но остальные предпочти отступить и не нарываться раньше времени.
— Как по мне, так лучше отболтаться, — подытожил Дан. — Нам лучше поберечь силы для тумана.
Сен, долговязый флейтист, начал было возражать, но Ди, единственная девушка в группе, положила ему руку на плечо и предложила не кипешить.
— Значит, смотри. Ребята пойдут по бокам, мы будем держаться в центре. Я, если что, прикрываю тебя…
— Может, всё-таки поставим купол? — вмешалась Ди.
— Через купол наше заклинание не пройдёт, — со вздохом сказал гитарист, похожий на совёнка. Его имени Ри запомнить не успела.
Дан продолжал напутствовать:
— Доходим до часов, встаём. Ты держишься строго по центру и, что бы ни происходило, не выходишь за наш периметр. Ровно в полночь начинаешь читать. Мы будем спорить, ругаться, драться… Ты не отвлекаешься, просто помнишь, что ты сейчас самый важный на свете человек и всё зависит от тебя…
Ри почувствовала, как у неё вспыхнули щёки.
— Сколько у нас там? — спросила Ди.
— Без пяти, — отозвался Вик и прибавил: — Эх, кто сказал вам, что гитара — не ударный инструмент?
— А вот этого не надо, — сказал Дан и взял Ри под руку. — Гитары нам ещё пригодятся.
Что происходило дальше, Ри помнила смутно. Они благополучно прошли свои несколько десятков шагов до Квадрата и устроились под часами, когда из темноты вынырнули три тени. Ри коротко глянула на циферблат: до полуночи оставалось что-то меньше минуты. Дан ободряюще потрепал её по плечу.
В следующую секунду она услышала голос Вика, глубокий, спокойный, с эдакой ленцой: