Хтонь. Человек с чужим лицом

Ерофеев Руслан

– Да ты с ума сошел! – закричал Артем, оттаскивая Стрижака от Занюхина за шкирку и с трудом борясь с желанием проделать то же самое за уши. – Прекрати немедленно!

Стрижак плюхнулся в свое кресло и обиженно запыхтел. Он сейчас исключительно мало походил на доброго и гуманного киношного следователя Пал Палыча Знаменского.

После смерти Брежнева и «воцарения» Андропова покровитель всенародно любимого сериала Щелоков с треском вылетел с поста министра – как говорили, за многочисленные злоупотребления и чудовищную коррупцию, которую он развел в своем ведомстве. В рамках борьбы со «щелоковщиной» традиционную песню-заставку про «Наша служба и опасна и трудна…» заменили на новую, какую-то невыразительную

и не запоминающуюся, что вызвало бурное недовольство зрителей, особенно тех из них, которые носили милицейские погоны. Однако этим прогресс и ограничился – в остальном многосерийный телефильм все так же идеализировал и лакировал советскую действительность, как и при Щелокове. Сняли бы лучше парочку серий про маньяков, зло подумал Артем. Да что маньяки – хотя бы про мафию, наркоторговлю или проституцию! Но это, конечно, бред, никогда у нас такого не снимут [9] . Это так же маловероятно, как то, что «знатоков» в кино вдруг возьмут и посадят за взятки.

9

Серия «Мафия» многосерийного телефильма «Следствие ведут знатоки» вышла на экраны телевизоров в 1989 году, и в ней рассказывалось о деятельности синдиката наркоторговцев. Проституток, кстати, в ней тоже показали. Но к тому времени это была уже совсем другая страна…

Занюхин тоненько всхлипывал, скрючившись на стуле. А потом его наконец прорвало.

– Ну да! Да! Было у нас! Было! – хлюпал он расквашенным носом. – Так она ж сама меня совратила! А я что? Я ничего! А как удержаться, когда перед тобой такая маленькая нежная цаца задницей крутит!

– Что ты несешь? Говори по существу! Где и когда ты познакомился со школьницей Плотниковой Еленой? – сразу же подобрался Артем.

– На поселке, где же еще! Летом, когда у школоты каникулы. – Занюхин сунул грязные пальцы себе в пасть, покопался там немного и вытащил из десны окровавленный зуб. – В общем, она каждый день встречалась со мной в парке, по дороге в школу. И мы с ней любились там.

– Когда это было? В каком месяце?

– В начале сентября. Провстречались мы цельную неделю, и ей вроде все нравилось! Но в последний раз я ее не удовлетворил. Осечка у меня произошла, гражданин начальник! Ты, как мужик, должон меня понять! Ну, мы с Ленуськой и повздорили из-за этого малость. А она возьми и начни мне грозить, что, мол, пойдет в милицию и скажет, что я ее, того… снасиловал.

– И что было дальше? – спросил Артем, немного одуревший от того, что личность убитой предстала перед ним весьма неожиданной гранью.

– А дальше ничего не было. Потому как у меня просто выбора не оставалось. Я же должен был ее как-то остановить! Мне чё, по ее милости опять парашу задницей греть?

– И что же ты сделал? – не отставал Казарин.

– Привязал я Ленуську к дереву. Проловкой. Ну, это чтобы она в милицию не пошла. Авось, думаю, опомнится девка! Я же ей ничего плохого не делал. Все было по полному нашему взаимному согласию!

– Ну и?.. – напирал Артем.

– Ну а она взяла и задохнулась. Случайно! – развел руками Занюхин. – Не виноватый я, гражданин начальник!

– Ну и мастак ты языком молоть, братец! – проговорил из своего угла почти успокоившийся Стрижак. – С тобой говно хлебать хорошо: рта не дашь раскрыть, все сам слопаешь.

– А чего не так-то? – обиженно прошлямкал окровавленными губами Петя. – Все как есть обсказал, ничего не утаил.

