Хрустальное озеро
Шрифт:
— Ты пробудешь там десять дней.
— А потом вернусь. Филип, пожалуйста…
И Филип, не желавший быть назойливым, отступил. Подруги ходили в кино, иногда с Эмметом, иногда с Анной. Клио была права: сестрица у нее была ужасная. Поэтому приходилось выбирать меньшее из зол и брать Анну туда, где она не могла особенно надоедать. Например, в кино; там с ней можно было не разговаривать.
Дорогая Кит!
Мне очень хочется узнать, как ты сдала экзамены. Должно быть, ты с нетерпением предвкушаешь начало занятий в колледже. Расскажи об этом подробнее. Как ты собираешься провести каникулы? Мы уезжаем в долгое путешествие, но твои письма будут мне пересылать, так что я смогу всегда ответить тебе. Очень жаль, что летом меня не будет в Лондоне, потому что в отличие от всех остальных я люблю, когда город наполняют туристы. Если сестра Мадлен молилась за тебя, подруга твоего отца Мора Хейз оказывала тебе моральную поддержку, а ты сама сделала все, о чем писала, то моя помощь была тебе ни к чему. И все же я держала пальцы скрещенными.
Как всегда, любящая тебя
Лена Грей.
— В Лондоне летом полно народу, — сказала Мора Хейз через день после того, как Кит получила это письмо.
— Вот и хорошо. Так и должно быть во время каникул, — ответила Кит.
— И все же это не лучшее время для поездки.
— Пожалуйста, Мора, не присоединяйтесь к тем, кто не советует мне ехать в Лондон.
— Разве я советую не ехать?
— А что же тогда?
— Сама не знаю, — честно ответила Мора, после чего обе рассмеялись.
Мартин Макмагон пришел на кухню и спросил, что их так развеселило.
— Если я перескажу всю беседу, выяснится, что ничего смешного в ней не было, — вытирая глаза, ответила Мора.
— Нас отправят в психушку, — подтвердила Кит.
Рита заканчивала гладить. Она слышала весь разговор и пришла к выводу, что мистеру Макмагону пора сделать решительный шаг. Мисс Хейз была очень славная. Никто не мог бы поладить с его детьми лучше, чем она.
Мать Бернард позвали к телефону. Звонила какая-то дама из Лондона, желавшая знать, когда объявят результаты выпускных экзаменов.
— Они уже известны, — довольно сказала мать Бернард.
По ее мнению, результаты были очень приличные. После этого дама поинтересовалась, кому повезло, а кому не очень.
— А с кем я разговариваю? — Матери Бернард не хотелось говорить незнакомому человеку, что девочки Уолл и Хики сдали экзамены плохо. Тем более по телефону.
— Я дальняя родственница Клионы Келли.
Если мать Бернард и сочла странным, что эта женщина не позвонила Келли, то виду не подала. Вместо этого она с гордостью перечислила отличные оценки, полученные Клио на экзаменах.
— А ее подруга, Кит Макмагон?
— Мэри Кэтрин Макмагон тоже сдала экзамены прекрасно. Средний балл очень высок.
— Я слышала, что девочки собираются приехать в Лондон и остановиться в монастыре.
— Да, но…
— Я хочу отправить туда письмо… и договориться с Клионой о встрече. Вы не скажете, когда они приезжают? И на чье имя писать?
— Настоятельницу нашей лондонской обители зовут мать Люси. Девочки действительно остановятся там. Они прибудут девятого августа и проведут в городе полных девять дней. А вы?..
— Большое спасибо, мать Бернард. — На этом связь прервалась. Монахиня задумалась. Откуда эта женщина знает ее имя?
После воскресной мессы мать Бернард подошла к родителям Клио:
— Звонила ваша родственница из Англии и интересовалась результатами выпускных экзаменов.
— Из Англии? — переспросил Питер Келли.
— Родственница? — удивилась Лилиан.
— Так она сказала, — стала оправдываться мать Бернард.
«Что бы это значило?» — спрашивали себя Келли по дороге домой.
— Может, у нее старческий маразм? — предположила Лилиан.
— Да нет, она вполне в своем уме, — задумчиво ответил Питер.
— Будем надеяться, что она успеет выпустить класс Анны, — немного подумав, сказала Лилиан.
…Итак, мы уезжаем из Лондона восьмого августа. Я уже писала тебе, что наше путешествие продлится две недели. Вряд ли мне представится вторая такая возможность. Надеюсь, лето у тебя пройдет хорошо и ты начнешь новую жизнь в Дублине.
Еще раз спасибо за скорый ответ. Я рада, что ты написала мне сразу же, как только узнала результаты экзаменов. Я держала за тебя пальцы даже на работе. А вчера вечером выпила за твое здоровье с моей подругой Айви Браун.
Так волнительно осознавать, что наконец-то дорога перед тобой открыта.
— Что будет, если в это время придет Льюис? — спросила Айви.
— Не придет, — мрачно ответила Лена. — Вы прекрасно знаете, что дома он почти не бывает.
— А ночью? — Айви была в ужасе.
— Если Кит будет искать меня, то наверняка не ночью. Они не встретятся.
— А как же вы? Вдруг она случайно увидит вас на улице?
— В Лондоне восемь миллионов жителей.
— Но не все они живут в нашем районе.
— Кит не знает, что я прячусь от нее. Она вообще не знает, что я — это я, так что успокойтесь.
— Вы сами волнуетесь.
— Только потому, что моя дочь собирается приехать в Лондон, а мне хочется ее увидеть.
— У меня плохое предчувствие. Очень плохое.
— Глупости, Айви. Эти дни я просижу у вас на кухне, только и всего.
— Откуда вы знаете, что она будет вас искать?
— Интуиция подсказывает.
Путешествие на пароходе оказалось удивительно интересным. Девочки познакомились со строителями-ирландцами, возвращавшимися из отпуска в полюбившуюся им Англию.
— Они сознательно покинули Ирландию, так чего ради воспевают ее красоты? — удивлялась Кит.
— Это главный смысл ирландских песен. Они хороши только тогда, когда ты поешь их за границей. — Клио могла объяснить все на свете.
— Надо же, мы за границей! — воскликнула Кит.
— Почти, — уточнила Клио.
— Это середина Ирландского моря, а граница проходит по ней. Мы уже миновали трехмильную зону.
Мужчины попросили их послушать, как они поют «Розу Трейли». Приятно, когда твое пение слушают красивые девушки.