Хроники затерянной эры. Дилогия
Шрифт:
Спустя секунду озаряющий синевой черное небо шар, не снижая скорости, упал примерно туда, где потонул мой шаттл. Не зная, что и думать, на всякий случай я оглянулся, а когда вновь повернул голову, увидел быстро расширяющуюся ослепительную сферу. Черт, похоже, кто-то выпустил по шаттлу ракету с «атомной» боеголовкой!!!
Среагировать как-то иначе я не успел. Край сферы накатил на меня, вышиб из «седла», понес и опрокинул куда-то, а потом я вроде как умер…
А, нет. Вру. Не умер.
Пошевелив попеременно руками, ногами и прочими частями тела, понял, что
Осторожно открыв глаза, убедился в своих догадках относительно состояния тела, но почти сразу о нем забыл… Я не узнал место, в котором находился!
Черное небо представляло собой сплошной ковер из тысяч больших и малых воронок, точнее, миниатюрных смерчей. Сумасшедшие вихри гнали раскаленный воздух по кругу, бросали в лицо горячий песок и частицы пепла, накидывали на округу плотный туман и тут же его разгоняли.
Мне показалось, что я неожиданно попал на Марс: ведь только что был на бескрайних болотах и вот стою на каких-то выжженных барханах посреди ирреального пейзажа.
Грянул гром. Раскат ударил с такой силой, что я пару секунд стоял оглушенный. Ветвистая молния прорезала ночь и на секунду окрасила черный мир в ослепительно-синий цвет.
Следующий протяжный гром и полыхнувшая за ним молния оставили меня равнодушным, и даже холодный ливень, окативший с ног до головы, не вызвал во мне никакой реакции.
Я смотрел на свою обгоревшую одежду с великим недоверием. Когда-то прочный и прилегавший к телу «костюм десантника» сейчас напоминал грязные, изжеванные лохмотья. Но самое удивительное заключалось в том, что неведомый огонь, слизавший верхний слой костюма, в некоторых местах прожег его до дыр. Вот только кожа, выглядывающая сквозь эти дыры, была нормальной, не обожженной, лишь покрытой слоем сажи.
Но когда я взглянул на запястье правой руки, внутри все онемело: браслет, подаренный мне Орденом, был практически расплавлен. В панике я попытался его включить, но безуспешно — теперь Орден меня никогда не найдет… Проклятье!
Наверное, дождь все же действовал отрезвляюще. Я не стал впадать в уныние или задаваться бессмысленными вопросами типа: «Что произошло и какое чудо позволило мне уцелеть?» Вместо этого просто поднял лицо к небу.
Вихри и смерчи рассеялись, облака тумана и потоки горячего воздуха смыл холодный дождь. Звезды исчезли за косыми струями, но, несмотря на это, я все-таки показал им комбинацию из трех пальцев. Что, взяли?.. Все еще крайне возбужденный для того, чтобы мыслить адекватно, стоя под косыми струями ледяного дождя, я оглянулся вокруг, но совсем не ради поиска укрытия.
Черная, выжженная дотла пустыня потихоньку вновь стала заполняться водой и приобретать очертания болота. Подумать только, ракетный удар был такой силы, что испарил воду и выровнял болотное дно, а я все еще жив?!
Мои инстинкты и чувства обострились как у дикого зверя. Но я учуял не добычу, а скорее родственную душу, себе подобного. Под толщей воды, грязи, песка и пепла барахталось, пытаясь подняться, живое существо.
Стоило мне закрыть глаза, как возник образ сильно поврежденного стального скакуна. У «Черной вдовы» были оторваны пять из шести лап, раскурочена половина торса, перегорели сенсоры, повреждена внутренняя проводка. Однако придавленный слоем земли паук барахтался изо всех сил, пытался выбраться наверх и установить визуальную связь с хозяином.
Впрочем, даже если бы он лишился своих мозгов, а точнее, центрального процессора, заменяющего оные, то все равно пытался бы до меня добраться — ведь он вроде как часть меня?..
Усилием воли я заставил металл кое-где прогнуться, кое-где слиться воедино. Двигаться даже с помощью одной лапы изуродованному механизму стало легче, и уже через минуту из грязи вынырнула «голова», а за ней и все тело металлического паука. Дождь быстро очистил стальное насекомое, и лишь одинокая изломанная лапа все время норовила двигаться и пачкаться в грязи.
Я приказал пауку остановиться и сосредоточился на материале, из которого он сделан. Под моим взглядом, металл между черных глаз-визоров стал растекаться, пока не образовал ровную дыру, в которую тут же устремились потоки дождя. Я просунул в нее руку, отсоединил и вытащил небольшой серебристый блок — процессор.
К сожалению, паук восстановлению не подлежит — слишком много деталей оборвано, слишком много металла куда-то испарилось. Но я помнил, словно заучивал наизусть, все характеристики, размеры, допуски, рисунки проводки, другого класса паука. Класс «Скаут» — намного меньше моей «Черной вдовы». А ее тело я использую, чтобы создать новую жизнь.
Криво улыбнувшись, я начал процесс творения, чувствуя себя богом, по недоразумению попавшим в это унылое и мокрое место.
Металл поврежденного каркаса плавился под напором моего взгляда, почти не выделяя при этом тепла. Много материала мне не надо — «Скаут» небольшой, и даже того, что осталось от «Черной вдовы», хватило бы на полдюжины таких «малышей», но процессор у меня только один.
Отделив часть получившегося металлического студня, усилием воли я придал ему форму полого корпуса «Скаута». Десять секунд — металл застыл и затвердел, так что я безбоязненно открыл крышку-панцирь. Единственная уцелевшая лапа «Вдовы» была разделена на три небольших жгута, легших в отверстия поперек днища. Блок процессора — закреплен металлом-пластилином со всех сторон, а выпущенная из него проводка подсоединена к каждой лапе-жгуту. Центральный провод вытянулся в поисках «камеры», однако глаза-визоры «Вдовы» были великоваты.
Секунду поколебавшись, я все же не рискнул трогать рабочую электронику и присобачил один из черных здоровенных глаз «Вдовы» прямо на панцирь «Скаута». По идее, в комплект должны входить и всяческие сенсоры, однако я справедливо предположил, что «Скауту» будет вполне достаточно одного огромного визора.
Убедившись, что центральный провод процессора прикрепился неразъемным клеймом куда нужно, я аккуратно закрыл крышку и… нет, не полюбовался, скорее, посмеялся над видом своего второго детища.