Хроники Зверя. Книга первая
Шрифт:
А между тем, день уже клонился к вечеру.
В ожидании педсовета всех причастных к драке закрыли в отдельном классе, рассадив на безопасное расстояние друг от друга. Следить за порядком был поставлен Кавакучи-сенсея; сегодня он, как никогда прежде, жалел о своей юношеской прихоти стать педагогом. Все изнывали от жары и скуки.
Среди «причастных» оказались и трое приятелей: Карасу, Дайджи и Нацума. Именно из-за благородного вмешательства Ишики двух других парней тоже втянули в разбирательство и, назначив свидетелями, оставили с провинившимися школьниками дожидаться педсовета. Ушига был вне себя! Мало того, что посторонние могли увидеть, как Ишики использует запрещенные умения,
Кураями же был по-настоящему счастлив: наконец-то в череде однообразных дней, случилось хоть что-нибудь интересное! Тем более он был доволен, что смог рассмотреть сестер Фугеши. Если Юусей (или по-домашнему Яра) оказалась самой настоящей красавицей с правильными и нежными чертами лица, прекрасной фигурой и плавными жестами, то внешность и манеры старшей следовало бы назвать необычными. И дело было даже не в совершенно очевидном владении рукопашным боем. Из-за регулярных тренировок движения Кагуры сделались резкими, да и тело не отличалось приятной округлостью; её взгляд, мимика, и самом лицо – всё теперь казалось Кураями особенным: сине-зеленые глаза с едва заметной раскосостью глядели на мир пронизывающе и остро, а крючковатый нос делал Кагуру похожей на хищную птицу. Вела же себя Фугеши-старшая так, словно бы окружающий мир существовал отдельно от неё, и всё происходящее лично её никоим образом не касается.
Карасу то и дело переводил взгляд с одной сестры на другую и не переставал поражаться причудливой игре наследственности. Как такое могло быть: сестры были и похожи, и различны одновременно!
Вот явился завуч. Постное лицо его, словно наклеенная на манекен маска, раздвинулось, проявив бесцветную линию губ, и мужчина торжественно изрёк:
– Все уже собрались. Пойдемте.
– На выход! – скомандовал Кавакучи-сенсей. – Постройтесь у двери… Не толкайтесь!
Ученики ленно сползли со стульев и направились к дверям; строй всё никак не желал быть стройным, и учитель, наплевав на порядок, пропустил малолетних хулиганов вперед, а сам поплелся за ними в хвосте.
За круглым столом в директорском кабинете уже собрались родители. Председательствовал сам директор. Вид у него был какой-то болезненный: он был бледен и постоянно вытирал белоснежным платком скользкую проплешину. Вдоль одной из стен, на стульях, расселись учителя и молоденькая медсестричка с чемоданчиком первой помощи. К преподавательскому составу уже успел присоединиться и завуч; он безразлично рассматривал прямоугольник электронного планшета, периодически перелистывая страницы с личными делами учеников.
– Господи, да как такое могло случиться? – всплеснула руками одна из мамаш.
– Давайте все успокоимся, – скорее для себя, нежели для родителей, предложил директор.
– Да как тут можно успокоиться?!.. Вы только посмотрите: у моей милой Химе – стресс! А что будет, если об этом инциденте узнают в приёмной комиссии университета?..
– Ямадзаки-сан, давайте выяснять всё по порядку, – продолжал урезонивать взвинченную родительницу директор.
– Да что тут выяснять! Я хочу… Нет! Я требую, чтобы учинивших моральную расправу над моей дочерью наказали самым строгим образом! – вопила мать Химе. Краска густо прилила к её полному лицу, и женщина стала задыхаться. К ней тут же подскочила медсестра и впихнула в рот ложку успокоительного. Дама быстро обмякла, подперев кулачком щеку, и погрузилась в тихую меланхолию.
Остальные родители только было подхватили негодование Ямадзаки-сан, но следующие слова директора заставили всех разом поутихнуть.
– Дело в том, – сказал взволнованно директор, – что в этом… безусловно запутанном и… сложном
Однако богачи так и не успели подсчитать, какими убытками для них может обернуться сегодняшний инцидент. В дверь постучали, и, не дожидаясь разрешения, в кабинет вошёл высокий, удивительно красивый молодой человек.
– Ну что за день-то такой сегодня! – простонала Кагура и страдальчески закрыла лицо руками.
Юусей же и вовсе ошарашенно глядела на вошедшего.
– Братик?.. – спросила она, сделав странный акцент на этом слове.
– Извините за опоздание. Отец не смог приехать. Я – Фугеши Мизучи 9 . – Отрекомендовал себя молодой человек и коротко поклонился.
Собрание застыло в недоумении.
Мизучи же бесцеремонно прошествовал через кабинет, сел на свободное место за столом и закинул ногу на ногу. Он больше походил на искусное изваяние, чем на живого человека, – уж слишком складным и правильным казался: серый костюм, бордовая рубашка, расстегнутая на верхние пуговицы, лаковые туфли в тон рубахи, – броский наряд превосходно сочетался с фарфорово-белой кожей и ярко-васильковыми глазами молодого человека. В добавок ко всему, старший брат имел длинные смоляные волосы, собранные на затылке в хвост, на тот же манер, как и у Кагуры.
9
? [mizuchi] – Водяной дракон.
– Так что случилось? – начальственным тоном поинтересовался Мизучи, вмиг разрушив ореол сказочности вокруг себя.
Родители и педагоги заёрзали на местах. Поведение старшего сына господина Фугеши было настолько повелительным, что это лишь подтверждало высокий статус его семьи. Оставалось надеяться, что пришел Мизучи-сан с миром, а не сечь головы налево-направо.
– Дело в том… – начал было директор, но молодой человек, словно не услышав его, заговорил наперекор:
– С вашего позволения, я выдвину версию. – Он окинул надменным взором потрёпанных учеников: – Очевидно, кто-то пытался навредить Юусей, а Кагура заступилась за нее?.. Вижу, что прав.
Перепуганные школьники переглядывались между собой и с родителями, но молчали.
– Объяснительные! – переведя взгляд обратно на директора, потребовал Мизучи. – Дети наверняка их писали. Позволите мне на них взглянуть?..
Несчастный директор не знал куда деть глаза. Дело в том, что, как только ребята, особенно трое мальчишек-свидетелей, передали учителям объяснительные, те сразу же избавились от записок. Последствия, к которым могла привести их огласка, были настолько разрушительными для репутации школы и бизнеса нескольких уважаемых семей, что при одной только мысли об этом у директора сдавливало вески и холодел позвоночник. Белый платок вновь скользнул по вспотевшей залысине…
– Понятно, – спокойно сказал Мизучи. – Что же нам тогда делать? Как администрация школы намерена разрешить сложившуюся ситуацию?
Вместо директора поднялся завуч.
– Школа готова взять на себе все обязательства по оплате больничных счетов пострадавшим, – сказал он. – Зачинщики непременно будут наказаны: они отстраняются от занятий, вплоть до самых экзаменов. – Завуч оглянулся на директора, потом на сестер Фугеши. – На счет моральной компенсации…
– Трехдневных больничных каникул для Юусей и Кагуры будет более чем достаточно, – сказал Мизучи.