Хрустальное озеро
Шрифт:
— Нет, но…
Сестра Мадлен тут же ухватилась за слово «нет».
— Ну вот, я так и знала. Понимаешь, происходит странная вещь: когда люди уезжают за сотни миль, в большие города, где они никого не знают и никто не знает их, все меняется. Там им наоборот хочется, чтобы все интересовались ими и их делами. Мы, люди, довольно забавные существа.
— Да, конечно, но…
Кит начинала приходить в отчаяние. Она не желала обсуждать всех людей. Девочке хотелось только одного: чтобы сестра Мадлен сказала ей, что все в порядке, что
— Я знала, что ты согласишься. Самое странное, что у животных все намного проще. Не знаю, почему мы считаем, что Господь создал нас какими-то особенными. Мы совсем не так хороши и добры, как животные.
Эти слова насторожили старого пса Уискерса, которого сестра Мадлен спасла, когда кто-то сунул его в мешок и бросил в воду. Казалось, Уискерс понял, что она сказала о животных что-то хорошее; видимо, он почувствовал это по интонации и одобрительно заворчал.
— Вот видишь, Уискерс со мной согласен. Кстати, как поживает Фарук, твой благородный кот?
— Хорошо поживает, сестра Мадлен. Может быть, навестите его?
— Ну ты же меня знаешь, я не любительница ходить в гости. Все, что мне нужно, это знать, что он хорошо себя чувствует и по-прежнему ходит по Лох-Глассу с таким видом, словно весь городок принадлежит ему.
Теперь, когда речь зашла о Фаруке и Уискерсе, вернуться к прежней теме и объяснить, почему Кит пришла к сестре Мадлен одна, было уже невозможно.
— Как дела, Кит?
— Хорошо, миссис Келли.
Лилиан Келли остановилась и внимательно присмотрелась к подруге своей дочери. Пышные темные кудри и пронзительно-голубые глаза делали девочку очень хорошенькой. Настоящая красавица. Вся в мать.
— Вы с Клио не поссорились?
— Поссорились? — Голубые глаза Кит были слишком невинными. Она повторила слово с таким удивлением, словно никогда его не слышала.
— Совсем недавно вы были как сиамские близнецы, но уже несколько недель обходите друг друга за милю. Все это очень странно. Особенно в летние каникулы…
Она сделала паузу, ожидая ответа. Но это не помогло.
— Миссис Келли, мы не ссорились. Честное слово.
— Я знаю. Клио сказала то же самое. — Кит ерзала на месте, страстно желая поскорее сбежать. — Никто не слушает своих матерей, поэтому послушай меня. Вы с Клио нужны друг другу. Городок у нас маленький, так что без друзей в нем не обойдешься. Милые бранятся — только тешатся. Ты знаешь, где мы живем. Приходи вечером, ладно?
— Миссис Келли, Клио тоже знает, где я живу.
— О господи, какие вы обе упрямые! Ума не приложу, что происходит с детьми…
Миссис Келли добродушно вздохнула и ушла. Кит смотрела ей вслед. Мать Клио была женщиной крупной, дородной и одевалась практично. Сегодня на ней было платье из набивной ткани с рисунком в виде мелких маргариток, белым воротником и манжетами. Корзинка для продуктов делала ее похожей на изображение матери в букваре. В отличие от нее Элен Макмагон была очень стройной, носила пышные платья ярко-зеленых, алых или синих тонов и напоминала скорее балерину, чем мать семейства.
Кит сидела на дощатом причале.
Лодка была рядом, но существовало железное правило: никто не имел права садиться в нее один. Однажды так сделала какая-то женщина и утонула. Это случилось много лет назад, но сохранилось в памяти людей. Тело женщины не могли найти целый год, и все это время над озером витал ее стон: «Ищите в камышах, ищите в камышах». Грустную историю знал каждый, и этого было достаточно, чтобы напугать самых упрямых. С тех пор даже мальчишки не рисковали плавать по озеру в одиночку.
Кит с завистью следила за тем, как старшеклассники из католической школы отвязывали лодку, но не собиралась возвращаться и притворяться перед Клио, что все в порядке.
Потому что это было не так.
Дни казались бесконечными. Поговорить было не с кем. Идти к сестре Мадлен опять одной было бы нечестно. Они всегда ходили туда вместе с Клио. А в тот раз, когда Кит попыталась выяснить то, что наверняка знала сестра Мадлен, из этого ничего не вышло. Рита все время либо работала, либо читала. Эммет был слишком мал, чтобы с ним разговаривать, отец занят, а мать… Мать не любила, когда Кит приставала к ней с расспросами. То ли дело Клио… Наверно, миссис Келли права: они действительно нужны друг другу.
Но идти к Келли она не собиралась.
Позади послышались шаги, и дощатый причал задрожал. Это была Клио, которая держала в руках любимые подружками шоколадные пирожные.
— Я не хотела идти к тебе, а ты ко мне. Но причал — это ничейная земля, верно?
Кит помедлила и пожала плечами:
— Конечно.
— Мы ведь можем относиться друг к другу так же, как было до ссоры?
— Ссоры не было, — напомнила ей Кит.
— Да, знаю. Просто я опять сказала какую-то глупость о твоей матери. — Помолчав, Клио продолжила: — Честно говоря, Кит, я ревновала. Мне бы тоже хотелось маму, похожую на кинозвезду.
Кит протянула руку и взяла одно пирожное.
— Теперь, когда ты пришла, мы можем поплавать на лодке, — сказала она.
Ссора, которой никогда не было, закончилась.
Во время каникул брат Хили пришел в монастырь на ежегодную встречу с матерью Бернард.
Им было что обсудить, и делали они это с удовольствием. Поговорили о плане на новый учебный год, о том, как трудно найти учителей, преданных своему делу, об ужасных современных детях — своенравных, непослушных и предпочитающих кино реальной жизни. Составили расписание таким образом, чтобы девочки заканчивали занятия в одно время, а мальчики в другое: чем реже они будут встречаться друг с другом, тем лучше.