Хроники железных драконов
Шрифт:
Джейн поразилась:
— Что ты несешь? Никогда я не была твоей девушкой.
— Вот, значит, как! — сказал Крысобой. — Ты теперь так со мной, да? — Он шагнул к ней. Она отпрянула. Он подошел ближе, она опять отодвинулась.
На какое-то безумное мгновение ей показалось, что так они и пройдут маленькими шажками через весь лес. Но тут ее спина уперлась в древесный ствол. Крысобой зло усмехнулся:
— Ладно! Сейчас узнаешь.
— Я побегу за помощью, — прошептал кто-то в самое ухо Джейн. Она быстро оглянулась через плечо — никого не было. Слова эти
— Нечего отворачиваться! Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! — Крысобой сгреб в пятерню ее блузку и рванул на себя. Блузка была льняная. Джейн, боялась, что он ее порвет, схватилась за нее руками рядом с его кулаком и дернулась вслед. Он тряс ее и теребил, как терьер, играющий с крысой, и при этом распалялся все больше.
— Сука! Дрянь! — По щеке его сбежала слеза и расплылась в углу вечно ухмыляющегося рта. Глаза его почти исчезли на искаженном гримасой лице.
До Джейн внезапно дошло, что ей надо кричать и звать на помощь.
— Помогите! — попробовала она крикнуть, но получилось слишком тихо и неубедительно. Она чувствовала себя глупо, как актриса, фальшиво играющая в плохой пьесе. — На помощь!
Крысобой выпустил блузку и ударил Джейн по лицу.
Было больно. Она ударилась затылком о дерево, шляпа слетела с головы и упала в высокую траву. Ноги подкосились, и Джейн упала.
Сейчас он меня изнасилует, поняла она. Придется Меланхтону меня спасать. Я ведь обещала ему хранить невинность. Если это со мной случится, я стану для него бесполезной.
Но дракон не давал о себе знать. Он был занят чем-то другим. Она попыталась призвать его, сосредоточившись на его тайном имени, на командных кодах, на том, что смогла наспех припомнить из его схемы. Надеясь, что расстояние не слишком велико, она молчаливо кричала изо всех сил, призывая его на помощь.
Но дракон не откликался.
Крысобой возился с ее поясом. Она ухватилась обеими руками за пряжку, не давая ее расстегнуть, и он снова ударил ее, на этот раз в живот. Она невольно разжала одну руку, но другой продолжала держаться за пряжку. Он отдирал ее пальцы. Из глотки у него вырывалось какое-то клокочущее блеяние. Джейн вцепилась ногтями ему в лицо. Вот ее жизнь — унижение за унижением, сплошной, непрекращающийся кошмар!
— Прекратить сейчас же!
Джейн подняла глаза и окаменела. Вот уж не думала она, что когда-нибудь обрадуется, увидев это лицо!
Это был Кошкодав. Он протянул свою лапищу и поставил Джейн на ноги. Она торопливо подтянула брюки, застегнула пряжку. Когда она снова подняла глаза, Крысобой уже исчез. Было слышно, как он ломится сквозь заросли.
— Порочная девчонка! — Губы Кошкодава побелели от негодования. Его еле заметные брови сошлись в комическую ижицу над бесстрастными стеклами очков. Он толкнул Джейн на тропинку, схватил за шиворот. Блузка обтянула ей грудь, больно врезалась под мышками. — Грязное маленькое чудовище!
— Но я же не виновата! — Она чувствовала, что ее лицо начинает распухать. Неужели Кошкодав может думать, что это все было с ее согласия? Когда она так избита! — Это Крысобой! Он…
— Молчать!
Он потащил ее за шиворот через лужайку, полную гостей, и втолкнул в ресторан. Она успела заметить метрдотеля, заснувшего в кресле. Кошкодав втолкнул ее в гардероб и с шумом захлопнул дверь.
— Это так-то ты платишь за все мои заботы! Дрянь такая! Развратница! Соблазняешь моих славных мальчиков! — Он был вне себя от негодования. — А я-то думал, что мы уже все о тебе знаем! Но такое!..
Внезапно он сделал паузу и наклонился к ней поближе. Его ноздри дрогнули.
— От тебя еще и спиртным разит!
Казалось, он никогда не замолчит. Слушать его было невыносимо, и не только потому, что он не давал ей ни слова сказать в свое оправдание. Он еще, так же точно, как и Крысобой, заново разъярялся, стоило ей отвести глаза. Она не могла понять, что он говорит. Каждое слово ударялось в нее, как твердый предмет — молоток, глиняная кружка, камешек, — а смысл от нее ускользал.
Наконец Кошкодав выдохся:
— Убирайся!
Он распахнул дверь. Потом крикнул ей вслед:
— И не забывайте, молодая особа, мы с вас глаз не спускаем! Не думайте, что вы нас провели! Ничего подобного!
Джейн поплелась прочь.
Стоял тихий голубоватый час — уже не день, но пока и не вечер. Покачивающиеся повсюду китайские фонарики еще не зажгли. Джейн не плакала. Она привыкла сдерживаться.
В голове у нее был сумбур. Крысобой, Детолов, Кошкодав, таинственный голос в лесу — все это сплелось в один клубок. Столько злобы обрушилось на нее — словно ее собственное потаенное раздражение обратилось против нее же. Лицо болело, мысли обрывались и путались. Она не могла идти домой в таком состоянии. Меланхтон встретит ее молчанием, в котором она почувствует злорадство. В конце концов, все вышло как он хотел, хоть и без его участия. Она ощущала во рту вкус его мрачного веселья. Кто-то над ней подшутил — злобно и непристойно.
Все ее знакомые еще угощались. В Торговый двор с таким лицом ехать было нельзя. Значит, оставалось только одно место, куда она могла пойти.
— Ну, подруга, ты даешь! Ты что, подралась?
— Ты бы видел, как тому досталось, — ответила она старой шуткой. Но прозвучало это слишком тихо, слишком невесело. Шутка не получилась. — Я хочу закрасить твои вмятины. — Она постаралась улыбнуться. — Ты, наверное, новый красивый был.
Мятлик, беспокойно повел глазом:
— Эй, сразу красить нельзя! Надо сначала убрать ржавчину.
— Знаю! Я так и хочу сделать. — Она надела очки и противопылевую маску, включила электрическую шлифовальную машинку.
— Слушай, подруга, я тебе, конечно, доверяю, ты не думай, только ты все-таки поставь зеркало, чтобы я мог видеть, что ты делаешь. Нам так и разговаривать будет удобнее.
Джейн, поколебавшись, кивнула. Нашла зеркало, установила.
— Так. Первым делом найди, где ржавчины не так много. Вон там, например, на боку…