Хрустальное озеро
Шрифт:
Кит посмотрела на свое отражение в окне. Она принарядилась: надела юбку из шотландки, желтую блузку и завязала на шее подаренную Морой клетчатую косынку. Конечно, как только Кит вышла из ворот монастыря, она накрасила губы и повесила на плечо черную сумку на ремне. Волнистые темные волосы были прихвачены аккуратной черной ленточкой. Если бы Лена была в Лондоне, то, увидев Кит, поняла бы, что та не пожалела усилий. Может быть, эта миссис Браун скажет потом ей, что Кит очень симпатичная.
С чувством смертельной тревоги, причины которой она не понимала, Кит Макмагон постучала в дверь дома двадцать семь.
Льюис пришел в агентство Миллара во время ленча.
— Не хочешь выпить по кружечке? — спросил он Лену.
Джесси Парк всегда радовалась встречам с красавчиком Льюисом. Она погрозила ему пальцем и делано сурово сказала:
— В последнее время мы слишком редко вас видим.
С годами Джесси явно похорошела. Ее прическа давно уже не напоминала воронье гнездо. Она носила нарядное серое платье и синюю с золотом шаль, ногти были с маникюром. Короче, посетители видели перед собой идеальную лондонскую деловую женщину.
— Джесси, вы сегодня чудесно выглядите, — сказал Льюис.
Ее улыбка и румянец на щеках были предсказуемы. Лена видела эти знаки на лицах многих женщин при встрече с Льюисом. Каждому лестно, когда им восхищаются. Почему бы не позволить себе невинное удовольствие?
Лена извинилась перед клиентами. Судя по всему, случилось что-то важное. Льюис давно не приходил к ней на работу. Внезапно она ощутила страх. Вдруг Кит приехала и встретила Льюиса? Нет, это невозможно. Она звонила в монастырь, где остановились девочки. Кит просто не могла освободиться днем: культурная программа была слишком насыщенная.
Они вместе дошли до ближайшего паба. Лена села за столик, а Льюис принес пиво.
— Помнишь, ты уговаривала меня взять недельный отпуск? — спросил он.
— Да…
Она умоляла его, убеждала, предлагала забронировать номер в любой гостинице, даже поехать туда, куда ему хочется. Но Льюис отвечал, что это невозможно, без него в «Драйдене» не обойдутся. Просьбы его раздражали; по мнению Льюиса, Лена не считала его работу достаточно ответственной. Ей пришлось отступить.
— Если ты так нуждаешься в отпуске, поезжай одна, — говорил он.
Но Лена не могла оставить дом двадцать семь, зная, что Кит Макмагон хочет сделать ей сюрприз. Рисковать было нельзя. Вдруг Кит встретится с Льюисом и тогда все раскроется?..
Он подарил ей одну из своих самых обворожительных улыбок.
— Ты не представляешь, как хорошо, что я не проявил тогда слабость и не взял его!
— Почему? — спросила Лена, стараясь держаться непринужденно.
— Меня посылают в Париж! — торжествующим тоном сказал он.
— В Париж? — У нее упало сердце.
— Не навсегда. Всего на десять дней. Ознакомиться с опытом работы одной французской гостиницы. По обмену. Я — туда, а француз — сюда. Думаю, у многих в «Драйдене» участится пульс.
— Не так сильно, как тебе кажется. — В ответе слышались горечь и обида.
— Тем не менее я уезжаю.
— Один?
— Но ты же не можешь поехать со мной…
— Ну, я бы взяла несколько дней…
— У тебя нет паспорта, — не моргнув глазом ответил Льюис.
Конечно, как может покойница иметь паспорт? Зато Льюис мог уехать за границу когда угодно. Но без нее.
— Когда ты едешь?
— Сегодня, — ответил Грей.
Лена с трудом подняла словно налившуюся свинцом голову и посмотрела ему в глаза:
— Льюис, ты меня любишь?
— Очень. — Наступила пауза. — Ты мне веришь?
— Не знаю, — мрачно ответила Лена.
На лице Льюиса отразилось недовольство. Он ненавидел такие разговоры, но Лена слишком устала, чтобы обращать на это внимание. Он все равно уедет, так зачем притворяться веселой и жизнерадостной?
— Все ты прекрасно знаешь, — огрызнулся Грей. — Не люби я тебя, только бы меня здесь и видели!
— Ты прав, — покорно ответила она.
— Лена, не заставляй меня испытывать чувство вины. Это шанс, та самая возможность, о которой мы мечтали. А ты скулишь, как брошенная жена. Это не в твоем стиле.
— Ты опять прав. В моем стиле радоваться, улыбаться и закрывать глаза на то, что происходит.
— И что же, по-твоему, происходит? — ледяным тоном спросил Льюис.
— То, что ты вытираешь об меня ноги. Возвращаешься домой ночью…
— О господи… Что угодно, только не сцена в общественном месте! — Он прикрыл лицо руками.
— Черт побери, ты делаешь все, что тебе хочется. Ты не женишься на мне, потому что я мертва. Не везешь меня за границу, потому что я мертва. Когда я умру, тебе даже не придется меня хоронить, потому что я мертва и уже похоронена. Ты не думал об этом, нет? — В ее смехе слышалась истерическая нотка.
— О боже, Лена, возьми себя в руки! — Льюис тревожно огляделся по сторонам.
— Я держу в руках себя, но не тебя. Нас ничто не связывает. Ничто.
Тут он не выдержал:
— А что нас должно связывать? Мы же не верим в брачные узы, мы выше этого. Любовь не признает правил. Она либо есть, либо ее нет.
— Какая уж тут любовь, если ты везешь во Францию какую-то горничную, с которой спишь в последнее время?
— Лена, мне противно тебя слушать. Позвони в «Драйден» и спроси, путаюсь ли я с кем-нибудь. Спроси, спроси!
— Проклятие, оставь мне хоть каплю гордости! Думаешь, я унижусь до таких расспросов?