Хрустальное сердце короля
Шрифт:
«Почему? Почему так тяжело?» – спрашивала себя девушка, - «я никогда не была привязана к этому месту и его холодному властителю, но от чего же больно его покидать?».
С пугающим равнодушием смотрели на нее глаза Трандуила и Эверин снова задавалась вопросом о том, что же на самом деле чувствует этот суровый с виду эльф.
– Я пришла попрощаться, - не сразу выговорила та.
– Что ж… прощай, - прогуливаясь по небольшой площадке у подножья трона.
– Я не буду давать тебе напутствий. Знаю, что справишься сама… Езжай! Я искренне желаю вам легкой дороги. И надеюсь, что твой почтенный родитель все же поправится.
Его тон был вполне доброжелательным, но сейчас ей казалось, что этого недостаточно для того, чтобы посчитать разговор исчерпанным и направиться обратно. Потому, пару минут она просто стояла молча, застыв в проходе, словно статуя. Лишь длинные ресницы вздрагивали, а взгляд обволакивал величественную фигуру напротив, дабы сохранить на долгую память воспоминания о том, кто влетел в ее жизнь белой птицей, а ушел холодным призраком.
Знала бы эта простая человеческая девушка, что за вьюга бушевала в тот момент в груди эльфийского короля и как тяжело ему было ее там удержать…
– Вам, наверное, нужно избавить меня от некоторых «неудобных» воспоминаний, - опомнилась Эверин, - я ведь была в хранилище, да и без этого неплохо изучила дворец.
Владыка одобряюще кивнул, - так и есть, но-о… тебе сейчас нужнее здоровая и светлая голова. Потому, я оставляю их тебе. Все же, мы почти родственники, - с некоторой иронией.
Гостья уставилась на собственные руки, сцепленные в замок, на минуту задумавшись над сказанным им.
Тот самый вечер, когда она проснулась вымотанной и уставшей с больной головой, неожиданно дал о себе знать, всплыв ярким воспоминанием. Как не искала она тогда, не смогла найти место ушиба, хотя голова болела сутки после этого. Эверин не могла не заметить и того, что обычно, приходя в себя после обморока, не чувствуешь времени, проведенном в бессознательном состоянии. Но в тот вечер, она ясно чувствовала его… каждую минуту, проведенную в этом странном сне. И готова была поклясться, что видела сны. Какие? Неизвестно. Ибо они растаяли утренним туманом, оставив после себя непонятный привкус горечи.
Она вскинула глаза на Трандуила и тот, все это время наблюдавший за ее осмыслением и коривший себя за опрометчиво брошенные слова, словно поняв ее догадку, громко выдохнул и отвел взгляд.
– Вы ведь уже забирали у меня воспоминания? – с сомнением. – Зачем? Какими такими сведениями я могла обладать? Неужто они были важнее королевских хранилищ?
Отрицать было бесполезно и без тени смущения Владыка заявил, - я обидел тебя своим неосторожным поведением и посчитал правильным освободить твой разум от неприятных воспоминаний.
Звучало вполне правдоподобно, но тот и до этого не стеснялся ее обижать, потому легкие сомнения оставались.
– Верните мне их, - уверенно попросила девушка, заставив короля внутренне сжаться, - я обещаю не держать на вас обиды… чтобы вы не сказали и не сделали. Пожалуйста! – она чувствовала странную необходимость получить вероломно отобранное обратно… чтобы там не было. Это казалось важным, значимым.
– Это невозможно, - признал правитель, пытаясь скучающим видом показать незначительность произошедшего в тот злополучный день.
– А если бы было возможным, вернули? – с подозрением в голосе.
– Нет! – честно ответил тот и прошествовав мимо, повернулся спиной к гостье, давая понять, что прощание затянулось.
Эверин тяжело вздохнула. Она уже успела понять, что если эльф не пожелал поделиться сведениями, то их у него силой не вырвать. А тратить время на бесполезные уговоры не могла себе позволить. Поначалу, та даже хотела уйти, подчинившись немому приказу Владыки, но остановилась, обиженно взирая на застывшую фигуру. Сейчас казалось невероятным то, что когда-то она была ему ближе и прижимая к себе белую птицу, чувствовала ее ответное тепло и поддержку.
Слезы застыли в глазах девушки.
Стряхнуть, растормошить и хоть как-то привести в чувства это каменное изваяние было невозможно. Но горестно было покидать это место так и не увидев никаких эмоций на лице повелителя.
– Что же вы делаете? – прошептала та, глотая слезы. – Неужели вы не понимаете, что если сейчас не обернетесь, мы навсегда останемся чужими…
Трандуил вскинул глаза, впиваясь взглядом в серый камень напротив, но повернуться или ответить на дерзость гостьи не пожелал.
Он так долго стоял на краю, борясь с коварным ветром, желающим столкнуть его в бездну, что теперь, чувствуя, как тот отступает, не желал даже двигаться, дабы случайно не свалиться туда самому.
Он все взвесил и все решил, потому считал правильным отпустить ее… отпустить их обоих и постараться вернуться к прежней жизни, которая хотя и не радовала, но уже не губила. Но девушка за его спиной, тяжелый взгляд которой он чувствовал не оборачиваясь, по всей видимости не хотела его щадить.
От слышал ее шаги, легкие и нерешительные. Чувствовал ее приближение, но все еще надеялся, что она остановится… не осмелившись подойти и тем более - коснуться. Ошибся. Ее отчаяние было столь велико, что оно перекрывало все опасения. И приблизившись вплотную, Эверин легонько обняла его за талию, припав щекой к спине.
Трандуил зажмурился и сжал кулаки. Удержать себя сейчас было делом нелегким, но необходимым… А сердце билось, оглушительно ударяясь о ребра, словно норовя вырваться из груди. Знакомое тепло снова окутывало его своим мягким пушистым коконом, призывая расслабиться и обернуться.
Словно ласковый котенок, она потерлась лбом о его спину и прижалась сильнее, уже смелее обхватывая короля за талию.
Как же хотелось зарычать, в последний раз предупредив ее об опасности. Ему хватало впечатлений, находясь на почтенном расстоянии от неосмотрительной девицы, а сейчас он чувствовал, как стремительно тает терпение и пропорционально возрастает желание ответить на объятья. Повернуться и заключая ее в жаркий плен своих рук, целовать мягкие губы, жадно сминая их своими, забывая о своих обязательствах, стирая четко нарисованные им самим границы, упасть в пропасть, наслаждаясь этим падением, забывая обо всем, кроме нее.