Хроники Зверя. Книга первая
Шрифт:
И словно бы дождавшись этого вопроса, из-за туч выглянуло Солнце. Всё вокруг вспыхнуло мириадами дождевых капель.
«Это и есть то самое «чудо», что обещал с утра дождь!» – понял Князь.
Субедар испытывающее взглянула на Сумеречного и серьёзно ответила:
– Буду.
***
Они сбежали с уроков и просто бродили по улицам, разговаривали обо всем на свете и по долгу молчали.
Как выяснилось, в отличие от Кагуры, красавица Юусей возвращаться в школу не торопилась и в своё удовольствие догуливала маленькие каникулы. Тем более что сегодня утром за ней явился влюбленный Нацума, и Фугеши-младшая тотчас улетела с Рыцарем на свиданку. Князь был в недоумении от такого поведения телохранителя – тот словно бы одурел от Яры! Что же «Ишики»
Князь вновь помрачнел. Погода, будто под стать его настроению, также начала портиться. Засобирались тучи. Небо быстро наливалось темнотой и уже напоминало черничный компот.
– Гроза идёт, – сообщила Кагура и довольно улыбнулась. Ей было невдомёк о тяжких думах Князя. Субедар схватила Кураями за руку и потащила к безлюдной автобусной остановке.
Остановка стояла на холме, и небо просматривалась далеко в перспективу. Чёрная туча волокла своё распухшее брюхо над городом; местами её уже прорезал огонь, но гром был пока далеким и высоким. Нараку отчего-то почудилось, будто девчонка ещё на крыше школы знала о надвигающейся грозе и специально привела его именно сюда.
Ура между тем сделалась суетливой. В её руках вновь появилась флейта. Князь вздрогнул: неужели опять будет пытка воспоминаниями? Что на этот раз он увидит: может, опять своё детство? а может, смерть матери?.. И только сейчас Сумеречный обратил внимание на саму флейту. Очевидно, что инструмент был старинным, рукодельным, с резными письменами и узорами. Такую вещицу в обычном магазине не купишь. От флейты буквально веяло таинственностью. Впрочем, как и от самой Фугеши.
Да, так иногда бывало, что в Мирах появлялись предметы и существа, наделённые невероятной мощью. Им не находилось равных даже среди самых гениальных талантов и наиискуснейших изделий. И Князю ещё никогда не доводилось видеть воочию ни того, ни другого, а тем более их союза. Но сомнений быть не могло: Кагура и её флейта воистину являли собой этот союз!
И словно бы в подтверждение этой догадки, не дожидаясь раската грома, Ура взметнула в небо всю силу своей флейты. Князь буквально физически ощутил, как звук пронзил все пространства разом! Да, именно так и разрушаются границы между Мирами; именно в такие моменты ты и становишься единым целом со всем, что сотворила Великая Матерь!
Голос флейты сплёлся с бушевавшей стихией. Это была уже не просто музыка, а самая настоящая ПЕСНЯ! Как там сказала Ура: «живая музыка»? Да! Эта музыка действительно жила будто бы сама по себе и одновременно вместе с тобой: песня флейты смеялась и плясала, проливалась дождём и блистала молниями! А ещё в ней был полёт. Бескрайний и целеустремлённый. О, Князь знал это великолепное чувство силы и свободы!.. Однажды, «отец» решил подразнить его и приоткрыл завесу тайны Посвящения, и с того дня Карасу ни на секунду не забывал того ощущения безграничной воли. Но оно не шло ни в какое сравнение с безумием песни флейты!
Гроза уже висела над головами ребят. Князю хотелось сию секунду остановить время, чтоб волшебный полёт никогда не прерывался. Отчего же так вышло, что простая человеческая девчонка казалась сейчас Нараку роднее всех его многочисленных Сумеречных и Кипенных родичей? «Дружба»? Нет, это было не совсем верное определение тех чувств, которые испытывал Князя к Фугеши. Тогда может быть, действительно, влюбленность?.. Но и это не так. Всё не так! Только сейчас Карасу отчётливо понял, что, не встреть он Уру, то прожил бы всю свою жизнь с «замороженным» сердцем – таким, как и требовал от Сумеречно Князя его родовой статус. Но Кагура каким-то образом «раздула» в нем своей музыкой живой огонь, и отныне этот жар ничем и никому не удастся погасить – Нарак осознавал это с неопровержимой ясностью! И, что самое поразительное, девчонке это не стоило ровным счётом ничего, будто бы умение пробуждать в других благостный
Лучи прорезали выпростанное брюхо тучи, и все вокруг вспыхнуло разноцветными огнями. Стеклянная крыша остановки заискрилась узорами дождевых дорожек. Гроза уходила. Гордо, по-королевски. Увенчанная блестящим солнечным венцом! А вместе с грозой стихла и песня флейты.