– А выпотрошил ее кто? Пушкин? – спросил Артем, внимательно наблюдая за реакцией нелюдя.

– А я почем знаю? – опустил глаза Занюхин и неожиданно оживился: – А может, всю требуху собака сожрала? У Ленки пес был, Балеткой вроде звали! На редкость противная шавка. Он, наверное, и полакомился потрошками…

– И давно ты заметил в себе половое влечение к маленьким детям? К мертвым маленьким детям? – внезапно в лоб спросил Казарин.

И тут же за спиной у него раздался громкий, как бы механический свист, а вслед за ним – звуки, больше всего похожие на мяуканье. Такие могли бы, наверное, вырываться из пасти спятившего кота-мутанта. Артем обернулся и увидел, что любимец Стрижака – черный сом медленно ползает на брюхе по новенькому линолеуму кабинета, шевеля плавниками, и посвистывает, что твоя канарейка.

«Ну вот, опять крыша едет», – меланхолически подумал он и даже не испугался. Зато Занюхин вжался тощим позвоночником в спинку стула и подобрал под себя ноги – видимо, боялся, что поющая рыба его укусит.

Стрижак выругался, бросился к сому и нежно подхватил тварюгу под жабры. С трудом оторвав страхолюдину от линолеума (свист и мяуканье при этом усилились), он дотащил ее до аквариума и плюхнул в воду. Пугающие звуки немедленно прекратились. Затем милиционер вытер руки о новенькую щегольскую форму и проговорил со значением, обращаясь к Занюхину:

– Видал? Если будешь несознанку лепить, я тебя скормлю этой твари по кусочкам.

Петя с трудом отходил от шока (да и на Казарина, признаться, непонятное поведение рыбы произвело жутковатое впечатление).

– А чего это он?.. – потрясенно спросил Фокусник, показав глазами на сома, который снова лениво шевелил усами в аквариуме и помалкивал, как полагается обычной рыбине.

– Это мешкожаберный сом по имени Никодим, – снисходительно пояснил Стрижак. – Замечательная рыба. Выживает даже в болоте, а жрет все, от старых покрышек и рваных калош до разных подонков, которые насилуют и убивают детишек. И фокусы не хуже тебя умеет показывать. Например, иногда убегает из аквариума, потому что в природе привык переползать из одного пересыхающего водоема в другой. А еще умеет громко свистеть, чирикать и даже мяукать. По весне морду из воды высовывает и такие серенады выводит… Но мы отвлеклись. Так чего там насчет твоего влечения к мертвым маленьким детям?

– Не в бровь, а в глаз, начальник. Не в бровь, а в глаз… – кивнул головой Петя-Фокусник. – Да, я некрофил. И педофил, пожалуй, тоже. И много кто еще…

– Ничего себе! Какие умные слова ты знаешь! – удивленно пробормотал Стрижак. – Откуда, кстати, у тебя же три класса церковно-приходской школы? Фигурально выражаясь, конечно.

Артем удивился не меньше – в Советском Союзе, где вся сексуальная сфера жизни была строго табуирована государством, эти слова были известны только специалистам-медикам да еще, пожалуй, таким вот, как он, сотрудникам следственных органов.

– Я во время второй отсидки на придурочную должность прибился – в библиотекари. Спасибо одному авторитетному человеку – очень понравились ему мои фокусы, – задумчиво проговорил Фокусник. – Ну и там от нечего делать стал книжки почитывать. В основном скучные попадались, про войну да социалистические стройки. Но однажды попался мне роман один. «Лолита» [10] называется. Как мне потом знающие люди объяснили, очень редкая книжка. На воле взять ее на ночь почитать стоит трёшник – и то, если найдешь. Но на зоне и не такое достать можно…

10

Впервые в СССР роман Набокова был легально напечатан в 1989 году. До этого он ходил по рукам в виде списков и фотокопий («самиздат»), а также русскоязычных зарубежных изданий, провезенных на территорию СССР контрабандой («тамиздат»).