***
Вернувшись в особняк, Ура столкнулась в дверях с Ишики. Рыцарь проводил Яру домой после свидания, и никак не мог с ней распрощаться. Нарак божился, что завтра вновь придёт к Юусей, и, как видно, сестре действительно были приятны его ухаживания. Рюу-Джад-Лау в свою очередь виртуозно разыгрывал из себя «сурового старшего брата»; Дракон как бы невзначай напомнил пылкому ухажеру, что сын главаря якудзы не самая лучшая партия для его милой маленькой сестрёнки, после чего Нацума сник и тоскливо удалился.
Отделавшись от Чёрного Рыцаря, Дракон сразу же пригласил Экилибров в столовую на серьёзный разговор. Он повелел девушкам усаживаться поудобней и очень внимательно слушать. Такое поведение Саманъи настораживало. Он редко нервничал и всегда принимал решения только на холодную голову – собственно, как и полагается руководителю боевой спиры. Сейчас же Зверь старательно взвешивал каждое слово и всё ещё сомневался в надобности посвящать рядовых Экилибров в дела высшего руководства.
– Мне не следовало бы вам рассказывать всего того, что собираюсь, но, как видно, придётся. Тем более что Князь теперь вроде как твой приятель?.. – Саманъя обжог Уру взглядом. Он понимал, что охранительнице нужно было «пристегнуть» к себе Сумеречного мальчишку, и девчонка выбрала самый верный «крючок» – любопытство. Именно поэтому Князь теперь будет самостоятельно следовать за Урой, куда бы та не позвала. И это обстоятельство до жути бесило Дракона! Он ревновал, пускай и не видел в сопляке жара влюблённости.
Субедар пропустила колкость мимо ушей, и Банн продолжил:
– Однако без «дополнительной» информации вам будет очень трудно понять, от кого именно вам надо защитить парня… – Дракон колебался, продолжая ходить кругами: – Запомните, наш разговор не должен выйти за пределы этой столовой, потому как история, которую я сейчас расскажу, строго засекречена. Особенно о ней не должен узнать Сумеречный мальчишка! – Рю-Джи пожевал губу: – С чего бы начать?..
– Не тяни! – поторопила его Ура.
– Давным-давно, – преподавательским тоном заговорил Банн, – во избежание Изначального Хаоса, Сумеречные и Кипенные составили между собой некий свод правил, призванных уравнять власть и силу сторон. Также этот договор регулировал и мирскую жизнедеятельность детей Света и Морока.
Из учебного курса Академии вы должны помнить, как проходили самые первые выборы владык: равнозначные по силе Нарак и Дэва приняли на себя обязанности Хранителей; тогда же общим голосованием образовался и Совет Старейшин. Совместными силами Хранителей и Старейшинами была определена последовательность передачи власти от одного Хранителя к другому: все будущие Императоры и Сафеды должны быть ТОЛЬКО прямыми потомками первоначальных главенствующих родов, а не выбираться из сильнейших существ. И для того, чтобы Морок и Свет не сцепились между собой из-за какой-нибудь глупости, Старейшины постановили: правящие династии ОБЯЗАНЫ заключать вынужденные браки с представителями противоположных сил.
В связи с этим Хранителями Морока и Света был подписан ещё один немаловажный документ, в котором детально расписывались все тонкости перехода Сумеречных Князей и Кипенных Жриц в род противоположной стороны. Согласно ему, после выбора Императора или Сафеды их братья-сестры (в зависимости от силы) женятся или выходят замуж за представителя правящего ныне рода другой стороны. Упрощённая схема примерно такая:
Вариант номер одни. Если у только что выбранного Хранителя имеются старшие братья или сестры (опять же, в зависимости от силы), то следующий по старшинству за правителем родич сочетается браком с представителем семьи противоположной стороны.